Стоит спросить Лео — он знает греко-римскую мифологию от и до. Но это может и подождать. Надо исследовать пещеру.

Воспользоваться стремянкой? Подтолкнуть ее в нужное место оказалось нетрудно. Поднявшись на высоту шести футов, на уровне фриза, Орсина принялась методично обследовать стены.

У стены напротив входа она от неожиданности чуть не упала с лестницы: дверь, которую запирал Меркурий, настоящая. В ней есть замочная скважина.

«Книга — это ключ», — говорил Эммануил. Орсина медленно спустилась со стремянки и вернулась в салон. Как найти ключ в буквальном значении этого слова среди аллегорических символов? Чувствуя, что открытием нужно поделиться, Орсина сняла трубку и набрала номер Лео. Занято. Она перезвонила — тот же результат. И так десять минут.

Когда Лео ответил, Орсина едва не отчитала его: повис на телефоне! Болтал с кем-то другим! Что может быть для него важнее, чем она?!

Лео был потрясен рассказом Орсины о кладовой и призадумался, когда девушка задала мучивший ее вопрос.

— А в книге ключ не упоминается? Я почти уверен, что о нем говорится. Сейчас проверю, перезвони чуть попозже.

Через пятнадцать минут они созвонились.

— Да, — сказал Лео, — вот оно: Юпитер вручил Меркурию сокровища, дабы тот поделился ими с человечеством, но Меркурий запер их в пещере и улетел на небо, забрав ключ. Орсина, следует присмотреться к изображению возносящегося Меркурия.

— Не клади трубку, я осмотрю его сейчас. Телефон беру с собой.

Через минуту Орсина взобралась на стремянку в кладовой.

— Я на месте, — сообщила она Лео. — Летящий Меркурий слишком высоко. Сейчас посвечу фонарем… Бог мой, у него в руке ключ! Всего в нескольких футах от меня, но я стою на последней ступеньке. Надо подставить что-нибудь еще…

— Орсина, осторожнее! Ты упадешь. Поищи метлу или что-нибудь с крюком на конце… Орсина!

Лео услышал грохот. Трубка в руке смолкла. В отчаянии он набрал номер Орсины, но механический голос сообщил, что абонент недоступен.

Пытаясь дотянуться до ключа, Орсина раскачалась на стремянке и, выронив сотовый, упала на штабель стульев, с которого соскользнула на пол. Она не покалечилась, но была ошарашена как откровением дяди, так и собственным открытием… Впрочем, и падением тоже. В ванной Орсина осмотрела царапины и синяки, налила себе выпить (Найджел неоднократно уверял ее в преимуществах этой панацеи) и, присев на диван, задумалась.

Она хотела перезвонить Лео, но тут вернулся муж — как всегда, веселый и бодрый. Орсина решила не рассказывать Найджелу о Пещере Меркурия. Впервые за время замужества она солгала супругу, сказав, что упала со стремянки, когда полезла на верхнюю полку шкафа за коробкой с детскими фотографиями. Найджел успокоил жену и предложил достать коробку.

— Не надо, спасибо. Я нашла их, — сказала Орсина, вытаскивая фотографии из ящика комода в качестве доказательства. Зачем она обманывает Найджела и изворачивается, чтобы подтвердить свою ложь?

Весь вечер он не отходил от нее ни на шаг, ухаживал, заботился, мешая перезвонить Лео и сказать, что все в порядке. Наконец Найджел уснул, и Орсина пробралась к телефону.

Лео к тому времени чего только не передумал: его терзала невозможность помочь Орсине. Ее звонок прозвучал как спасение.

— Все нормально, — завершила рассказ Орсина и добавила: — Пока не подготовлюсь как следует, больше туда не полезу. Кстати, Найджел ничего не знает.

— Не надо бы тебе заниматься этим в одиночку, — заметил Лео и пожалел, что напрашивается в палаццо Ривьера.

Однако Орсина с ответом не мешкала.

— Могу подождать, пока ты приедешь в Венецию. К тому времени, надеюсь, мы достаточно разберемся с книгой и догадаемся, что же спрятано за дверью.

Она пожелали друг другу спокойной ночи, но разговора не завершили, проболтав о пустяках еще с полчаса.

В последующие дни они созванивались много раз, докладывая об успехах в изучении «Магического мира героев». Или, скорее, о неудачах. Лео досконально знал греко-римскую мифологию и труды святых — в книге этим моментам отводилась важная роль. Лео прекрасно понимал нюансы барочного языка и стиля книги, но некоторые моменты ставили его в тупик. В итоге он пришел к выводу: автор был не от мира сего, и, чтобы проникнуть в разум Чезаре, следовало освоить алхимию.

Алхимию в университетах не преподают, и дабы не стать посмешищем среди коллег, Лео не обсуждал ни с кем свои увлечения. Он обратился к ресурсам Библиотеки Конгресса.

Ханна сменила очки на контактные линзы, и, если бы наш профессор заметил это, то нашел бы ее очаровательной. Но Лео внимания не обратил.

«Мыслями он далеко отсюда», — подумала разочарованная Ханна, когда Лео сказал, что ему нужно. Книги по эзотерике? Надо же… Внимательно взглянув на него, девушка заявила:

— Наверное, начать стоит с Юнга, у него достаточно сведений из области алхимии. Он, впрочем, избрал нетрадиционный научный подход к этому вопросу, а потому его работы считаются сбалансированными.

— «Сбалансированными»? — переспросил Лео.

Определение застряло в горле, когда он пробежался взглядом по «Психологии и алхимии» и «Алхимическим учениям». Для него, иезуита, в алхимии вообще не могло быть ничего сбалансированного, пусть даже ее и осудил сам Юнг.

Несколько дней Лео рылся в толстенных томах, ныряя в пучину странных метафор и нелепых символов — соль, ртуть и сера; серое, белое и красное, коагуляция, сублимация и конденсация; алхимические браки и мистические союзы; перегонные кубы; Гермес, Афродита и Гермафродит; подписи, знаки и печати, страннее которых Лео в жизни не видел; философские яйца и матрица; цари и царицы, солнца и луны, и прочие, и прочие…

«Безумие. Все эти алхимики, Чезаре делла Ривьера, а с ними и Юнг — обманутые несчастные или сумасброды», — думал Лео, заканчивая читать.

Из биографии Юнга Лео узнал, что философа посещали видения и что он был близок к потере рассудка. Сочинения Юнга могли оказаться плодом больного воображения — после случая со слепотой Лео в этом не сомневался. Более того, Юнг писал, что многие его заметки сделаны на основе бреда шизоидных пациентов и пациентов в предпсихозном состоянии.

Книги, которые Лео прочел, изобиловали рисунками, выполненными как самим ученым, так и его пациентами. От них веяло чуждым холодом, в который Лео окунулся в своем видении. Он решил оставить «Магический мир героев» и не браться даже за его неполную версию. Но как отказаться от своего обещания?! Продолжать исследование опасно, но Орсина подвергается гораздо большему риску. Нельзя, чтобы она попала в беду. Изучив алхимические знаки и символы, Лео перечитал «Магический мир героев», делая на полях заметки карандашом.

Тайком созвонившись с Орсиной, он поведал ей:

— Я выяснял, что представляют собой философские вещества. Вот, например, Vino. По-моему, это другое название магического Яйца. Ох уж эти иносказания, столько путаницы из-за них! Как бы то ни было, найти Яйцо можно в совершенных цветах красного и белого вина. Извлекается оно из магического Винограда. Времени на приготовление магического Вина уходит столько же, сколько на приготовление вина обычного, — точно так же оно пенится, кипит и вываривается благодаря внутреннему невидимому огню. Степень совершенства Вина определяется, когда оно приобретает золотистый или серебристый оттенок. Дальше: тут говорится, что название происходит от Vis; на латыни это значит «сила», «энергия». Вино заключает в себе магическую энергию.

— Вторая половина названия содержится в каббалистической фразе: «Vis NUMerorum» — «Энергия чисел». Магия зависит от чисел, — добавила Орсина и заключила: — Думаю, здесь имеется в виду некий внутренний процесс, в основе которого лежит столкновение двух противоположных сил.

— Золото и серебро — это Солнце и Луна. Энергия солнца и луны. Может, под ними подразумеваются Разум и Чувство? Их нужно смешать, сплавить, чтобы получить новый вид энергии. Ну как, отзывается?