— Вы хоть понимаете, как строго охраняется больница?

Линди даже не думала об этом, пока Адам ее не просветил. А когда он вскользь упомянул, что у него есть знакомый врач-администратор в той больнице, где лежит сын Сэма, она не могла поверить своему счастью.

— Я могу вас туда провести, доктор Лейси, — сказал ей Фред Боумэн, пока они шли через автостоянку. — Но дальше вы уже будете сами по себе.

Линди кивнула. Адам так и сказал.

«Что ты будешь делать, если тебя оттуда вышибут, Линди?» — спросил он.

«Не знаю».

Перед зданием больницы толпились журналисты, но внутри было спокойнее. Никто не остановил Линди, пока она шагала рядом с внушительной фигурой Фреда Боумэна.

— Вы не поверите, сколько ненормальных готовы практически на все, лишь бы увидеть Сэма Рурка, — заметил Фред, качая головой. — Парень сидит возле умирающего сына, а у него кто-то просит автограф! Один репортер каким-то образом пролез в больницу, так его чуть не выбросили в окошко.

Линди увидела вывеску отделения интенсивной терапии, и сердце у нее бешено забилось.

— Интенсивная терапия — прямо.

— Спасибо вам большое.

— Передавайте привет Адаму. Родные, должно быть, в зале ожидания или в палате у мальчика.

«Какого черта ты здесь делаешь, Линди?» — спрашивала она себя, идя по коридору. Линди вытащила из кармана стетоскоп и повесила себе на шею для пущей солидности. Не могут же ее арестовать за то, что она изображает врача, если она на самом деле врач, — или могут?

«Может быть, он меньше всего хочет меня видеть», — подумала она и, толкнув дверь, вошла в палату. Пушистый ковер и удобные кресла, расставленные обособленными группами, ничем не напоминали о слезах, пролитых в этих стенах.

Сэма не было видно. Линди заморгала и глубоко вздохнула. В дальнем конце комнаты сидели двое. Они сидели друг против друга, соприкасаясь коленями. Мужчина держал руки женщины в своих.

— Я... простите, я вам помешала...

— Вы врач?

Женщина вскочила на ноги. Ее миловидное лицо побледнело и осунулось, под глазами лежали темные тени.

— Вы насчет Бена?

Это была мать ребенка Сэма.

— Я здесь не работаю, — созналась Линди. Этим людям она не могла лгать. — Вы, наверное, Мерилин. А я... я знакомая Сэма. Я надеялась, что смогу чем-нибудь помочь.

— Он сейчас сидит с Беном.

— Простите... Не надо было мне приходить, — запинаясь, проговорила Линди. Перед горем этой женщины собственные переживания показались ей мелкими и ничтожными. Она хотела уйти, но женщина удержала ее за руку.

— Нет, не уходите! Сэму нужен кто-то рядом. У меня есть Мюррей. Если бы его здесь не было, я, наверное, уже сошла бы с ума. Мы не думали, что у Сэма кто-то есть.

— Все не так. Мы не...

У матери Бена была чудесная улыбка. Должно быть, эта улыбка делала ее по-настоящему красивой, когда не была окрашена печалью.

— Вы пришли — это что-нибудь да значит.

Тихие слова немного успокоили Линди, но давящее чувство совершенной ошибки осталось. «Я просто дура, что приехала, влюбленная идиотка! Сэм не захочет меня видеть. Он меня не переносит!»

— Он очнулся.

Линди вздрогнула, услышав голос Сэма. Оттолкнув ее, Мерилин бросилась ему на шею.

— Слава Богу, слава Богу! — повторяла она снова и снова.

Ее муж, высокий худощавый мужчина с густыми каштановыми волосами и узким лицом, тронул ее за руку. Она выпустила Сэма из объятий и уткнулась лицом в плечо мужа.

— Идите к нему. Я посижу здесь, — сказал Сэм.

Второго приглашения не потребовалось. Сэм с тоской проводил их взглядом. На скулах у него заходили желваки. Линди обратила внимание на нездоровый, сероватый оттенок его кожи. Не замечая ее, он неловко опустился в кресло, закрыл глаза и уронил голову на грудь.

Взглядом профессионала Линди определила, что он близок к обмороку и держится только на невероятной силе воли.

— Здравствуй, Сэм. — Линди присела рядом с ним.

Он поднял голову, но смотрел на нее, будто не узнавая. В его взгляде не было ни радости, ни гнева.

— Розалинда? Бен очнулся.

— Это замечательно. — От волнения у нее перехватило горло. Ей хотелось обнять его, но она знала, что он из последних сил сохраняет самообладание. — Я говорила с Мерилин, она такая славная.

— Да, — рассеянно ответил он, устало проводя рукой по лбу. Складка между бровями стала глубже. — Что ты здесь делаешь, Розалинда?

— Я хотела помочь.

Линди стало страшно за него: он явно был на пределе. На ее слова он только кивнул, она даже не была уверена, что он ее слышал. Неожиданно он поднялся.

— Ты куда, Сэм?

Линди вскочила на ноги вслед за ним.

— Мне пора идти.

— Разве ты не вернешься к Бену? — тихо спросила она.

— Он звал маму и папу, — тихо ответил Сэм. — Он не знал, кто я такой, Розалинда.

Боль, скрытая за этими простыми словами, заставила сжаться сердце Линди. Страдая от своего бессилия, она инстинктивно взяла его за руку. Он тут же стиснул ее руку мертвой хваткой.

— Где ты остановился, Сэм?

— Я приехал прямо сюда.

— Когда?

— Во вторник... нет, в понедельник. Прямо из Гонконга. Мы там искали натуру для следующего фильма.

Линди быстро подсчитала в уме: четыре дня, полет из Гонконга... Один Бог знает, когда он спал в последний раз.

— Ты хоть поспал?

Сэм нетерпеливо потряс головой.

— Ты ел?

— Пил кофе.

Неудивительно, что он похож на покойника. Поразительно, что он еще не свалился замертво.

— Подожди меня здесь, Сэм. Мне нужно кое-что сделать. Только никуда не уходи, пока я не вернусь.

К счастью, измученный Сэм подчинился, не задавая вопросов. Он без сил рухнул в кресло. Линди нашла комнату медсестер.

— Вы не могли бы разыскать доктора Боумэна?

Администратор не заставил себя ждать.

— У выхода вас ждет такси. — Он передал ей магнитный пропуск, отпирающий замок служебного входа. — С той стороны не должно быть прессы. — Он взглянул на свои золотые наручные часы. — Это все? Потому что...

Линди чмокнула его в щеку.

— Это все, обещаю вам, — заверила она. — Благослови вас Бог! '

Сэм безвольно пошел за Линди, и она вывела его из здания, предварительно оставив медсестре телефон отеля.

Линди сказала таксисту название отеля и вздохнула с облегчением, когда машина без помех покинула территорию больницы.

В отеле Линди заказала еду в номер. Она сидела и смотрела, как Сэм ест. Не доев до конца, он уронил голову на спинку кресла и заснул мгновенно, как засыпают только маленькие дети или абсолютно обессилевшие от усталости люди. «Я люблю его, люблю до боли», — думала она, глядя на Сэма, трогательно беззащитного во сне.

Он дышал все так же ровно, пока она стаскивала с него ботинки и закутывала его одеялом с кровати. Свою сумку она даже не стала распаковывать. Зачем? Там лежало только самое необходимое. Бросив последний взгляд на спящее лицо Сэма, она погасила свет и забралась одна в двуспальную кровать.

Еще затемно ее разбудило приглушенное ругательство и какой-то грохот.

— Сэм?

Еще до конца не проснувшись, она включила настольную лампу у кровати.

Сэм стоял в дальнем конце комнаты. Он только что опрокинул столик. От неожиданно вспыхнувшего света он заморгал.

— Что за черт? Розалинда?

Он явно не верил своим глазам. Линди чуть не заплакала, увидев, что в его взгляде опять появилась настороженность.

— Где я?

— Ты не помнишь?

— Бен очнулся? Мне не приснилось?

— Нет, не приснилось.

Линди приподнялась на локте, натянула на плечо сползшую с него ночную рубашку.

Глубокий вздох облегчения приподнял его могучую грудь, Линди видела, как перекатываются мускулы под тонкой трикотажной рубашкой.

— Который час? — Сэм посмотрел на свои наручные часы. — Почему ты меня не разбудила?

Нахмурившись, он потянулся к телефону.

— Номер на бумажке у телефона.

Линди знала, что он первым делом бросится звонить в больницу.