— Госпожа Брукс? — спросил он, подойдя к ней.

— Да.

— Я должен отвезти вас в фонд.

Машина проехала по Берну, оставила город позади и со Швейцерхаусвег свернула на посыпанную песком дорогу, которая ныряла в небольшую рощицу. Здесь путь преграждали металлические ворота. Рядом с ними стояла будка, двое вооруженных охранников держали на поводках свирепых немецких овчарок. Водитель притормозил, посигналил, и ворота открылись.

Дорога заканчивалась у группы построек, напомнивших Афдере фармацевтическую лабораторию, но вовсе не учреждение, имеющее отношение к культуре. Машина остановилась перед белой дорожкой, которая, видимо, вела в главное здание.

— Добрый вечер, госпожа Брукс, — сказала ей служащая фонда. — Господин Агилар ждет вас.

Афдера последовала за ней во внушительный зал, явно предназначенный для ведения деловых переговоров. В его центре стоял полированный стол красного дерева, за которым уместились бы человек двадцать. Стены были украшены полотнами Верроккьо, Гирландайо и Веронезе, толстые персидские ковры устилали паркет.

Афдера наклонилась, чтобы получше разглядеть один из них.

— Старинная работа, — послышался от дверей чей-то голос.

Сперва девушка разглядела лишь элегантные ботинки от фирмы «Джон Лобб». Потом она подняла глаза и увидела того самого загадочного незнакомца, который был на похоронах ее бабушки.

— Так это вы! — вырвалось у нее.

— Да. Максимилиан Кронауэр, — представился он.

— Я… впрочем, вы знаете, кто я, но что вы делаете здесь? Работаете в фонде?

— Нет. Фонд всего лишь финансирует кое-какие мои исследования, причем совершенно бескорыстно.

— Какие именно?

— Извините, забыл сказать об этом. Я специалист по библейской археологии и семитской филологии, изучаю языки, на которых написаны ранние христианские сочинения.

Их разговор прервала женщина, встретившая Афдеру у входа:

— Госпожа Брукс, господин Агилар ждет вас.

— Если хотите, мы могли бы поужинать сегодня вечером. Я приглашаю вас, — предложила Афдера.

— Я очень занят и не знаю, смогу ли.

— Жду вас в семь вечера в отеле «Бельвю палас».

— Хорошо, я буду. — пообещал тот.

— Проходите, госпожа Брукс, садитесь. Очень рад с вами познакомиться.

— Я тоже. Мне много рассказывали о вас и о фонде.

— Представляю, сколько легенд окружает нас.

— Господин Агилар, вы же знаете, что любая легенда станет реальностью, если ее как следует распространять, — и Афдера улыбнулась своему собеседнику.

— Это правда. У вас такой же изощренный ум, как и у вашей бабушки. Я очень сожалею, что ее больше нет с нами. Так что же вы нам привезли? — Агилар выглядел заинтригованным.

— Вот это. — Афдера поставила коробку на металлический стол и открыла ее.

Агилар увидел книгу, рассыпающуюся на куски, и глаза его вспыхнули.

— Я понимаю, что вы привезли настоящее сокровище, но чего именно вы хотите от нас?

— Чтобы вы реставрировали и перевели ее. Я хочу в кратчайший срок узнать, о чем здесь говорится. Ведь это запись подлинных слов Иуды Искариота.

Агилар направился к своему столу и поднял трубку:

— Генриетта, прошу вас, вызовите ко мне госпожу Хуберт. Это срочно. — Он вернулся к Афдере, которая ни на шаг не отходила от Евангелия. — Вы знаете, что у вас в руках?

— Знаю, причем очень хорошо. Но сейчас мне нужно, чтобы вы это отреставрировали и перевели.

Вскоре в кабинет вошла женщина лет пятидесяти в белом халате. На шее у нее висели маленькие очки.

— Позвольте представить вас друг другу, — произнес Агилар. — Госпожа Афдера Брукс, миссис Хуберт, один из лучших специалистов по реставрации старинных кодексов.

— Очень приятно, — сказала госпожа Хуберт. — Вы, наверное, внучка Крещенции Брукс? Мы когда-то познакомились с ней в Париже, на конференции, посвященной торговле украденными предметами древности, которую организовал Интерпол. Помню ее блестящий доклад о египетском искусстве.

— Спасибо. Зовите меня Афдера.

— А меня зовут Сабина.

Агилар вмешался в беседу женщин:

— Госпожа Брукс привезла подлинное сокровище, дошедшее до нас из глубины веков. Госпожа Хуберт, перед вами — Евангелие от Иуды Искариота.

— Вы серьезно?

— Абсолютно.

— Не знала, что он еще и автор Евангелия!

— Об этом никто не знает. Пока вы, Сабина, не отреставрируете эту книгу, пока ее не переведут и не проанализируют, лучше вообще не упоминать о ее существовании, — сказала Афдера.

— Как вы хотите поступить с книгой? — спросил Агилар.

— Я оставлю ее на ваше попечение, чтобы фонд занялся реставрацией и переводом. В ближайшее время мне придется много ездить, но я обязательно буду периодически звонить вам и интересоваться, как идут дела.

— Мы обеспечим надежную защиту манускрипта от любопытных взглядов. Основная работа по реставрации будет выполнена в закрытых загородных лабораториях. Затем мы привезем кодекс сюда и займемся переводом.

— А сколько примерно времени займет реставрация?

— Смотрите, сколько в коробке мелких фрагментов папируса. Учитывая плохое состояние книги, ее восстановление будет продолжаться от четырех до шести месяцев. Мне понадобится помощь профессора Вернера Хоффмана из Франкфурта, одного из крупнейших в мире специалистов по папирусу, — пояснила Сабина Хуберт.

— Кто понесет расходы? — спросил Агилар девушку.

— О деньгах можете не беспокоиться. Часть своего состояния бабушка завещала потратить именно на это. Так что средства найдутся.

Вечером Афдера из отеля позвонила сестре.

— Сэмпсон обязан прочесть бабушкино завещание в присутствии нас обеих. Когда ты приедешь? — спросила та.

— Знаешь, я сейчас занята ее поручением, приехать не получится. Потом расскажешь мне все. Ты же не обманешь меня, как эти сестры-злодейки из детективов?

— Не глупи. Как я могу?

— Конечно, сестренка Я хочу ненадолго вернуться в Израиль, а потом съездить в Александрию, к подруге бабушки.

Попрощавшись с Ассаль, девушка стала записывать на чистых листах дневника Крещенции все, что произошло этим утром в фонде Хельсинга. Она чувствовала облегчение оттого, что ей не надо было больше оберегать книгу. Теперь оставалось только ждать.

В семь часов зазвонил телефон. Снизу сообщили, что Афдеру ждут в «Бельвю-баре». Она вошла туда и сразу наткнулась на Кронауэра как всегда обаятельного. Он сидел за дальним столиком и читал «Бернер цайтунг». Внимание Афдеры привлекла бутылка минеральной воды, стоявшая перед ним.

«Видимо, он типичный немецко-швейцарский пуританин», — подумала она.

Кронауэр краем глаза уловил ее присутствие, тут же вскочил на ноги и пригласил девушку сесть за столик.

— Как вы красивы, госпожа Брукс.

— Так как мы собираемся провести некоторое время вместе, можно просто Афдера.

Тот покраснел. Афдеру это позабавило.

— О, не поймите меня неправильно! Побыть вместе — не значит оказаться у меня в номере в одной постели. По крайней мере, пока что.

Кронауэр еще больше залился краской.

— Поскольку у нас есть совместные планы, зовите меня Максимилианом. Господин Кронауэр — как-то слишком академично.

— Отлично. А еще лучше — просто Макс.

Через четыре часа они по-прежнему сидели в том же баре, за тем же столиком, и так увлеклись разговором, что позабыли про ужин.

Наконец настало время расходиться.

— Ты надолго в Берне?

— Мне надо съездить в Египет. Что, если ты поедешь со мной? Я покажу тебе Венецию. У нас в доме пятьдесят пустых комнат, можешь остановиться в одной из них.

— Возможно, мне придется задержаться. Ты поезжай завтра, а я присоединюсь к тебе через пару дней. Но если ты не против, я все же остановился бы, как всегда, в «Беллини». Там уже знают все мои мелкие причуды.

— Если ты предпочитаешь отель нашему дворцу, резиновую еду — отличным блюдам Розы, а общество посыльных — моему, то пожалуйста. Забирайся в свой «Беллини». Увидимся через пару дней, — сказала Афдера, приподнялась на цыпочки и поцеловала Макса в щеку.