Он продолжит следить за всем и, когда Брэдфорд закончит поиск и найдет сокровище, заберет изумруды себе. Любой, кто посмеет встать у Маршала на пути, будет просто уничтожен.

Сюзанна весь вечер провела с детьми, приглаживая взъерошенные перышки и пытаясь представить неудачный опыт просто глупым неудавшимся приключением. Когда настало время уложить малышей спать, Дженни больше не цеплялась за маму, а Алекс скакал, как резиновый мячик.

— Мы должны были долго-предолго ехать в машине.

Мальчик запрыгнул на постель сестры, в то время как Сюзанна расстилала простыню для Дженни.

— И по радио все время играла дурацкая музыка. Те люди пели вот так.

Алекс широко раскрыл рот и завопил, очень удачно — по его мнению — изображая оперную арию.

— И ни слова непонятно.

— Не похоже, не похоже, — так громко завизжала Дженни, что могли бы вылететь стекла. — И нужно было быть тихими и благодарными.

Сюзанна подавила раздражение и ущипнула дочку за нос:

— Ну, вы сполна отблагодарили, не так ли?

Дженни захихикала и потянулась за очередным поцелуем.

— Иветт предложила поиграть в слова, но он сказал, что у него болит голова, так что она пошла спать.

— Именно этим вы должны заняться, и прямо сейчас.

— Мне понравилась гостиница, — продолжил Алекс в надежде отсрочить неизбежное. — Мы скакали на кроватях, пока никто не видел.

— Имеешь в виду, как делаете сейчас?

Хитрец усмехнулся.

— У них там в ванной маленькие кусочки мыла, и они вечером кладут на подушку леденец.

Сюзанна вздернула брови.

— Выкинь эту мысль из головы, лягушонок.

Уложив Дженни вместе с армией плюшевых зверюшек и включив ночник, Сюзанна понесла Алекса в его комнату. Раньше строптивец не позволял брать себя на руки и слишком часто обнимать, но сегодня вечером, казалось, нуждался в ласке так же, как и мама.

— Похоже, ты снова ел кирпичи, — пробормотала Сюзанна, уткнувшись в детскую шейку.

— Ага, целых пять штук.

Сын плюхнулся на кровать, Сюзанна начала возиться с озорником и щекотала до тех пор, пока он не задохнулся. Смеясь, шлепнулся на спину, затем снова выпрыгнул из постели.

— Алекс…

— Забыл кое-что.

— Ты уже потянул достаточно времени, малыш. Немедленно спать, или мне придется поджарить тебя на медленном огне.

Сынишка вытащил что-то из джинсов, в которых вернулся домой.

— Вот. Сохранил для тебя.

Сюзанна взяла сплющенную переломанную шоколадку в золотой обертке, почти полностью растаявшую, наверняка несъедобную и более драгоценную, чем бриллианты.

— О, Алекс.

— Дженни тоже припасла тебе одну, но потеряла.

— Все в порядке.

Сюзанна подняла мальчонку на руки и крепко стиснула в объятьях.

— Спасибо. Я люблю тебя, маленький хитрюга.

— Я тоже тебя люблю.

Алекс, не смущаясь, как прежде бывало, выпалил признание и обнимал маму дольше обычного. Когда Сюзанна уложила его в кровать, даже не протестовал, что она погладила его по головке.

— Спокойной ночи, — пожелал мальчик, засыпая.

— Спокойной ночи.

Сюзанна оставила Алекса одного, слегка всхлипнув над пришедшим в негодность лакомством. В своей комнате открыла маленький ящичек, в котором когда-то хранила бриллианты, и бережно положила внутрь подарок сына.

Потом разделась и скользнула в тонкую белую ночную рубашку. На столике в углу ждали документы, но голова была занята совсем другим, да и нервы по-прежнему взвинчены. Чтобы успокоиться, открыла двери террасы и, захватив расческу, вышла наружу насладиться ночью.

Где-то ухала сова, трещали сверчки, тихо шелестели волны, позолоченная луна светила ясно, как стеклянная лампа. Улыбаясь сама себе, Сюзанна подняла лицо к небу и щеткой лениво провела по прядям.

Холт никогда не видел ничего более прекрасного, чем Сюзанну, расчесывающую волосы в лунном свете. Он понимал, что похож на несчастного Ромео, и смертельно боялся выставить себя полным идиотом, но надо выказать хоть что-то, каким-то образом показать своей принцессе, насколько важно, что она присутствует в его жизни.

Брэдфорд вышел из сада и начал неслышно подниматься по каменной лестнице, в то время как возлюбленная утопала в мечтах. Она не замечала, что кто-то рядом, пока Холт не окликнул ее:

— Сюзанна.

Она открыла глаза и обнаружила, что Холт стоит в футе от нее, волосы ерошит бриз, темные глаза горят в мерцающем свете.

— Я думала о тебе. Что ты здесь делаешь?

— Пошел было домой, но… решил вернуться.

Очень хотелось, чтобы Сюзанна продолжила расчесывать волосы, но Брэдфорд не сомневался, что просьба прозвучит смешно.

— С тобой все в порядке?

— Все хорошо, правда.

— Дети?

— У них тоже все прекрасно. Заснули. Я даже не успела поблагодарить тебя. Возможно, это и пустяк, но теперь, получив возможность поразмыслить, могу признаться, что с большим удовольствием наблюдала, как у Бакса хлещет кровь из носа.

— В любое время к твоим услугам, — пообещал Холт, имея в виду именно это.

— Не думаю, что когда-нибудь снова возникнет такая необходимость, однако очень ценю твое предложение.

Сюзанна потянулась, чтобы коснуться сильной руки, и уколола палец о шип.

— Ох.

— Чертовски неудачное начало, — проворчал Холт и одним рывком приблизился к ней вплотную. — Это тебе.

— Правда?

Нелепо растроганная, Сюзанна провела лепестками по щеке.

— Цветы украл из вашего сада.

Брэдфорд засунул руки в карманы, нестерпимо желая закурить.

— Там еще много осталось.

— Наверняка.

«Сегодня вечером мне вручили два подарка, и оба от самых любимых мужчин на свете».

— Спасибо.

Холт пожал плечами и задался вопросом, что же дальше.

— Хорошо выглядишь.

Сюзанна улыбнулась и поглядела вниз на простой белый балахон.

— Ну, эта вещичка совсем без кружев.

— Любовался, как ты расчесываешь волосы.

Вопреки собственной воле Брэдфорд вытащил руку из кармана и коснулся любимой.

— Просто стоял там, внизу у края сада и любовался тобой. Едва мог дышать. Ты такая красивая, Сюзанна.

Теперь уже она едва могла дышать. Холт никогда так не смотрел на нее. Никогда голос не звучал настолько безмятежно. Никогда в нем не ощущалось такого благоговения, как и в руке, гладившей по волосам.

— Не смотри на меня так, Сюзи.

Ладони напряглись, но Брэдфорд заставил пальцы снова расслабиться.

— Знаю, что был груб с тобой.

— Нет, не был.

— Черт побери, был.

Холт сражался с собственным нетерпением, пока Сюзанна молча глазела на собеседника.

— Набросился на тебя и овладел. Да еще и блузку разорвал.

Улыбка коснулась мягких губ.

— Когда я потом пришивала пуговицы, то вспоминала ту ночь и горела желанием снова испытать подобную страсть.

И недоуменно покачала головой.

— Я не такая уж хрупкая, Холт.

«Разве она не видит, насколько неправа? Разве не понимает, как выглядит прямо сейчас — гладкие волосы сияют в лунном свете, тонкое белое одеяние стекает вниз?»

— Сегодняшнюю ночь хочу провести с тобой.

Холт коснулся гладкой щеки.

— Позволь любить тебя.

Она не могла ему отказать, ни в чем. Брэдфорд поднял красавицу на руки и понес внутрь. Сюзанна прижалась губами к мощной шее, но горячий жадный рот не набросился на нее, как обычно. Холт осторожно уложил драгоценную ношу, забрал расческу и выпрямился, чтобы положить щетку на тумбочку. Потом уменьшил свет.

Когда его губы наконец соединились с ее, то были мягкими, как шепот, пальцы не торопились возбудить, однако ублажали с изысканным соблазнительным терпением.

Холт чувствовал ее замешательство, слышал потрясение в дрожащем звуке своего имени, но легонько водил губами по стройному телу, прослеживая очертания языком. Сильные мужские руки двигались с артистическим изяществом по изгибам напряженных плеч.

— Доверься мне.

Мучительно медленно Холт осыпал милое лицо поцелуями.