— Ты совершенно права. — Мэтт улыбнулся одними губами, в то время как глаза его, устремленные на Доминик, оставались серьезными.

Девушка терялась в догадках. Вроде бы перед ней был все тот же Мэтт Бейкер, но в то же время в нем что-то изменилось. Он держался немного сухо, и, хотя в первые мгновения их встречи она и не заметила этого, сейчас Доминик это ощущала особенно сильно.

С одной стороны, между ними ничего не было. Но ей казалось, что в тот вечер, когда она встретила его на улице Сан-Диего, после чего он привез ее к себе домой, между ними промелькнули искры. Словно как-то сама собой, неожиданно для всех присутствующих, засветилась гирлянда на рождественской елке, вызывая недоумение и в то же время легкое волнение от маленького чуда, которое только что произошло.

Когда она улетала домой, а он провожал ее в аэропорту, они обнялись на прощание и его губы скользнули по ее губам в легком поцелуе. Но и этого было достаточно, чтобы оба ощутили мощный электрический разряд, пронзивший их тела и заставивший их вздрогнуть от неожиданности. Доминик заторопилась к терминалу, и Мэтт не стал ее задерживать, но она долго чувствовала на себе его пристальный взгляд, пока не скрылась за поворотом коридора.

И после такого прощания ей казалось, что между ними возможно нечто большее, чем просто дружеские отношения. Только в самолете Доминик осознала, что вся их непримиримость, ранее направленная друг против друга, была не чем иным, как попыткой каждого из них противостоять тому чувству, которое вызывал в нем другой. И теперь, когда она это поняла, ей открылась истина их отношений и стало ясно: по возвращении в Сан-Диего все будет по-другому, потому что оба они поняли, что сопротивляться и дальше просто бессмысленно.

И вот теперь Мэтт Бейкер сидел перед ней, и Доминик была в замешательстве, потому что в его взгляде не было особой теплоты. И шутки как будто замирали на его губах, словно в голове Мэтта стояла какая-то защита, запрещающая ему испытывать к Доминик нечто большее, чем приветливое равнодушие.

Конечно, Доминик предполагала, что такое может произойти, но в последнее время она почему-то много думала о Мэтте, о том, каким он ей запомнился. И воспоминания эти были полны какого-то необъяснимого волнения.

— Я дома!

Доминик с облегчением услышала из прихожей голос отца, а вскоре и сам Аарон появился на кухне и с интересом воззрился на гостя.

Доминик поднялась ему навстречу, следом за ней встал и Мэтт.

— Папа, позволь представить тебе Мэтта Бейкера. Как я сказала тебе по телефону, он прилетел из Сан-Диего по твою душу.

— Что ж, — Аарон крепко пожал руку гостя, — тогда пройдемте ко мне в кабинет, мистер Бейкер. Судя по всему, дело, по которому вы прибыли, не терпит отлагательств.

— Да, именно так, — кивнул Мэтт, следом за хозяином выходя из кухни.

Доминик нестерпимо хотелось узнать, о чем они будут говорить. Что за тайны связывают Мэтта Бейкера и ее отца? Но, видимо, придется запастись терпением, со временем она все узнает. Почему бы ей не сделать салат, пока мужчины секретничают в кабинете отца?

Через полчаса в кухню вошла Камилла.

— Привет, как дела?

— Привет, мамуль. Все нормально. Приехал Мэтт Бейкер, настоял, чтобы я сообщила папе о том, что ему срочно надо с ним поговорить, папа все бросил, приехал домой, и они вот уже полчаса о чем-то беседуют в кабинете, — доложила обстановку Доминик.

— Милая, мы не съедим все это, — мягко заметила Камилла, заглянув в холодильник и заметив два приготовленных салата, в то время как Доминик готовила еще и горячие бутерброды.

— Да?! — Доминик словно очнулась и с недоумением оглядела все, что наготовила. — Прости. Я просто не знаю, что со мной. Какие дела могут связывать папу и владельца адвокатской конторы?

В глазах Камиллы отразилось беспокойство.

— А откуда этот Мэтт Бейкер?

— Из Сан-Диего… Ты его знаешь? — Доминик обратила внимание на то, как изменилось лицо матери.

— Я? — Камилла попыталась изобразить изумление, но как-то неуверенно.

— Мама! Вы что-то скрываете от меня? Что-то случилось с папой? Он болен?!

— Болен?! Нет, что ты! — замахала руками Камилла. — С твоим отцом все в порядке, не волнуйся.

— Тогда скажи мне, что происходит.

Камилла отвела глаза, не вынеся пристального взгляда дочери. Опустила голову.

— Я думаю, — пробормотала она, — ты должна поговорить об этом с отцом.

— Поверь, я так и сделаю, как только он освободится.

Камилла села на стул. Побарабанила пальцами по белоснежной скатерти.

— Знаешь, — сказала она, — Виолетта купила такой жуткий торшер, что мы с трудом смогли найти ему место.

— Ну конечно. Ты всегда говорила, что у нее нет вкуса, — улыбнулась Доминик.

Камилла вздохнула, втайне радуясь, что дочь поддержала ее игру и не стала продолжать расспросы. Да и что бы она смогла поведать ей? Ведь это была не ее тайна, а Аарона. И только он мог открыть Доминик на все глаза, но почему-то до сих пор так и не сделал этого.

Послышались голоса, и в кухню вошли мужчины.

Камилла и Доминик напряженно уставились на них, пытаясь по выражению их лиц понять, что же заставило их уединиться в кабинете, какие вопросы они там решали.

— Отужинаете с нами? — любезно предложил Аарон гостю.

— Нет, спасибо. Мне надо спешить в аэропорт. Спасибо за приглашение, — поблагодарил Мэтт.

— Тогда пойдемте, я провожу вас.

Доминик, будто ее подстегивал в спину ветер, последовала за ними, а за ней увязался и Крепыш.

— Всего доброго, мистер Бейкер. — Аарон на прощание пожал гостю руку. — Увидимся в ближайшее время.

— Да, — кивнул Мэтт. — Я очень рад, что мы пришли к соглашению.

— Я ничего не обещаю, — поспешно сказал Аарон.

— Честно говоря, я на это и не рассчитывал, — улыбнувшись, сказал Мэтт.

— Тогда всего доброго.

Мэтт попрощался с Доминик. Ей показалось или она увидела грусть в его карих глазах? Девушка вздрогнула, моргнула, снова посмотрела на него. Но Мэтт уже выходил из дома. Уверенным шагом он подошел к такси, которое, видимо, вызвал из кабинета.

Доминик неожиданно ощутила в сердце пустоту, и ей показалось, что она потеряла что-то очень важное.

Вздохнув, она перевела задумчивый взгляд на отца.

— Ты мне сейчас все расскажешь или после ужина?

— А как ты сама хочешь? — Аарон внимательно оглядел дочь, понимая, что уже не сможет, как это было раньше, огородить ее от всего того, что ей предстояло узнать.

— Мне кажется, что я не смогу проглотить и кусочка, пока не узнаю, в чем дело.

— Тогда пойдем, — кивнул отец.

Они вошли в его кабинет. Камилла замерла на пороге кухни, провожая их напряженным взглядом.

Крепыш поспешил было следом, но чуть не получил удар по носу, так как дверь закрылась прямо перед его любопытной мордочкой.

— Что? — Камилла невесело усмехнулась, поглядывая на обескураженного шенка. — Тебя тоже не взяли?

Он повернулся и вопросительно посмотрел на нее, ожидая, что она может предложить ему взамен. Камилла поняла его взгляд.

— Пойдем, малыш. Я знаю, что тебе нужно.

Обрадовавшись, что на этот раз он все же получит то, о чем мечтал, Крепыш бодро потрусил за ней в кухню.

Доминик лежала в кровати. Сон не шел. Слишком много она узнала, и полученная информация просто распирала ее мозг, заставляя прокручивать в памяти ее детство момент за моментом.

Теперь она поняла, почему бабушка приходила ненадолго. Почему она всегда торопилась и никогда не брала внучку к себе. Бабушка…

Девушка раскрыла медальон, который носила не снимая. В спальне было темно, но за все эти годы она хорошо изучила фотографию, которая была внутри, поэтому ей не требовался свет.

Бабушка… Как же она любила ее! И теперь Доминик знала, кто был виноват в том, что она не смогла провести с ней больше времени, чем хотела. Сможет ли она простить этого человека? Сможет ли простить своих родителей, которые тщательно скрывали от нее тайну ее рождения?