— Я не собираюсь расторгать брак!

Ну, все понятно, пронеслось в голове девушки. Какой же он дурак! Слепой и безмозглый глупец!

— Ты испортил все. Тадеуш переезжает в отель, а завтра прибудут родственники. О-о! — Фелиция заскрежетала зубами. — Ненавижу! Лучше бы тебя и на свете не было! — Она бурей пронеслась по лестнице, рыдая.

Перл минуты две постояла, а потом осторожно заглянула в раскрытую дверь. Хозяин стоял у камина, скрестив руки на груди. Лицо его было чернее ночи.

— Ты, конечно, все слышала? — горько спросил он.

— Они любят друг друга! Твоя сестра принадлежит к типу людей, которые отдаются чувству без остатка и любят один раз. Насколько я понимаю, таким был ваш отец. — Девушка старалась говорить спокойно.

— Что ты можешь об этом знать? — Перл видела, как Вебер удручен, и ей стало больно за него. Ссора с сестрой-двойняшкой подействовала на Патрика больше, чем он хотел показать. — Ты же, черт побери, виделась с ним всего несколько раз. Как ты можешь это утверждать?

— Может, именно поэтому, — вкрадчиво продолжила девушка. — Ты же находишься слишком близко и не видишь, что происходит у тебя под носом. Ты всегда считал, что твоя сестра такая же, как ты сам. Наверное, так и было, пока она не нашла свою любовь. Да и он совсем не такой, как ты думаешь. Когда ты видел его на вечеринке, он не был пьян. Тадеуш плохо чувствовал себя после перелета. А вот девушка действительно была под мухой и пыталась его подцепить.

— Такое впечатление, что ты знаешь все на свете, — заметил Патрик.

— Ну послушай минутку! — Перл прошла через комнату и встала напротив, раздумывая, что ему еще сказать, чтобы он наконец прозрел. — Не спорю, Фелиция очень похожа на тебя, и детство у вас было одинаковое, но твоя сестра хочет забыть все плохое и раскрыться для счастья, которое ждет ее с поляком. Не имея простого мужества признать это, ты оказываешься перед угрозой потерять сестру навсегда. Она слишком похожа на тебя, чтобы бросать слова на ветер. Если ты не прекратишь все это сегодня же и не примешь Тадеуша просто потому, что твоя сестра его любит, то будешь жалеть о случившемся до конца дней.

— Ты маленькая мисс Справедливость!

Насмешка прозвучала очень оскорбительно. Рука Перл взметнулась, чтобы влепить пощечину, но в последний момент упала. Глаза напротив наполнились гневом. Патрик сгреб девушку, перегибая назад, и накрыл ее губы влажным, сильным, давящим поцелуем, от которого у нее перехватило дыхание. Перл попыталась оттолкнуть его, но это только привело к тому, что они потеряли равновесие и упали на большую кожаную кушетку, стоявшую возле окна; мужчина оказался сверху.

Девушка не прекратила отчаянные попытки освободиться, исполненная болью, злостью и любовью и почти ослепленная своими эмоциями. Но Вебер продолжал бешеный лихорадочный натиск, не выпуская Перл из-под себя и еще больше ускорив темп своих действий. Девушка поняла, что этот поединок ей не выиграть. Не выиграть, потому что вопреки всему она любила этого человека, в то время как им двигало примитивное физическое желание, в природе которого отсутствовала нежность. Эмоции его не волновали. Последняя мысль придала Перл силы.

— Мистер Вебер, прекратите, пожалуйста! — Она уперлась взглядом прямо в его черные глаза, затуманенные желанием. — Пожалуйста!

Патрик на мгновение застыл, потом оторвался от Перл одним резким движением, и она быстро вскочила на ноги. Не дожидаясь, пока он что-нибудь скажет, девушка подбежала к двери, распахнула ее и помчалась по коридору, как будто от этого зависела ее жизнь.

Остановившись только в холле, Перл без сил прислонилась к стене, полностью потрясенная случившимся. Глядя невидящими глазами, она подумала о том, сколько еще работы не сделано, но все мысли и силы были сосредоточены на Вебере.

Лео и остальные приехали к полудню, и сразу закипела работа. Но и теперь Перл не покидали мрачные размышления об отношениях в этом доме. Она знала, как Патрик любит сестру, но это его упрямство…

— Мисс Тернер! — Все как раз сели перекусить, когда в кухню заглянул Вебер. — Можно на пару слов?

— Конечно, — выдавила мисс Тернер вежливую улыбку, больше предназначенную для присутствующих, чем для него.

Выйдя в коридор, девушка плотно закрыла за собой дверь. Взглянув в лицо хозяина, она не увидела ничего, кроме каменного спокойствия.

— Я хочу извиниться за то, что произошло утром, — тихо сказал он, неотрывно глядя ей в лицо. — Это непростительно…

— Нет, что ты. Это… — быстро прервала девушка тонким голоском. — Мне не нужно было вмешиваться, но…

— Перл, дай мне договорить и не пытайся оправдать то, что оправданию не подлежит, — попросил Патрик слегка раздраженно. — Я был выбит из колеи, в то время как ты изо всех сил старалась помочь. Я виделся с сестрой и Тадеушем. — Перл вскинула удивленные глаза и уже не опускала их. — Мы проговорили полдня. Ты была права, дорогая. Теперь я думаю, что между ними действительно что-то есть.

— Ты правда так думаешь? — От внезапного облегчения у Перл закружилась голова. — Ты им это сказал?

Патрик кивнул.

— Я протянул оливковую ветвь мира, и поляк был так любезен, что принял ее, так что между нами снова воцарились мир и гармония. И волноваться тебе больше не о чем. Ты же волновалась? — добавил он мягко. Перл кивнула, и губы Патрика тронула легкая улыбка. — Больше не нужно. Сестра выйдет замуж за своего польского принца, и будут они жить долго и счастливо.

Я волновалась не за Фелицию, беззвучно возразила девушка, всматриваясь в смуглое лицо. В данный момент меня меньше всего волнует эта пара, неужели ты не видишь? Или ты и правда ослеп?

— Спасибо, дорогая. — Голос Патрика звучал так тихо, что девушке почти пришлось читать по губам, но выражение его лица разрывало ей сердце. — Ты предотвратила самую большую ошибку моей жизни. Я не хочу ей зла, да и ему тоже.

— Я знаю. — Горло Перл сжалось так, что она едва смогла выжать из себя тихий шепот.

Патрик медленно кивнул, с усилием отрываясь от бирюзовых глаз, повернулся, быстро прошел по коридору и исчез за дверью.

Девушка прислонилась к стене. Из ее глаз струились горячие соленые слезы, дорожками блестя на щеках.

Несмотря на душевный надрыв, обычная усталость служила гарантией, что Перл заснет сразу же, как только коснется подушки. Лео и остальные работали до полуночи, и это означало, что они снова вошли в график. Вся основная работа была сделана. Пятница осталась свободной для решения тысячи мелких проблем, которые возникают перед таким большим торжеством.

Девушке снились какие-то кошмары, включавшие в себя гигантские свадебные торты на четырех ногах, удирающие, как только к ним приблизятся с ножом; сотни гостей, для которых не находилось места: невеста, которая дубасила жениха почем зря и кричала, что брат был прав и что она не желает выходить замуж за проходимца. И над всем этим жутким и изнурительным хаосом царила высокая молчаливая фигура, вводящая спящую девушку в смятение и отчаяние.

Пробуждение было настоящим облегчением. В семь утра Перл села завтракать, разглядывая через окно старый сад.

Под деревьями суетились стайки птичек, бросающих острые пронзительные взгляды на дом. Они так явно выражали просьбу о пище, что Перл быстро оделась, взяла хлеб и бутылку с водой и спустилась во двор. Постояв минутку на пороге, она пошла за угол дома, неся свои дары. Раннее утреннее солнце залило небо потоками золотого и розового света. В мире царили тишина и покой.

Перл наполнила ванночку чистой водой и разбросала крошки хлеба. После этого она направилась к скамейке рядом с большим кустом, смахнула лепестки черемухи и села.

Девушка долго наблюдала за птицами, за небом, которое теперь стало жемчужно-белым, и не думала ни о чем, кроме того, что было перед глазами. Вдруг рядом прозвучал низкий мужской голос, и она вздрогнула от неожиданности.

— Что это ты здесь делаешь? — Перл посмотрела на Вебера, стоявшего в нескольких футах от нее, и сердце ее сильно забилось. На нем был черный облегающий спортивный костюм. Бело-зеленый черемуховый фон подчеркивал атлетичность высокой стройной фигуры, ее мужское очарование.