— Совершенно верно. Я хочу выяснить, как этот манускрипт попал к моей бабушке.

Сайед сел на подушки, лежавшие на полу перед низеньким столиком с лимонадом и египетскими сластями.

— По правде говоря, я могу рассказать очень немногое. Однажды вечером ко мне в дом вошел один крестьянин. Он хотел, чтобы я отправился с ним в Джебель Карара, где он будто бы нашел что-то важное. Хани Джабет — так его звали — переночевал у меня, а утром мы отправились в путь. Там была пещера, вход в которую прикрывала плита. Мы отодвинули ее и оказались в узком туннеле, который вел к погребальной камере. Я увидел несколько саркофагов и большой глиняный кувшин. Джабет уже открывал его, когда был тут в первый раз. Оттуда мы достали каменную коробочку, в которой лежало что-то, завернутое в кусок ткани. Я осторожно развернул его. В моих руках было Евангелие от Иуды. Я положил книгу в машину. Вход мы опять закрыли плитой и засыпали песком, чтобы никто его не нашел.

— А кто покоился в могиле? — с любопытством спросила Афдера.

— Не знаю. Тела были в странных одеждах, выцветших от времени. Мохаммед, друг Хани Джабета, наткнулся на деревянную крышку саркофага, когда входил в пещеру.

— Что за одежды такие?

— Тела сохранились довольно неплохо. Мы вскрыли один из саркофагов и обнаружили там невысокого человека в бронзовом шлеме, прикрытого щитом, с мечом в руке. Глаза покойника были открыты, во рту его лежали монеты, но мы к ним не прикоснулись.

— Крестоносец! — воскликнула Афдера. — Но как он оказался в этих краях? Крестоносцы никогда не забирались так далеко на юг. Они не дошли до этих мест даже во время Седьмого крестового похода.

— Не знаю. Мы не стали тревожить других покойников. Хани Джабет — копт. Он увидел на щите знак креста и отказался брать что-нибудь из могилы. Мохаммед — мусульманин. Он хотел было взять меч, но Хани сказал, что на него тогда ляжет проклятие. Глупости, конечно, но Хани очень набожен. Он и вправду больше боялся Бога, чем духов умерших.

— А вы можете отвезти меня к пещере? Если я увижу эти тела, то смогу проследить путь книги, может быть, до времени ее написания.

— Прошло много лет, почти четверть века. Думаю, там многое изменилось. Кроме того, я не знаю, внял ли Мохаммед предупреждениям Хани.

— Давайте попробуем. — Афдера пристально посмотрела ему в глаза. — Если я доберусь до пещеры, то, может быть, установлю, кто и зачем написал эту книгу.

Сайед не ответил, отпил чая из чашки и перевел взгляд на свою жену, которая в этот момент вошла в гостиную.

— Отвези ее, — обратилась она к мужу. — Мы стольким обязаны ее бабушке. Помнишь, она всегда нам помогала в тяжелую минуту. Не забывай, Габриель, что лишь благодаря этой женщине мы живем в собственном доме, а наша малышка может ходить.

— Хорошо, поедем утром, — согласился наконец Сайед и глянул на Афдеру.

После обильного ужина, состоявшего из местных блюд, хозяин предложил девушке переночевать у него, но она отказалась:

— Спасибо. Я видела на въезде в город маленький отель. Там должен быть телефон. Мне надо сделать несколько звонков в Европу.

Встреча с Сайедом дала Афдере больше, чем она ожидала. Ей стало ясно, что крестоносцы побывали и здесь, в самом центре Египта. Возможно, это был ключ к разгадке того, как книга оказалась в пещере.

Девушка, погруженная в свои мысли, не заметила, как углубилась в лабиринт узких улочек и сбилась с пути.

«Черт, надо было согласиться, когда Сайед предложил отвезти меня в отель. Вот дура!» — выругала она себя.

Вдруг за ее спиной послышались шаги. Афдера обернулась и увидела, что к ней быстро приближались двое мужчин. Бежать было поздно. Один из них зажал ей рот и повалил на землю. Афдера старалась вырваться, ударила его ногой в пах, но второй, сыпля арабскими проклятиями, сильно ударил ее по щеке.

Девушка, имевшая кое-какие навыки борьбы, пыталась избавиться от насильников, но они были сильнее. Один из них крепко сжал ей руки, а другой, который еще не оправился от пинка, стал расстегивать штаны, одновременно стремясь разорвать ее трусики. Афдере удалось высвободить одну руку и ударить своего противника в горло. Тот пришел в ярость и кулаком заехал девушке в нос, разбив и губу.

Афдера, лицо которой было окровавлено, а голову сжимала страшная боль, перестала сопротивляться. Перед тем как потерять сознание, она все же успела увидеть, как двое людей в черном бросились на насильников. Первому арабу они накинули на горло нечто вроде проволоки, второму, державшему девушку за руки, воткнули что-то в затылок. После этого Афдера отключилась.

Отец Лауретта и отец Рейес оттащили трупы арабов с улицы и зарыли их на окраине города. Они выполняли строгий приказ Льенара и должны были оберегать Афдеру Брукс, пока Евангелие от Иуды не окажется в распоряжении братства.

Крики играющих детей заставили девушку очнуться. Ее голова жутко болела, разбитая губа кровоточила.

Афдера потрогала поврежденное лицо, попыталась посмотреть по сторонам и увидела улыбающееся лицо Бинназ, жены Сайеда.

— Девочка, тебе нельзя шевелиться, — сказала она.

— Мне надо умыться и глотнуть воды. — Афдера приподнялась на подушках и сжала голову, чтобы та не так болела. — Что со мной было?

— Кто-то напала на тебя вчера вечером по дороге в отель. Самое удивительное, что моя старшая дочь нашла тебя, всю в крови, у дверей нашего дома. Видимо, тебя сюда притащили.

— А кто эти люди, которые меня спасли?

— Ты о ком?

— Я помню только, что двое местных мужчин пытались меня изнасиловать. Я уже почти потеряла сознание, когда двое незнакомцев в черном бросились на этих ублюдков.

— Когда мы с мужем прибежали к тебе, рядом не было никого, кроме нашей дочери.

— Нет, я уверена в том, что мне это не привиделось. Они спасли мне жизнь. Те мерзавцы, конечно же, сначала изнасиловали бы меня, а потом убили. — Афдера поднесла к губам глиняную чашку.

В комнату вошел сильно расстроенный Сайед.

— Боже, что с тобой сделали эти подонки! Никогда себе этого не прощу. Твоя бабушка захочет спуститься с небес, чтобы задать мне хорошую трепку.

— Вы не виноваты, успокойтесь, — стала утешать его девушка.

— Утром я был в полиции, но там мне сказали, что на улицах города ни вчера, ни сегодня не было найдено никаких трупов. Наверное, тебе это примерещилось от боли.

— Может быть, и так… Может быть.

— Вечером я сам отвезу тебя в Каир и передам в целости и сохранности моему другу Резеку Бадани. Никаких возражений! С ним ты будешь в безопасности. Один Господь знает, чем он обязан твоей бабушке.

— Нет. Я хочу попасть в пещеру, и ничто меня не остановит. Вы меня отвезете, или я поеду одна. Вы должны помочь мне проследить путь книги. Это последнее, что попросила меня сделать бабушка перед смертью.

— Хорошо, поедем. Но только потому, что ты ее внучка. Она в эту минуту, наверное, проклинает меня.

— Если бы меня не избили так сильно и твоей жены не было бы здесь, то я бы встала и поцеловала тебя.

Щеки Сайеда зарделись.

— Отдыхай. Мы отправимся вечером, когда стемнеет.

Отец Рейес стоял в телефонной будке, находящейся недалеко от дома Сайеда, и набирал нужный номер.

— Апостольский дворец. Слушаю вас.

— Соедините меня, пожалуйста, с его преосвященством кардиналом Льенаром. Это срочно.

— Одну минуту.

Через несколько секунд трубку снял дежурный сотрудник секретариата.

Монах повторил свою просьбу, но в ответ услышал:

— Могу ли я чем-то помочь вам?

— Нет. Соедините меня с кардиналом Льенаром. Я звоню из Египта по срочному делу.

Дежурный сотрудник, по всей видимости, молодой и неопытный, явно занервничал.

— Соединяю.

— Да, — послышался неповторимый голос кардинала.

— Fructum pro fructo, — сказал Рейес.

— Silentium pro silentio. Что у вас?

— Прошлым вечером нам пришлось ввязаться в драку.