— Прочитать ваши мысли не сложнее, чем любую книгу из библиотеки лорда Сомеркоута. Я знаю все, о чем вы думаете. — Он криво усмехнулся. — Тем более что наши мысли часто совпадают. На вашем месте я бы опасался, что подобная откровенность может настроить против вас меня. Но я не думаю, что вы настолько коварны.

— Вы — умелый провокатор, — вздохнула Джейн, внезапно перестав сердиться. — Я полагаю, что, если мне в конце концов выпадет счастье соединить свою судьбу с мистером Уэйнгровом, он так или иначе все равно узнает мои мысли.

— Вот именно, — подтвердил Торп; его голубые глаза сверкали; он упивался своей маленькой победой.

Джейн села на стул, стоявший у стола, Торп немедленно принес от двери второй, и работа закипела. В течение следующего часа они сосредоточенно исписывали лист за листом, перенося придуманную ими маленькую драму на бумагу.

Торп позвонил слуге и приказал принести бутылку мадеры и два бокала. Вино принесли, но Джейн позволила себе лишь один бокал, с удовольствием отметив, что Торп тоже не увлекается: выпив первый бокал, второй он лишь пригубил.

Оторвавшись от бумаги, Джейн задумчиво оглядела стены оружейной, переводя глаза с забрала на тяжелый меч, потом на фехтовальную саблю, на доспехи, на луки, на стрелы…

— А что, если нам сыграть виньетку с оружием в руках? — неожиданно предложила она. — Шпаги в наших обстоятельствах сыграют роль метафоры.

Торп улыбнулся, откинулся на стуле и посмотрел на нее с восхищением.

— Замечательная идея! — воскликнул он и, поставив на стол недопитый бокал, тут же снял со стены две дуэльные шпаги:

— Вперед!

Торп протянул Джейн шпагу. Она взяла оружие и встала в стойку, подняв левую руку над головой.

Торп прищурился:

— Кто вас учил?

— Отец, но совсем немного. Я долго упрашивала и ныла, пока он не сдался и не дал мне несколько уроков.

— Я вижу, вы были упрямой девчонкой, — рассмеялся Торп, вставая в позицию.

Еще секунда — и сталь ударилась о сталь с неповторимым долгим звоном, от которого сердце Джейн возбужденно забилось.

Она давно не фехтовала, к тому же ей ужасно мешало красное шелковое платье, путавшееся в ногах. Но Торп все время подбадривал ее, понемногу прибавляя темп, пока они оба не расхохотались, сверкая разгоревшимися глазами.

Поединок возбудил Джейн. Конечно, она уступала Торпу, но это было неудивительно. И все-таки ей удалось четырежды отбить его атаки, когда он хотел выбить шпагу из ее руки.

Джейн повыше подобрала юбки свободной рукой, чтобы легче было передвигаться по деревянному полу. Поединок продолжался, и однажды она даже нанесла Торпу укол в руку. Он вскрикнул, а Джейн торжествующе рассмеялась и отскочила в сторону, подняв шпагу кверху. А потом вновь сталь со звоном билась о сталь.

Все же юбки в конце концов сыграли с Джейн злую шутку: она запуталась в них ногами и опрокинулась на спину. Шпага с легким звоном выскользнула у нее из руки, сверкнула по паркету и пропала из виду. Торп склонился над Джейн и поднес свою шпагу к ее шее. Джейн рассмеялась, с трудом переводя дыхание.

— Вы — моя добыча! — объявил Торп. — Я победил вас в бою и беру в качестве трофея.

Джейн отвела рукой лезвие шпаги.

— Никогда! — воскликнула она, но Торп опустился рядом с ней на колени и в следующий миг уже крепко целовал ее.

Джейн пыталась сопротивляться, но он, конечно, был сильнее. Прижав руки Джейн к полу, Торп накрыл ее тело своим. Долгий поцелуй становился все мягче, теплее, чувственнее, и вскоре Джейн совсем расхотелось сопротивляться. Ее сердце все еще билось в ритме дуэли. Джейн с удивлением обнаружила, что, оказывается, сама давно и крепко обнимает Торпа за шею. Он возбуждал ее! О, как он ее возбуждал!

Все, что он делал, совпадало с ее желаниями — даже с теми, которые она прятала от самой себя. Рука Торпа легла на грудь Джейн — лаская, дразня, приглашая, упрашивая, — и остановить его было выше ее сил. Джейн глотала воздух коротко, хрипло, жадно. Все произошло так стремительно и неожиданно, но она знала, что будет дальше, — тем более что руки Торпа уже взялись за подол ее платья.

— Нет! — простонала Джейн, продолжая неистово целовать его; у нее не было ни малейшего желания прекратить эту сладкую пытку.

— Станьте моей, Джейн! — хрипло прошептал Торп, нежно проводя ладонью по ее ноге, и от возбуждения Джейн начала задыхаться. — Я дам вам все, что вы захотите. Вы же знаете — мне по силам это.

Джейн хотела, очень хотела сказать «да». Каждая частичка ее тела молила о близости с Торпом — и немедленно.

— Станьте моей любовницей, и вы все узнаете о любви!

Торп коснулся языком ее уха, отчего все тело Джейн содрогнулось от острого наслаждения. Рука Торпа нежно гладила ее раскрывшиеся бедра. Еще несколько мгновений, и…

— Нет, — вдруг трезво сказала она — Нет, я не могу.

Страсть, только что кипевшая в ней, мгновенно улетучилась. Она поняла, что не сможет стать его любовницей. Не позволит поймать себя в эту западню.

Торп снова попытался поцеловать ее, но Джейн отвернулась.

— Я же сказала — нет! — сердито буркнула она.

Торп застыл, стараясь подавить охватившее его возбуждение, но это удавалось ему с трудом. Наконец он поднялся на ноги и помог подняться Джейн. Взглянув ему в глаза, она увидела в них изумление.

— Итак, вы по-прежнему надеетесь заполучить Уэйнгрова, хотя с таким удовольствием падаете в мои объятия?

— Не напоминайте мне о моей слабости! Это происходит только потому, что вы все время рядом. А впрочем — что скрывать! — еще и потому, что ваше общество мне приятно… — Торп от этих слов удивился еще сильнее. — Но замуж я выйду за Фредди, если, конечно, он этого захочет. Мы сможем уехать с ним в его поместье, и я больше никогда не увижу вас. По существу, все очень просто.

Торп уставился в пол и некоторое время Мрачно молчал. Затем, прищурившись, взглянул на Джейн и улыбнулся:

— А я все-таки надеюсь еще встретиться с вами в Файрфилд-Холле, моем поместье в Кенте.

Джейн молча покачала головой.

— И никогда не передумаете?

— Нет, милорд. И прошу вас об одном: оставьте меня в покое.

— Только после того, как вы сходите к алтарю. Тогда уж мне придется отстать. Но не раньше, Джейн, не раньше! Клянусь вам!

— Спасибо за предупреждение. — Джейн даже удалось улыбнуться.

Внезапно Торп крепко обнял ее:

— До чего же вы хороши — ну просто нет слов! Особенно когда вот так улыбаетесь. От вашей улыбки все во мне переворачивается…

Он поцеловал ее, и Джейн не стала сопротивляться. Когда-нибудь она встанет перед алтарем, после чего ни один посторонний мужчина не поцелует ее. Никогда. Однажды она поклянется в верности, и ее клятва станет священной. А пока…

Пока Торп снова и снова целовал ее в тщетной надежде вновь воспламенить страсть. Поняв бесплодность своих усилий, он отошел и одним глотком осушил бокал вина. Потом повесил шпаги на место, присел к столу, взял в руки перо и начал писать.

— Итак, вы отказываете мне, — вслух сказал он, продолжая водить пером по бумаге.

— Да, — откликнулась Джейн, словно не замечая, что Торп записывает ее слова. — Я не могу принять ваши условия. И не надо меня искушать. Мой выбор всегда будет в пользу детей, которых я надеюсь когда-нибудь родить.

На следующее утро Джейн взяла у дворецкого плетеную корзиночку с едой, собираясь отправиться с Фредди к горячим источникам.

Сегодня она приказала Вэнджи особенно тщательно причесать ее. После долгих трудов темно-каштановые волосы Джейн были уложены крупными кольцами, спадающими к плечам, а наверху собраны в корону, на которой поместился прелестный маленький капор, расшитый оранжевым муслином по белому шелку. К кромке капора была пришита небольшая вуаль из прозрачных белых кружев, красиво обрамлявшая лицо Джейн. Платье было белое, из мягкого батиста, тоже расшитого оранжевым муслином.

Джейн решила, что к этому наряду лучше всего подойдут перламутровые серьги и ожерелье. На ногах у нее были легкие шелковые оранжевые туфли. В руках, затянутых в шелковые перчатки, она держала шелковый зонтик, подобранный в тон платью и туфлям.