Сколько раз он использовал сие презренное чувство для достижения собственных целей.

Простив сейчас Азара, он покажет себя чутким и разумным правителем, завоевав тем самым симпатии и благодарность своих поданных. Когда же Азар "убьет" наследницу, и Мор "отомстит" ему, любовь к нему возрастет неимоверно.

Мор улыбнулся, простерев руки к толпе. Шум голосов затих и Мор, слегка склонив голову набок сказал:

– Дети мои! Моя любовь и преданность к вам безграничны, каждый день я думаю о том, как облегчить ваши страдания! Ради того, чтобы вы были счастливы, я готов пожертвовать собственной жизнью, ничего не пожалею я для вашего блага!

Когда Мор говорил эти слова, в глазах его застыли слезы.

– Зная о том, как вы страдаете в этом тусклом, безрадостном мире мое сердце плачет!

По щеке Правителя скатилась слеза. В толпе послышалось восторженное "Ах".

– Зная о вашей любви к Азару Отступнику, я решил простить его. Но сначала я хочу убедиться в том, что вы действительно этого хотите!

В толпе раздались радостные возгласы и Мор улыбнулся.

– Я понимаю, почему Азар пошел на подобное. Серая и скучная жизнь в мире без солнца, толкнула его не бездумный поступок. Но он, встав предо мной на колени и склонив низко голову, молил о прощении и еще одном шансе. В тот момент, сердце мое наполнилось болью и состраданием. Ведь все мы можем совершить ошибку, никто не может уберечься от глупого поступка. Вместе с вами, я прощаю его. В сердце моем живет надежда, что он любит свой народ так же как и я, и никогда более не предаст нас!

В толпе раздались робкие аплодисменты, на глазах особо впечатлительных выступили слезы.

Владыка Мор сейчас был прекрасен как никогда – светлые волосы ,золотым водопадом, падали на спину, бирюзовые глаза, в которых застыли невыплаканные слезы, с любовью и тихой грустью смотрели на толпу внизу.

Сейчас, видя его страдания и слыша его наполненные болью и тихой грустью слова, многие простили ему его жестокость. Ведь ноша правителя тяжела, а он так юн и прекрасен.

Еще некоторое время Мор покрасовался перед толпой и, склонив голову в благодарности за их любовь, покинул балкон.

Зайдя в зал, Владыка презрительно скривил губы.

В зал вошел один из стражей и, низко поклонившись, сказал:

– Девочка пропала.

Услышав это, Мор сжал губы.

Неужели эти, проклятые Светлыми, повстанцы добрались до нее раньше, чем он?

В горле заклокотало от ярости.

Это портит такой тщательно продуманный план.

Мор взял в руку чашу, в которой все еще лежали сладки фрукты и со всей силы кинул на пол.

Некоторое время он в бешенстве кидался из одного угла зала в другой.

Столько сил было приложено, чтобы убедить этих глупцов в своей безграничной к ним любви, для того чтобы не иметь возможности сыграть на их чувствах?

Мор застыл на мгновение.

А ведь и эту ситуацию можно использовать во благо.

Как только в голове сложились кусочки мозаики, Мор улыбнулся.

– Приведи сюда Азара.

Страж кивнул.

– И еще, скажи, чтобы будили Тварей.

Страж кивнул повторно и вышел из зала.

Сейчас, когда толпа еще не отошла от представления, можно сделать так, словно Азар покушался на него. Защищая свою жизнь, Мору пришлось убить отступника, но тот успел воспользоваться случаем и выпустил своих сообщников. Которые похитили наследницу. Ради спасения дочери Леста, Мор пробудил Темных Тварей и отправил за ними в погоню. Когда Твари настигнут их, от них не останется ничего, даже самой маленькой косточки.

Тела наследницы не найдут и возможны два варианта – либо ее убили, либо она попала в руки к сообщникам Азара и Ааш'э'Сэй.

Даже если девочка у повстанцев, их можно будет обвинить в пособничестве Азару, попытки убийства наследницы и захвата власти.

В этом случае, народ, все еще находящийся в шоке из-за вероломной попытки Азара убить Владыку, после того как тот его простил, примет как должное казнь всех зачинщиков.

А девочка будет жить в Цитадели.

Мор щелкнул пальцами и перед ним появился низший. Склонив голову и преклонив колени он ожидал приказа.

– Как только Страж покинет подвал, выпусти Ааш'э'Сэй и людей. Только смотри, чтобы никто не заметил.

Слуга кивнул и исчез.

Мор поправил выбившуюся прядь и устроился на троне, ожидая прихода стража.

Темный Мир. Цитадель. Темница.

Алин тихо шел, настороженно застывая при малейшем шорохе. Несмотря на то, что в коридорах было пусто, он предпочитал не рисковать.

Когда его запихнули в камеру и куда делись остальные – он не помнил.

Вообще, ему всегда казалось, что пленников сажают вместе, а тут такой сюрприз.

В себя Алин пришел уже достаточно давно. Камера, в которой он оказался напоминала каменный мешок, даже окна не было. Зато выход закрывала насквозь проржавевшая решетка.

Когда Алин подергал прутья, он даже немного обиделся.

За младенца его что ли принимают? Даже не имея при себе катон, он расправился с решеткой довольно быстро и относительно тихо.

Вспоминая это, Алин скривил губы в усмешке.

Никогда еще к нему не относились с подобным пренебрежением.

Теперь надо быстро найти остальных и делать отсюда ноги. Еще было бы неплохо найти свою Пару, а то без мечей он чувствовал себя так, словно у него связанны руки.

Лейтенант вынырнул из-за угла, предварительно осмотревшись.

В коридоре было пусто. Пройдя мимо пустых камер Алин остановился. Напротив располагалась дверь и лейтенант подошел к ней. Приложив ухо к двери, он удостоверился, что в помещении за дверью никого нет, либо ведут себя очень тихо. Прижавшись спиной к стене, Алин толкнул дверь.

Если в помещении кто-то есть, он непременно даст о себе знать.

Дверь пронзительно скрипнула и отворилась. В коридоре повисла тишина.

Постояв еще немного, на всякий случай, Алин заглянул в комнату.

Комната оказалась маленькая и узкая. У противоположной стены находился стол, на полу лежало оружие – его пара и пара Рейгана, пояс Эйрина, Кейрины Ханы, стилеты Айриса и арбалет Лейриса. Алин вошел в комнату и затворил за собой дверь.

Быстро нацепил на себя пояс с кинжалами, закинул за спину мечи, на руку прицепил арбалет. Стилеты Айриса он убрал в сапоги, а вот Кейрины Ханы доставили ему хлопот. Пояс был слишком короткий для того, чтобы он мог нацепить его на себя.

Не в руках же его нести?

Драться Кейринами он не умеет, а если руки будут заняты, он потеряет несколько мгновений, которые могут дорого ему обойтись.

Подумав еще немного, Алин застегнул пряжку и повесил пояс на плечо.

Теперь надо найти остальных.

Скорее всего, он выбрался первым, а это означает, что их посадили в более надежное место.

Хотя Алину было трудно представить себе место, из которого не сможет выбраться Ааш'э'Сэй.

На всякий случай он подошел к столу и начал заглядывать во все ящики, в поисках ключей.

Дверь пронзительно скрипнула и когда Алин поднял голову, на него смотрели змеиные глаза какого-то уродца.

Уродец мерзко улыбнулся и, раскрутив кольцо с ключами на пальце, поинтересовался:

– Ты не это случайно ищешь?

***

Айрис только что закончил вводить меня в курс дела и теперь молча смотрел. Я посмотрел на них внимательнее и сказал:

– Это все конечно очень хорошо, но кто-нибудь может сказать мне, где Алин?

На лицах у всех без исключения отразилось недоумение. Словно они имя это вообще в первый раз услышали. По ходу повествования Алин упоминался всего один или два раза, а потом про него словно бы забыли.