— А смысл? — Красивый горько вздохнул. — В твоей империи может быть только один император. Значит, я и моя семья обречены…
— Ничего подобного! Все полтора десятилетия твоего правления в Морийоре царят мир и процветание… Значит, управлять страной ты умеешь…
— То есть ты хочешь сказать, что я…
— …станешь моим наместником в провинции Морийор. Если, конечно, захочешь…
— Обещаешь?
— Слово Рендарра… — усмехнулся Молниеносный. — А теперь, когда мы обсудили все интересующие меня вопросы, я бы слегка перекусил. Знаешь, здесь, в 'Винном погребе', восхитительно готовят оленину…
Глава 35. Принцесса Илзе Рендарр
…Айлинка Утерс металась по залу, как маленький ураган. Ее легкие, но от этого не менее смертоносные мечи безостановочно испытывали на крепость защиту Кузнечика. И раз за разом высекали искры из его клинков. Или проваливались в пустоту.
Упорству юной графини можно было позавидовать — каждый акцентированный удар, заканчивавшийся промахом, заставлял ее терять силы. А принятый не вскользь удар — отбивал руки. Однако вымотанная трехчасовой тренировкой девчушка упорно не желала признавать свое поражение, и, закусив губу, пыталась поймать своего учителя хоть на какой-нибудь ошибке.
Удивительно, но, даже двигаясь на пределе своих возможностей, сестра графа Аурона умудрялась думать. И не только думать, но и реализовывать только что придуманные планы. Молниеносные выпады, атаки в корпус, голову и конечности, разного рода финты, 'грязные' удары из арсенала бретеров и наемных убийц — пытаясь достать Кузнечика, Айлинка меняла не только стратегию и тактику боя, но и пластику движений! Да что там пластику — за один сорокаминутный поединок она умудрилась дважды очень правдоподобно изобразить усталость, раз восемь ошибиться во время ухода, трижды провалиться во время атаки и бессчетное количество раз потерять равновесие. Увы, ни одна из этих хитростей не увенчалась успехом: ее учитель без особого труда уходил из самых хитроумных ловушек, двигаясь так лениво, как будто сражался с одноруким колченогим старцем, вооруженным неподъемным бревном.
Впрочем, по сути, так оно и было — несмотря на великолепную технику юной графини, она явно уступала в скорости передвижения и мощи и графу Аурону, и большинству из воинов Правой Руки. Ни один из которых, по словам Утерса-младшего, так и не смог справиться с этим пожилым бойцом.
— Кто так ходит?! Правый локоть выше!! Куда ты бьешь — там меня нет!!! — безостановочно ворчал Кузнечик. Но в его голосе неизменно звучали искренняя любовь и не менее искреннее уважение…
…Нет, к проявлению этих чувств между членами семьи Утерсов я уже начала привыкать, но любовь и уважение в глазах их вассалов заставляли меня сомневаться в своих способностях: ну не могла какая-то там кормилица смотреть на графа Аурона с такой же нежностью, как его родная мать! А семейный лекарь не должен был так сильно расстраиваться при виде какой-то царапины, появившейся на руке графини Лидии!
Не могли. Не должны были — однако любили и уважали. По-настоящему…
…Закончив тренировочный поединок, Кузнечик подробно разобрал ошибки своей ученицы, и, задумчиво посмотрев на меня, удалился.
Заметив, что на лице графини появилась обида, я удивленно уставилась в спину уходящему воину.
— А в Угол? — по-детски выпятив губу, воскликнула Айлинка.
— А гостья? — не замедляя шага, вопросом на вопрос ответил Кузнечик. И… исчез!
— Ой, простите, ваше высочество! — повернувшись ко мне лицом, Айлинка присела в глубоком реверансе. — Я… заигралась…
Я полюбовалась на мечи в ее руках, на тренировочный костюм, нисколько не похожий на женское платье, и улыбнулась:
— Ничего страшного! Мне было очень интересно смотреть, как ты тренируешься. А что такое 'в угол'?
— Угол? Ну… если в комнате, то это место соприкосновения двух стен… — ехидно сморщив носик, хихикнула девчушка. — В него ставят, когда наказывают… Или когда поощряют…
— Поощряют? В углу? — удивилась я. — В первый раз о таком слышу…
Айлинка Утерс фыркнула, и, очень похоже изобразив походку Кузнечика, его голосом пробормотала:
— 'Попробуем… Но только тогда, когда ты научишься держать в руках мечи…'
— Это что, часть тренировки?
— Угу… — стянув с себя тяжеленный кожаный поддоспешник, пробормотала девочка. — Ронни он в нем почему-то гоняет… А меня — нет…
Расстроенно покосившись в дальний угол, она тяжело вздохнула, и, вдруг запрыгнув на подоконник, выскочила в окно!
Испуганно вскрикнув, я вскочила с кресла и рванулась к ней. Вернее, к настежь распахнутому окну. И, свесившись наружу, с ужасом вгляделась в бурное течение реки, беснующейся в тридцати локтях подо мной.
Увидев белобрысую головку графини, мелькающую в клочьях белой пены локтях в четверти перестрела ниже по течению, я схватилась за голову, потом забралась на подоконник, набрала в грудь воздуха, и…
— Может, не стоит, ваше высочество? Если вы не заметили, то там достаточно высоко. Кроме того, в воде под самой стеной несколько очень больших камней… Боюсь, вы их не перепрыгнете…
— Там ваша сестра!!! — выпалила я в лицо невесть как оказавшемуся в тренировочном зале графу Аурону, и, сообразив, что с каждым мгновением у меня остается все меньше шансов догнать самоубийцу, изо всех сил оттолкнулась от подоконника…
…Короткий полет, удар, леденящий холод — и я, открыв глаза, увидела вокруг себя темное пятно, оказавшееся подолом задравшегося выше головы платья. А мгновением позже меня закрутило в чудовищном водовороте и потянуло куда-то вправо-вниз. Судорожно рванувшись, я поплыла туда, где, по моим представлениям, должна была находиться поверхность, и тут же застыла: вырывающиеся из моих ноздрей пузырьки воздуха двигались не вверх, а куда-то в сторону!
Попытка выпростать лицо из мокрой ткани не удалась — в этот момент поток больно ударил меня спиной о камень, а потом, несколько раз перевернув, потащил куда-то в глубину…
…Справиться с все усиливающейся болью в ушах и головокружением тоже не получилось: безумный холод, сковавший тело, мешал думать. А когда я пребольно ударилась затылком об очередной камень и чуть не потеряла сознание, то четко поняла, что вот-вот захлебнусь…
…Рывок за платье — и натянувшийся воротник чуть не оторвал мне голову. Еле удержавшись от вскрика, я потянулась к вцепившимся в меня рукам, и… заставила себя расслабиться: мешать тому, кто пытался меня спасти, было глупо. Увы, моей силы воли хватило ненадолго: легкие горели огнем; в глазах мутилось от недостатка воздуха, а поверхности, к которой меня тащили, все не было и не было! В общем, поняв, что еще немного, и я вдохну воду, я извернулась, вцепилась в руку своего спасителя… и все-таки вдохнула…
…- Двадцать ударов розгами!…Я сказал, иди!!! — в голосе, донесшемся до меня, звенела сталь. Я попробовала открыть глаза, но поняла, что не могу — просто нет сил.
— Хоть пятьдесят! Но потом!! Когда ее высочество придет в сознание, и я извинюсь!!!
— Айлинка!!! — зарычал тот же голос. И я с удивлением поняла, что он принадлежит графу Аурону. — Бегом!!!
— Нет!!! — в голоске его сестры звенела та же самая сталь. — Я приму любое наказание, но после того, как очнется ее высочество…
— Я уже оч-… - прошептала я. И закашлялась. А мгновением позже меня вывернуло наизнанку…
…Кое-как открыв глаза, я увидела перед собой землю, здоровенную грязную лужу и мокрый кусок ткани, обтягивающий колено Утерса-младшего. Удары по спине и дикий озноб я почувствовала чуть позже — когда ко мне вернулась способность соображать.
— Больно!!! — хрипло пробормотала я. И снова закашлялась.
— Ничего… Зато вы живы… — облегченно выдохнул граф. И осторожно перевернул меня на спину.
— Простите, ваше высочество! Я — дура!!! — затараторила Айлинка Утерс. Потом сделала небольшую паузу и добавила: — Мне просто захотелось… похвастаться…
— Чем? — кое-как справившись с приступом тошноты и с трудом заставив шевелиться замерзшие губы, выдохнула я.
