Бонита ударила об стол бокалом, и тот разбился.

– Не рассчитывай на деньги семьи. Сама разбирайся. С меня хватит.

И шатающейся походкой она вышла из комнаты.

Адам нарушил гнетущую тишину:

– Брук, как ты собираешься жить одна с ребенком? Этот подонок должен тебе помогать хотя бы материально, – в его голосе звучала искренняя тревога.

Брук гордо посмотрела на брата.

– Я не приму от него никакой помощи.

– А что насчет декретного отпуска? – тихо спросила Британни.

– Послушайте, – сказала Брук, – я не говорю, что уже все распланировала. Для меня это тоже был сюрприз. Но в любом случае я оставлю ребенка. А теперь давайте поговорим о чем-нибудь другом.

Лорен чувствовала напряжение Адама несмотря на расстояние между ними. Ее тронула его забота о сестре. Но сейчас на Брук не стоило наседать.

Лорен взяла Адама за руку и взглядом показала, что нужно сменить тему. Адам кивнул и сказал:

– Нам нужно что-то делать с матерью. Она пила и раньше, но после смерти отца ее пагубное пристрастие приняло угрожающие масштабы.

Лорен заметила облегчение на лице Брук оттого, что присутствующие заговорили о матери, хотя эта тема тоже была не из приятных.

– Что ты предлагаешь? – раздраженно спросил Паркер. – Запереть бар? Это не поможет.

– Может, реабилитационная клиника? – сказала Меган, жена Стефана.

Адам сжал кулаки.

– Мы не будем силком помещать ее туда.

– А сама она точно не поедет в больницу,– добавила Британни.

В комнате опять воцарилась тишина. Лорен поежилась.

Наконец Британни нарушила молчание:

– Чтобы хоть немного поднять вам настроение, скажу, что мы с Эмилио собираемся пожениться на Рождество. Вы все приглашены.

Паркер бросил недоброжелательный взгляд на Эмилио, а потом внимательно посмотрел на сестру.

– Мудрый ли это поступок, учитывая, что в нашей компании завелся шпион, который сплавляет информацию в фирму, где работают твой жених и его брат? – язвительно поинтересовался он.

– Черт возьми, Паркер, – сказал Эмилио, – у Джордана нет шпиона в вашей компании.

– Как ты можешь это утверждать, если сам говорил, что вы не общаетесь?

– Давай я разберусь с этим, – предложил Адам.

– Не беспокойся. Я сам справлюсь, – ответил Паркер.

– Но пока ведь не справился, – не отступал Адам. – Утечка информации длится уже несколько месяцев. Новый взгляд...

– Я сказал, сам разберусь.

– Я хочу помочь. И я более настойчив, чем ты.

– Забудь, братишка. Дело слишком серьезное, это тебе не очаровывать девчонок. Это бизнес.

Лорен покраснела. Ее наверняка тоже причислили к «девчонкам».

Адам сжал кулаки еще крепче. Назревала ссора.

Лорен положила руку на плечо мужа и сказала Паркеру:

– Не нужно отказываться от его помощи. Клуб процветает только благодаря Адаму. Он как никто другой умеет работать с людьми и управлять ими.

Все посмотрели на нее.

У Лорен екнуло сердце. Может, не стоило вмешиваться в семейный разговор? Но тон Паркера и его несправедливые слова разозлили ее. Хотя, по большому счету, это ее не касалось и могло испортить впечатление, которое она произвела на семью.

Паркер минуту неотрывно смотрел на нее. Лорен было не привыкать к испытующим взглядам, ее отец обычно поступал так же. Она не отвела глаза и не опустила голову, и Паркер наконец отвернулся.

– Мне не нужна помощь Адама, потому что я решил заключить контракт с Джорданом, чтобы примирить наши семьи.

Все в удивлении уставились на него, а Лорен посмотрела на Адама.

Он хмуро глядел на свою сестру.

Лорен поняла, что произошло нечто важное. Она вспомнила книги по психологии, которые когда-то читала. Там было сказано, что средние дети всегда чувствуют себя обделенными вниманием. Им непременно требуется доказать себе и всем окружающим, особенно родителям, свою состоятельность.

Но Адаму, казалось, не нужно чье-то одобрение. Он был уверен в себе и своих силах.

С другой стороны, он как-то упомянул, что президентское место – это не главная его цель. А что же тогда?

Уважение семьи?

Лорен сегодня встала на его защиту.

Адам не мог вспомнить, когда в последний раз его кто-то защищал. А Лорен кинулась ему на помощь не раздумывая, и глаза у нее горели так яростно, что Адам возжелал ее еще сильнее, чем раньше. Вообще этот взгляд, волнующий, ироничный, дразнящий, не давал ему забыть ее ни на минуту.

С этими мыслями о женщине, которая сейчас принимала душ в его ванной, Адам сел на кровать. Лорен была не единственной женщиной, которая воспользовалась ванной комнатой в его квартире, но ни одна из них никогда не будила в нем такого острого желания открыть дверь и посмотреть, как струи воды бегут по ее телу. Или, что еще лучше, языком проследить их путь.

Это потому, что раньше женщины шли в ванную уже после того, как ты обладал ими. Тебе хотелось поскорее избавиться от них.

Его женщины никогда не оставались здесь на ночь. Лорен будет первой.

Дверь ванной отворилась, и оттуда вышла Лорен. Она собрала волосы в пучок, но несколько прядей прилипли к влажной шее.

Как он раньше мог считать ее серой мышкой? Даже в спортивных брюках и футболке она выглядела очень аппетитно. А уж сейчас...

– Почему ты поддержала меня сегодня?

Лорен резко остановилась и прижала махровую простыню к груди. Адам повидал много обнаженной женской натуры, но именно то, что Лорен целомудренно прикрылась полотенцем, возбудило Адама еще больше. Как запретный плод, как красная тряпка для быка.

– Тон твоего брата задел меня, и я вспомнила...

Лорен сжала губы, будто жалея о сказанном, и направилась к гардеробу.

Адам встал и заставил ее повернуться к нему лицом.

– О ком?

Она подняла голову, встретилась с ним взглядом и вздохнула.

– О моем отце. Он всегда старался все контролировать и не верил, что кто-то может в чем-то разбираться лучше, чем он.

– Лорен, тебе необязательно разрешать мои проблемы, – мягко сказал Адам.

– Я знаю, но мне не все равно, что о тебе думают и говорят.

Лорен отвернулась, открыла ящик и нагнулась перед ним, будто ей срочно нужно там что-то найти.

Адам подошел еще ближе и прошептал ей на ухо:

– Мне не нужна твоя защита, но я ценю ее.

– Так должна вести себя жена, разве нет?

– Понятия не имею. Здесь я не специалист.

Лорен подняла голову.

– Адам... ты сегодня переиграл. Я знаю, как важно, чтобы твоя семья поверила...

– Ты отвечала на мои поцелуи. На пляже. У бассейна.

– Я просто такая же хорошая актриса, как и ты.

– Ты не смогла бы сыграть возбуждение, – не отступал Адам.

Лорен сложила руки на груди.

– И что ты хочешь этим сказать?

– Ты жаждешь меня.

– Я и еще множество женщин. Быть взрослым – значит понимать, что не можешь получить все, чего хочешь.

Адам тряхнул темными волосами и раскинул руки.

– Ты можешь получить меня, разве этого мало?

Лорен замялась, закусила губу и пробормотала:

– Может, слишком много, а возможно, слишком мало.

Адам рассчитывал услышать совсем не это.

– Так в чем дело? Или ты ждешь результатов анализа крови?

– Нет. Я просто четко придерживаюсь пунктов нашего договора.

Адам и думать не думал о том обещании, что дал ей. Его мысли были заняты тем, как украсть еще один поцелуй с ее губ.

– В договор можно внести изменения.

– Нет, нельзя.

Адаму и раньше приходилось слышать слово «нет», но не от женщины, которая буквально поедала его глазами. Он мог бы уйти, если бы не был уверен, что Лорен хочет его так же страстно, как он ее.

Зачем она все усложняет? Почему не хочет броситься в его объятия и насладиться тем, что он может ей дать?

Адам прижал ее к себе.

– Для тебя важно завоевать авторитет в семье, – прошептала она, упираясь ладонями в его грудь, – вот почему ты хочешь получить место президента. Не так ли?