Она оторвала руки от лица и посмотрела на него.

– А что, ты бы стал пытать его, Зеленый Рыцарь? Стал бы рвать его тело раскаленными клещами на куски? Ради меня?

– Меланта, – ответил он. – Не надо говорить так сегодня.

– Как «так»?

– Так, как сказал бы он.

Она подошла и откинула покрывало, затем села на край кровати.

– А какой бы ты хотел видеть меня? Робкой? Послушной? Хорошей хозяюшкой? Проституткой? Я могу стать любой.

– Я хотел бы, чтобы у тебя было хорошее настроение.

Он проснулся ранним утром в почти пустом доме, в котором сейчас находилось лишь несколь ко слуг. После горячей ванны он побрился на кухне и вышел наружу, где к своему изумлению обнаружил, что в глазах местных жителей превратился в «чудо». Небольшая толпа людей теперь постоянно следовала за ним по пятам, и каждый норовил дотронуться до него. Руку показалось это до такой степени противным, что он пригрозил всем привести сюда лекаря, который вылечил его, чтобы тот занялся их головами. Угроза подействовала, и двор очистился.

На реке все еще лежал туман. Он стоял и смотрел на берег, лишь помятая трава которого и многочисленные обгоревшие факелы, валявшиеся тут и там, напоминали о вчерашних кораблях.

Он никогда не мог бы представить себе вот такое утро. Никогда, особенно после ее бегства из Вулфскара, он не мог поверить, что снова получит ее как свою жену. Даже раньше, когда они еще жили в Вулфскаре, ему все казалось какой-то фантазией, не имеющей никакого отношения к реальному миру. Они тогда никогда не говорили о будущем, так как считали, что его у них нет.

По мокрой от росы траве он бесцельно зашагал к опустевшей конюшне. Ему послышалось, что там кто-то есть, и он подумал, что это Меланта. Но это была не Меланта. Это был Дезмонд.

– Мой господин, – произнес он и упал на колени. – Мой господин! – Его лицо сморщилось, он с трудом сдерживал себя оттого, чтобы не разрыдаться. – Вы позволите мне вернуться домой?

Рук потянул его к себе, и Дезмонд бросился к нему в объятия, словно от этого зависело, останется ли он жить или нет.

– Мой господин. – Теперь Дезмонд рыдал, не сдерживаясь. – Я не нарушил данного мною слова! Я не сказал ни о Вулфскаре, ни о вашей женитьбе, даже когда они ломали меня. Но Ал – легрето сказал, чтобы я не подходил к вам, чтобы не навлечь на вас смерть. А потом я увидел, как вы умерли…

Он снова зарыдал. Рук ухватил за его плечи и немного потряс, приводя в себя.

– Мой господин. Могу я вернуться домой? О, мой господин, я знаю, что сделал ошибку и много глупостей, что я подвел вас, но умоляю, отпустите меня домой.

– Дезмонд. Я сам отвезу тебя домой, даже если для этого мне придется нести тебя на своих плечах. Я очень виноват перед тобой. Да простит меня Бог за то, что я послал тебя одного.

Рук ожидал обнаружить Меланту спящей, но она уже пробудилась и сейчас стояла на коленях в одном белье перед открытым сундуком.

Он заглянул ей через плечо и обнаружил, что в своей руке она сжимает вынутое из сундука зеркало. Это было прекрасное дорогое зеркало, сделанное не из стали, а из стекла. Сейчас Мелан – та внимательно рассматривала свои волосы, свободно ниспадающие ей на плечи.

Услыхав его за своей спиной, она повернула зеркало и направила его так, чтобы он мог видеть в нем себя.

– Что ты в нем видишь, рыцарь-монах?

– Себя, моя госпожа. Не хочешь ли ты заняться трапезой?

Она поднялась, закрыла сундук. Они накрыли его чистой скатертью, на которую Рук положил принесенную с собой еду. Он затворил дверь.

– Вот, – сказала она и передала ему зеркало, словно ожидая, что он, подобно служанке, положит его куда-нибудь.

– Моя госпожа и жена, – ответил он, наливая вино и отдавая зеркало ей назад, – мне не нужно зеркало.

– Разве у тебя нет тщеславия? – произнесла Меланта и положила его себе на колени. – Впрочем, я ведь забыла, что ты лишен всех пороков, кроме сладострастия.

– Если бы мне действительно пришлось выбирать, то я предпочел бы именно этот.

– Ты действительно пригожий мужчина. Взгляни. – Она опять подняла зеркало.

– Что-то не так на моем лице, госпожа, что ты так часто предлагаешь мне посмотреть на себя?

Она улыбнулась и расположила зеркало так, чтобы самой укрыться за ним. Совсем как стыдливая девочка. – Нет, все так, мой дорогой.

Блестящая поверхность зеркала сверкала и сияла. Но это не шло ни в какое сравнение с взглядом ее горящих глаз, которые буквально пронзали его.

– Я видел Дезмонда, – сказал он. Улыбка исчезла с ее лица. Она опустила зеркало.

– Я отвезу его в Вулфскар как можно скорее, – продолжал Рук.

– Нет, ты не покинешь меня, – ответила она. – Уж если ему так надо туда попасть, давай я отряжу провожатого.

– Я сам отвезу его, моя госпожа. – Рук опустил чашу с вином.

– Нет.

– Ты снова отравишь меня и закуешь в кандалы, чтобы я не смог сделать этого?

Она резко повернула голову.

– Это так злит тебя? Клянусь святым распятием, что ты был бы уже мертв, если бы я не сделала всего этого.

– Да благословит тебя Бог за то, что я живой, но это не твоя заслуга, Меланта! Какой демон залез в твою голову, что ты решила не говорить мне об этом дьяволе Навоне? Я бы тебя спас.

– Я не могла.

– Я знаю, что правда иногда, как горькое вино на губах, но ведь твоя ложь еще хуже.

– Я не могла!

– Меланта! Ты приняла меня как своего мужа, и все равно не могла мне сказать?

– Он бы убил тебя. Рук яростно возразил:

– Так, значит, чтобы он не мог убить меня, ты согласна была идти ему женой?

– Он бы убил тебя.

– Его ЖЕНОЙ!

Она обхватила свои колени.

– Ты ничего не знаешь об этом. Он бы убил тебя.

– Да я бы предпочел быть убитым, чем знать, что ты ложишься с ним в постель. Но, кажется мне, я не умер бы так уж безропотно!

– Я не была с ним в постели. И не собиралась этого делать. Потому что решила, что уйду в монастырь, так что можешь не волноваться по этому поводу.

Рук недоверчиво покачал головой.

– В твоей голове одни бабочки! Монашество, ради всего святого! И только-то нужно было сказать мне обо всем. Мое дело, честь и обязанность охранять тебя, Меланта. !

Она вскочила, хотя была босиком.

– Да, твоя честь! А где эта честь, когда ты прикасаешься губами к чаше с ядом? Я все сделаю снова, я буду лгать, хитрить, обманывать, только чтобы спасти тебя.

– Значит, мне не место с тобой. – Он взял меч, погладил его. – Я отвезу Дезмонда в Вулфскар, а затем отправлюсь на службу к Ланкастеру.

– К Ланкастеру! Ты ведь больше не служишь у него, ты ведь у меня. Да он и не примет тебя.

– Дела в Аквитании идут очень плохо, ему нужны хорошие воины. Раз так, то он может и простить опытного командира.

– Нет! – закричала Меланта. – Ты никуда не уйдешь от меня!

– В этом, моя госпожа, ты не можешь командовать мной.

– Ты мой муж. Я желаю иметь тебя рядом с собой.

Он стал застегивать ремень, на котором висел меч.

– Госпожа, рядом с собой можно иметь комнатную собачку. Я куплю тебе щенка на ближайшей ярмарке.

– Рук! – Ее срывающийся голос заставил его задержаться у двери. Она стояла, прижимая к груди зеркало.

Он ждал. Какое-то мгновение казалось, что у нее не хватает слов, чтобы выразить свои чувства. Ее губы безмолвно шевелились, глаза бегали по комнате. Неожиданно она приняла горделивую позу и заявила:

– Нет, ты не едешь во Францию, сэр. Я так приказываю тебе!

– Моя госпожа. Ты была моей сеньорой, но теперь ты сама выбрала меня своим мужем и оповестила об этом мир. Теперь я могу командовать тобой, если пожелаю этого, и никто не осудит меня за это и не сможет запретить.

Ее брови взметнулись.

– Так мне надо начинать военные действия с тобой, рыцарь-монах, за право главенствовать у нас? Берегись, я умею бороться.

Он снова взялся за дверь и открыл ее. Затем опять обратился к ней:

– Я не сомневаюсь в твоем умении хитрить и притворяться! И я уже испытал на себе всю силу этого оружия. Я многое обдумал, пока находился в темнице по твоей воле! – Он хрипло рассмеялся. – Воистину, я тебе в этом не ровня. Ты можешь обворожить и увлечь Ланкастера и влить яд в его уши, после чего он изгонит меня из Франции. И ты можешь устроить так, что у меня отнимут Вулфскар, и я останусь без всего. Я не сомневаюсь, что ты сможешь командовать и управлять мною, если тебе это будет нужно и приятно. Ты воистину ценишь своего сокола больше меня, потому что хоть время от времени отпускаешь его на волю и потому что доверяешь ему в том, что он сам вернется. Когда он летит, твое лицо наполняется радостью и счастьем. И еще удивлением, когда он возвращается к тебе. – Он покачал головой. – Нет, госпожа, между нами не будет никакой войны. И какой вам смысл воевать с мертвецом? Потому что не смогу я жить в клетке и не смогу любить тебя, не имея свободного сердца и свободы для своей души.