– Голова не болит?

– Не болит, но не благодаря тебе. А что?

– Ты такая притихшая.

– А разве здесь можно вставить хоть слово? Все орут одновременно.

– Можно профессиональный вопрос?

Лорел настороженно взглянула на него:

– Какой именно?

– Мне нужен торт.

– Всем нужны торты, Дел.

– Отличный девиз для тебя. Дара выходит из отпуска по уходу за ребенком. Я подумал устроить небольшой праздник в офисе в честь ее возвращения, счастливого материнства и все такое.

Заботливость – очень мило и точно в его стиле.

– Когда?

– В четверг.

– В этот четверг? – И это в его стиле. – Какой торт?

– Вкусный.

– Других я не делаю. Подскажи мне. На сколько человек?

– Ну, может, двадцать.

– Одноярусный или посложнее?

Дел умоляюще уставился на нее:

– Лорел, ты ведь знаешь Дару. Помоги мне.

– У нее есть аллергия на что-нибудь?

– Нет, вряд ли. – Дел подлил Лорел кофе за мгновение до того, как она сама потянулась к кофейнику. – Не обязательно что-то эффектное. Просто хороший торт для офисной вечеринки. Я мог бы купить что-нибудь в супермаркете, но я подумал… не хмурься. Я загляну в среду после работы, если ты сможешь втиснуть мой торт в свой график.

– Я втисну, потому что мне нравится Дара.

– Спасибо. – Дел похлопал ее по руке. – Должен бежать. Паркер, заберу документы в среду. Дай мне знать, когда определишься по остальным вопросам.

Дел вскочил, подошел к миссис Грейди:

– Спасибо.

Он легко чмокнул экономку в щеку, затем обнял. От этих объятий у Лорел всегда сжималось сердце. Не формальность, а проявление настоящих чувств. Щека, прижатая к волосам, глаза закрыты, легкое покачивание. Объятия Дела никогда не были равнодушными, и к нему просто невозможно относиться равнодушно.

– Притворись воспитанным мальчиком, – напутствовала миссис Грейди.

– Это я смогу. Пока. – Дел помахал рукой остальным и вышел через заднюю дверь.

– Мне тоже пора, миссис Грейди, – сказал Джек. – Вы богиня кухни. Императрица наслаждения.

– Отправляйся работать, – приказала миссис Грейди, не удержавшись от смеха.

– И мне пора. Я пойду с тобой, – сказала Эмма.

– Вообще-то ты мне нужна, – остановила ее Лорел.

– Тогда я выпью еще кофе. – Эмма повернулась к Джеку, завозилась с узлом его галстука, а потом потянула за галстук вниз, пока ее губы не встретились с губами Джека. – До свидания.

– До вечера. Паркер, я заброшу исправленные планы.

– В любое время.

– Мне тоже выметаться? – спросил Картер после ухода Джека.

– Тебе дозволено остаться и даже высказать замечания. – Лорел взяла свой альбом. – Ночью меня осенило, и я набросала эскиз свадебного торта.

– Моего торта? Нашего торта? – мгновенно исправилась Мак, ухмыльнувшись Картеру. – Я хочу посмотреть. Я хочу посмотреть!

– Презентация – ключевое слово «Брачных обетов», – строго объявила Лорел. – И хотя вдохновение черпалось в образе невесты…

– Моем!

– …его поддержали качества, которые, по мнению дизайнера, влекут жениха к данной невесте и наоборот. В результате мы имеем слияние традиционного и нетрадиционного, как в дизайне, так и во вкусе. Дизайнер знаком с невестой более двух десятилетий и испытывает глубокую и искреннюю привязанность к жениху, что, естественно, повлияло на художественный замысел, а также является гарантией того, что любая критика будет принята с благодарностью.

Паркер закатила глаза.

– Чушь собачья. Ты разозлишься до смерти, если ей не понравится.

– Разумеется, поскольку если ей не понравится, значит, она идиотка, то есть я более двух десятилетий дружила с идиоткой.

– Просто покажи, наконец, чертов рисунок.

– Я рассчитаю размеры, как только вы определитесь с количеством гостей. Настоящая концепция рассчитана на двести человек. – Лорел раскрыла альбом.

И без ошеломленного вздоха Мак Лорел знала ответ. Ей хватило восторга, осветившего лицо подруги.

– Цвета практически совпадают с теми, что будут в действительности, и, как видите, я хочу сделать разное тесто и начинки. Твой итальянский крем, Мак, и малина в шоколаде для Картера. Желтая глазурь. Ваша сладкая фантазия.

– Если Мак не нравится, я его забираю, – заявила Эмма.

– Он тебе не подходит. Если Мак его хочет, она его получит. Цветы можно заменить на любые, какие вы с Мак выберете для букетов и композиций, но я бы оставила цветовую палитру. Белая глазурь не для тебя, Мак. Ты – цвет.

– Картер, пожалуйста, не возненавидь его, – прошептала Мак.

– Как я могу? Он потрясающий. – Картер взглянул на Лорел и благодарно улыбнулся ей. – К тому же я что-то слышал про малину в шоколаде. Если мы голосуем, я – за.

– И я, – подхватила Эмма.

– Спрячь подальше этот рисунок, – посоветовала Паркер. – Если невесты его увидят, придется разнимать драки. Ты попала в точку, Лорел.

Мак встала, подошла к Лорел, взяла в руки альбом.

– Форма, текстуры, не говоря уж о цветовой гамме. Ой, ой, какие получатся фотографии! Ты это учла, – добавила Мак, переводя взгляд на Лорел.

– Трудно думать о тебе, не думая о фотографиях.

– Я влюбилась в него. Ты знала, что я влюблюсь. Ты точно знала. Ты знаешь меня. – Мак обняла Лорел, крепко сжала, затем закружилась на месте. – Спасибо, спасибо, спасибо тебе.

– Дайте-ка мне взглянуть. – Миссис Грейди отобрала у Мак альбом, изучила эскиз, прищурившись и поджав губы. Затем кивнула, посмотрела на Лорел: – Молодец, девочка. А теперь все вон из моей кухни.

Весь понедельник и вторник Лорел пекла, проводила личные консультации и дегустации, участвовала в общих совещаниях. Ее холодильная и морозильная камеры постепенно заполнялись самыми разнообразными, тщательно помеченными коржами, начинками, глазурями, из которых будут созданы торты и десерты для торжеств в конце недели. Однако, несмотря на все заготовленное, еще больше предстояло сделать.

Утро среды началось для Лорел на кухне. Она настроила телевизор на «Филадельфийскую историю» и, используя диалоги как фон, взяла миску и аккуратно, по одному вбила яичные желтки в сливочное масло с сахаром. На ее доске красовались рисунки и фотографии тортов и распечатанный график, включающий порядок и время всего, что предстояло сделать.

Когда масса стала однородной, Лорел добавила муку и разрыхлитель, уже трижды просеянные вместе, чередуя их с заранее отмеренным молоком, начала взбивать яичные белки в отдельной миске, и тут вошла Мак.

– Я работаю.

– Прости, мне нужно печенье. Пожалуйста, выручи.

– Разве у миссис Грейди ничего нет?

– Это не для еды. То есть не для меня. Через пару часов съемка, и появилась идея, включающая печенье. Эмма уже дала цветы.

Мак просительно улыбнулась. Лорел добавила взбитые белки в жидкое тесто.

– Какие печенья?

– Я не пойму, пока не увижу. У тебя всегда есть запас.

Лорел кивнула, смирившись с неизбежным.

– В холодильнике. Запиши, что возьмешь, на доске учета.

– Еще одна доска? Доска для печенья?

Лорел принялась осторожно добавлять в тесто оставшиеся белки.

– В наш мир вошли двое мужчин, а мужчины, как известно, выпрашивают печенье.

Мак склонила голову к плечу, надула губы.

– Ты даешь Картеру печенье?

– Я бы отдала Картеру свою любовь и преданность, если бы ты не влезла первой, сестра. Теперь мне остается лишь подкармливать его печеньем. С тех пор как закончились занятия, он торчит здесь почти каждый день, работает над своей книгой.

– И, как выяснилось, пожирает печенья, даже не подумав принести хоть немного домой и поделиться. Ах, печенья с шоколадом! – воскликнула Мак из холодильника. – Величиной с мою ладонь, классические. И фотогеничные. Я беру полдюжины, то есть семь, потому что одно я уже ем.

Пока Мак складывала печенья в коробку, Лорел вылила жидкое тесто в формы.

– Хочешь одно? – Лорел отрицательно покачала головой, Мак пожала плечами. – Я никогда не понимала, как ты борешься с искушением. Между прочим, после съемки клиенты идут к тебе на дегустацию.