— Дорогая! — Низкий голос жарко бился возле ее щеки. — Зайдем ко мне, выпьем чашку кофе. В тепле.
Девушка кивнула утвердительно. С раскрытых губ сорвался легкий вздох, когда пришлось на мгновение расстаться с теплом его тела. Но Патрик сразу же привлек Перл, закрыв ее рот еще более жаждущими и ненасытными губами и так же остро нуждаясь в ней.
Перл так хотела Патрика, что едва могла поверить в силу своего желания. Они в обнимку направились к дому, но вдруг по глазам ударил яркий свет фар, и Перл вжалась лицом в твердую как стена мужскую грудь.
— Что за черт? — услышала она его голос за секунду до того, как перед ними взвизгнули тормоза. Открыв глаза, девушка увидела блестящий в тусклом свете серебряный спортивный автомобиль, и сердце ее упало.
— Дорогой… — Из машины выскользнула Глория, продемонстрировав длинные ножки в изящных сапожках и пепельные волосы, рассыпанные по покатым плечам. — Я хотела повидать тебя… — Ее взгляд медленно передвинулся на спутницу, которую продолжал обнимать Патрик. — О-о, я приехала в неподходящее время, радость моя? — хитро улыбнулась блондинка.
— Нет, что вы. — Перл освободилась из объятий и открыто встретила жесткий взгляд. — Я как раз уезжаю, моя машина за углом.
— Перл! — Патрик поймал ее за руку, полностью игнорируя Глорию. — Я думал, ты зайдешь на чашку кофе?
— Как-нибудь в другой раз. — Девушке удалось выдавить улыбку, несмотря на всю досаду. — Завтра предстоит множество работы, а сегодня еще нужно продумать некоторые детали.
— Пожалуйста, не обращайте на меня внимания, — прощебетала красотка, запахивая длинное дорогое пальто. — Этот человек привык к тому, что я могу заехать в любой момент, когда у меня появляется желание, правда, милый? — Она подняла хрустальные глаза на Патрика и сразу же перевела взгляд на спутницу.
— Я уезжаю, потому что у меня дела, — невыразительно повторила Перл, понимая, что пора убираться, пока она не сказала то, о чем потом будет жалеть до конца дней. — Спокойной ночи. — Девушка повернулась к Веберу и наткнулась на каменный взгляд. — Спокойной ночи, — еще раз произнесла она безжизненно и быстро пошла прочь, склонив голову.
Перл слышала обрывок фразы, произнесенный низким голосом, но не разобрала слов из-за шума ветра. Завернув на парковку, она юркнула в свою машину, как мышка в норку.
— Ну, заведись, заведись, пожалуйста, — умоляла девушка, пока машина наконец не ожила, чихая и кашляя.
Она помчалась к шоссе с гудящей от тысячи мыслей головой. Идиотка, какая же я идиотка, кляла себя Перл. Дать слабину после всего сказанного! Она вытерла кулачком слезы и сжала зубы. Дура!
Сзади прозвучал сигнал, и девушка поняла, что наполовину выдвинулась на соседнюю полосу. Нет, в таком состоянии ехать нельзя. Она свернула в переулок и трясущимися пальцами выключила зажигание.
Слезы сменились глухим отчаянием, потому что Перл вдруг поняла, в чем причина ее тотального поражения во всех вопросах, касающихся мистера Вебера. Дело было не в физическом притяжении, гормональных всплесках и тому подобном, хотя все это и было на самом деле. Она полюбила этого человека.
Перл Тернер громко застонала и ударила кулаком по баранке. Как это случилось, неизвестно, но факт остается фактом: она любит мужчину, который даже не понимает значения этого слова и, более того, имеет целый табун женщин, одна из которых сейчас рядом с ним и способна затмить ее любым образом.
Долго ли она просидела, Перл не знала, но решила построить непробиваемый барьер между собой и Вебером, потому что у этого человека была сила, способная уничтожить ее. Он мог раскрошить женщину на кусочки и пройти, даже не заметив содеянного. Может, Глория и была способна играть по его правилам, получая физическое удовлетворение и материальную выгоду, но Перл не могла принять такие условия игры.
Воображение нарисовало большое стройное тело, смуглое мужское лицо, и девушка испытала неописуемое чувство потери. Можно ли оплакивать то, чего у тебя никогда не было? Она горько кивнула. Еще как!
Девушка не спала всю ночь. Когда появились первые розовые проблески нового дня, она заставила себя принять душ и одеться. Механически завтракая, Перл следила за тем, как небо из серого с розовым превращается в размытое светло-голубое.
Она не желала больше встречаться с этим человеком и в то же время отчаянно хотела увидеть его. Как можно полюбить человека так сильно и так быстро? А он думает, что любовь — это иллюзия! Если бы он… О-о, если бы он только мог…
Перл приехала в дом Веберов в девять. Могла приехать и раньше — это было бы лучше, чем сидеть дома наедине с мыслями, но этот тип мог подумать, что она явилась специально, чтобы побыть какое-то время с ним.
Мастера уже работали вовсю. Перл проверила задания, расписанные на день, и пошла через холл в главную часть дома, чтобы посоветоваться с миссис Литтл. Девушка хотела, чтобы престарелая экономка чувствовала себя причастной ко всему: из рассказа хозяина было ясно, что миссис Литтл — такой же член семьи, как любой родственник.
Увидев ее, старушка оторвалась от книги, которую читала, устроившись возле камина, и расплылась в улыбке.
— Иди сюда, дорогая, присядь на минутку. Ты умница, Перл. Я прекрасно вижу, как ты справляешься. Но так и должно быть, — оживленно прибавила экономка. — Как там: «…будут радость и везенье»?!
— Это Патрик рассказал вам стишок? — Бледность девушки сразу сменилась румянцем.
— Только в смысле самого что ни на есть комплимента, — быстро ответила миссис Литтл. — Он… восхищен тобой, и ты должна это знать.
— Вы так думаете? — Восхищен! А какое чувство он испытывает к Глории, пронеслось в голове Перл.
— Да. — Старушка собиралась добавить что-то еще, но Перл быстро продолжила:
— Он передал вам свое решение насчет цветов? Фелиция хочет, чтобы были только живые…
— Нет, ничего такого он не говорил, дорогая, — покачала головой старушка. — Он был взволнован, когда беседовал со мной утром.
— Да? — На секунду у девушки поплыла комната перед глазами. — Почему? — осторожно спросила она.
— А-а, какая-то проблема с партнерами. — Миссис Литтл вздохнула. — Позвонили ему вчера ночью. Никакого уважения к его отдыху! Ну вот, а утром он пришел и сказал, что срочно улетает в Токио. Все остальное у него из головы вылетело, я думаю.
Перл кивнула, зло усмехнувшись лучу надежды, который промелькнул при последних словах экономки. Когда ему позвонили, он, очевидно, забыл даже, что она существует на свете. А может, забыл еще раньше, если здесь осталась Глория. Перл вспомнила стройные ножки в сапожках и маленькое черное платье.
А ты чуть не отдалась ему вчера, закусила губу Перл.
— С тобой все в порядке, дорогая? — вернул девушку к реальности озабоченный голос миссис Литтл. — Что-то ты устало выглядишь.
— Нет, все в порядке. — Или будет в порядке, добавила Перл про себя, выходя из комнаты. Этот мужчина не единственный на свете. Последняя мысль отдалась в глубине сознания насмешливым эхом.
Следующие дни пронеслись в такой суматохе, что для самокопания совершенно не было времени. У Перл хватало сил только на то, чтобы добираться вечером до постели, и она засыпала, едва коснувшись головой подушки.
Хозяин звонил ежедневно, справляясь у экономки, как идут дела, и Перл каждый вечер давала старушке подробный отчет, радуясь, что ей не приходится беседовать с ним лично. Я справлюсь с собой, уверенно подумала девушка на третий день отсутствия Патрика.
Вечером Перл просматривала бумаги, полностью вымотанная хаосом последних дней. Они на несколько часов отставали от графика, а до торжества осталось двое суток. Девушка закрыла глаза и постаралась успокоиться. Они успеют. Должны успеть!
— Ты ужасно выглядишь. — Девушка на мгновение застыла, прежде чем посмотреть на дверь, где возникла крупная мужская фигура. Патрик выглядел усталым и еще более красивым. Перл быстро отметила это, сгребая в охапку ненужные бумаги, чтобы выбросить их в мусор.
