Ксандр резко отшатнулся к стене, мысли бешено крутились в поисках ответа. Бессмысленно. Зачем библиотеке хранить только первый том? И почему отсутствуют ключевые главы? До девятой названия смелы, но до потрясения основ далековато. Ксандр вернулся к странице с оглавлением: III. Как обрести незыблемость; VI. О том, из чего составляется государство; VIII. Как подготовить государство к истинному господству.У Эйзенрейха, вероятно, имелись собственные рецепты, но в этих названиях наглости и дерзости совсем немного. С десятой же по двадцатую, с другой стороны, что ни глава, то из ряда вон: X. Путь к политическому хаосу; XI. Путь к экономическому хаосу; XII. Путь к общественному хаосу, — и уж самое потрясающее: XV. Почему важно взращивать ненависть.Сдвиг на главе десятой ясен. Эйзенрейх приберег лучшее под конец.

И все же нигде в записках Карло нет упоминания о двух раздельных томах. Надежда нашептывала Ксандру, что оба они сошлись в какой-то точке шестнадцатого века. Тогда почему ныне разделены?Прикрыв глаза, он принялся раскачиваться. Думай, черт побери!Две минуты странного ритуала — и глаза его широко раскрылись. Ксандр вытащил из кармана смятую бумажку с перечнем, который выхватил из принтера. Звездочки.Быстро стал копаться в ящиках, поминутно сверяясь с перечнем, чтобы отыскать еще одно имя. Через пятнадцать минут он знал ответ. Ни одной единицы хранения из помеченных звездочкой в ящиках не было. Сие означало: в бюро справок должны знать, почему эти тома отсутствуют, и подскажут ему, где искать второй том манускрипта Эйзенрейха.

Только теперь Ксандр заметил фигуру, стоявшую в конце ряда, в тусклом свете лица не разглядеть. Ксандр замер, рука его все крепче сжимала манускрипт. Казалось, мужчины вечность разглядывали друг друга, не двигаясь с места. У сидевшего на корточках Ксандра колени свело, пока он смотрел на мужчину с зализанными к затылку волосами. Зализанные к затылку?В памяти Ксандра возник образ маленького человечка с тонкогубой улыбкой и тяжким взглядом безжизненных глаз. Ниша. Моя ниша.

Вновь охваченный паникой, Ксандр схватил кейс и со всей силы швырнул его в темноту. Движение заняло всего мгновение, однако в глазах Ксандра замедленный замах и бросок придали хаосу определенную ясность, четкость, какой он прежде не видывал. Заметив, как кейс врезался мужчине в солнечное сплетение, Ксандр бросился к выходу по длинному проходу, скользя подошвами по навощенной плитке. Несколько раз он налетал на стеллажи, пытаясь выбраться. Сзади — ни единого звука: ни удивленного вскрика, ни топота ног быстрой погони, — пока Ксандр выбирался на яркий свет лестничной клетки.

Когда он добрался до лестницы, тело стало послушным, гибким, готовым спорхнуть вниз по ступенькам.

Вместо этого Ксандр замер, пошатываясь. Там, внизу, показался знакомый силуэт. Совершенно лысый, могучие плечи: человек из Флоренции. Стоило Ксандру лишь втянуть в себя воздух, как лысый сразу заметил его, окинул быстрым взглядом. Повел он себя вовсе неожиданно. Смотрел в пустоту: никакого узнавания или ожидания встречи. В этот миг, не веря своим глазам, Ксандр метнулся вправо и быстро побежал по ступенькам к пятому этажу.

Задержавшаяся погоня дала о себе знать топотом ног, когда Ксандр добежал до следующей площадки. Зная, что у него в запасе всего шестой и седьмой этажи, он выскочил с лестничной клетки и пустился бегом по другому темному коридору. Подальше от света! Уходи подальше от света!Шмыгнув в ближайший проход, он прокладывал путь среди стеллажей, пытаясь вспомнить план помещений. Только разум его был пуст: все силы уходили на то, чтобы не пропустить ни единого звука от далеких преследователей. Минуту спустя стеллажи резко повернули вправо, и ему пришлось искать опору, чтобы не упасть: одна или две книжки, задетые им, рухнули на пол. Первые звуки явного преследования достигли его слуха. Вновь попав в основной коридор, Ксандр пересек его и снова бросился в проходы между стеллажами; чем дальше забирался он в этот лабиринт, тем темнее становилось вокруг, пока перед глазами не осталась одна сплошная тьма. С каждым шагом он все больше терял представление о том, куда движется: забытый порт, затерянный посреди неведомого моря из металла и книг.

И тогда он, чувствуя, как колотится сердце в груди и хрипло вырывается воздух из легких, остановился. Надо собраться, взять себя в руки. Ксандр забрался в самую гущу проходов и переходов и, как ни странно, укрылся за окружавшими его высоченными стеллажами с книгами. На мгновение спокойствие овладело им, и этого хватило, чтобы рассудок заработал. Ксандр присел и направил все силы на то, чтобы вслушаться в стремительные шаги, доносившиеся слева. Ритм был не обычный, а прерывистый, в две доли: топ-а-та-тап, пат-а-па-тат, — шаги прокладывали себе путь от стеллажа к стеллажу, все ближе подходя к крохотной площадке на полу, которую Ксандр отвел для себя. Звук неуклонно нарастал, с каждой секундой эхо его становилось все слышнее. Ксандр обхватил голову руками, будто чувствовал, что чьи-то взгляды устремлены на него. Но лишь стаккато несущих угрозу шагов, лишь оглушающая хрипотца частого дыхания… все ближе и ближе.

И вдруг — молчание. Страшная тишина окружила со всех сторон. Беззвучная и холодная, она вздымала внутри волну нервной энергии. Книги уже не служили защитой от того, чего не видно и не слышно. Гнетущее молчание. Ксандр сидел, сжавшись на холодном полу, обессиленный и одинокий, как загнанный в угол зверь, ожидая, что вот-вот в плоть его глубоко вонзятся когти, почти ощущая их незримую остроту. Он снова покрутил головой, чувствуя на себе чей-то взгляд, но увидел лишь контур стеллажа, близкую стену тьмы, которая, похоже, отгораживала его. Тишина душила, ее пустота иссушала, оставался один только ужас. Беспомощность. Ему очень хотелось вновь обрести себя, избавиться от этой пытки, которую мучители его так умело ему навязали, однако воля его убывала, а в руках только и осталось сил, чтобы прижать к груди страницы рукописи. Он принялся раскачиваться взад-вперед, все больше и больше погружаясь в оцепенение.

Тень, промелькнувшая сверху, прервала транс. Ксандр поднял голову и заглянул в безжизненные глаза.

— Манускрипт у вас, доктор Джасперс? — прошептал голос.

У Ксандра хватило сил только на то, чтобы не отвести взгляда от этого человека.

А человек снова поинтересовался:

— Манускрипт у вас, доктор Джасперс?

Ксандр не отрывал глаз от нависшего лица: узкий овал поверх тонкой шеи. Держись Ксандр на ногах, он бы горой возвышался над этой согбенной фигурой. Но его загнали в западню, где он засел, плотно прижав колени к груди: пойманный ребенок, знающий, что грядет наказание. Да, позади проходы со стеллажами, длинные затемненные пространства, манящие к побегу, но какой толк? Лысый гигант наверняка стоит где-нибудь в темном уголке, с радостью предоставляя своему более щуплому коллеге право первым начать допрос. А этот, похоже, выжидает, когда жертва сделает первое движение. В ответ на вопрос Ксандр смог только головой кивнуть.

— Хорошо. — Опять североевропейский акцент.

Ксандр медленно приподнял книжицу в коже, протягивая ее победителю; крохотный том казался тяжелым.

— Э нет, держите у себя, доктор. Я не представляю, что с этим делать.

Рука Ксандра замерла.

— Что?! — машинально прошептал он. Та малость покоя, какую удалось наскрести, сгинула под напором этих слов, мозг с трудом отыскивал разумное объяснение, ярость вытеснила страх, когда в сознании стала складываться иная картина. Ну конечно же. С ним играют, тянут время, чтобы убийца сам доставил добычу Вотапеку, или Тигу, или еще кому, кто затеял весь этот кошмар. И все-таки было нечто невозмутимое, спокойное, ничем не грозящее в прямоте этого человека. «Держите у себя»?Где смысл?