С пером в руке Мэри засмотрелась в окно на покрытое тучами небо. Снег еще лежал на земле, но тиссы лабиринта уже стряхнули снежную пыль со своих ветвей. Мэри задумалась о том, насколько вчерашнее приключение повлияло на Кита. Уж не изменил ли он свое намерение принять сан?..
Вздохнув, Мэри снова взглянула на лежавший перед ней листок бумаги. Как скачет ее мысль с одного предмета на другой! А список так и не продвинулся.
Она снова вздохнула, вспомнив ночной поцелуй Хью. Сегодня утром он снова извинился за него — очень смиренно. Слова его звучали сбивчиво:
— Черт побери, прости меня, Мэри! Если бы я мог что-то изменить сейчас… Прости за все!
Простить? Она могла простить ему ночной поцелуй — если бы в этом была необходимость. Но она не могла простить ему его помолвки с Гонорией Юлгрив!
Она снова не сумела сдержать вздох, и Хью повернулся к ней, хмурясь.
— Все в порядке, Мэри?
— О, да. Я пытаюсь составить список покупок для бала. Быть может, мисс Юлгрив пожелала бы принять участие в наших приготовлениях?
Только заметив озадаченное выражение на лице Гонории, она сообразила, что Хью, очевидно, не поставил в известность невесту о своих изменившихся намерениях.
Он выразительно посмотрел на нее и покачал головой, но было уже поздно.
— Какой бал? — спросила Гонория.
Мэри заметила, как открылась дверь и в комнату проскользнула Беатриса. По выражению ее лица Мэри тут же поняла, что замышляется какая-то проделка.
Пока Хью объяснял невесте свое решение дать бал, Беатриса незаметно приблизилась к ним сзади и уронила что-то на колени Гонории. Гонория, взвизгнув, вскочила, стряхнула это со своих юбок и внезапно, закатив глаза, упала на ковер.
Тут уже взвизгнула Беатриса.
— Если она повалилась на Фредди, она его раздавит! Хью, подними ее сейчас же!
— Да перестаньте вы наконец, — проворчал Хьюго. — Немедленно поймай свою ящерицу и унести ее отсюда. Ты же знаешь, что Гонория не переносит твой зверинец. Посмотри, что ты наделала! Ступай в свою комнату и не выходи оттуда, пока я тебе не разрешу.
Беатриса достала ящерицу из-под дивана и, как подобает настоящей Лейтон, вскинув голову, с победной улыбкой вышла из гостиной.
Хьюго опустился на колени возле своей невесты и нежно погладил ее по руке, что-то приговаривая успокаивающим голосом. Близнецы смотрели на распростертую фигуру без малейшего сочувствия.
— Она падает в обморок уже третий раз за последний месяц, — шепотом сообщила Мэри Джудит в ответ на ее удивленный взгляд. — А тебе, Хью, не стоило упоминать о бале, — добавила она, чтобы поддразнить брата. — Гонория поэтому и упала в обморок.
— Тише, Джудит, прошу тебя! — прошептала Мэри, кусая губы, чтобы скрыть улыбку.
Хью сердито взглянул на сестер.
— Вовсе не потому, и ты отлично это знаешь.
Джудит только бровью повела.
— На твоем месте я бы не была так уверена, мой милый братец.
В этот момент ресницы Гонории затрепетали, и, как хорошая актриса, она как раз вовремя подала свою реплику:
— Рейнворт, не может быть, чтобы вы согласились дать бал!
Не рискуя взглянуть на Хью, Мэри снова прикусила губу, сдерживая одолевавший ее смех. Когда же она все-таки посмотрела на него украдкой, то заметила, что он похлопывает Гонорию по руке гораздо более энергично, чем требуется в таких случаях. Это зрелище чуть было не заставило ее расхохотаться.
К счастью, в это время появился дворецкий и доложил о приходе мистера Белпера. С одного взгляда оценив ситуацию, Сиддонс покачал головой.
— Ай-яй-яй! С мисс Юлгрив опять обморок!
Позвать экономку, милорд?
— Да, пожалуйста. И принесите лавандовой воды, как обычно.
Мэри поняла, что слова Джудит о склонности Гонории к обморокам не были преувеличением.
Появилась миссис Певистон и усадила Гонорию на софу, подложив ей под спину не меньше трех подушек, Хью уселся рядом, снова взяв невесту за руку, Мэри отошла в сторону и остановилась рядом с мистером Белпером. Она уже собиралась упомянуть о чувствительности мисс Юлгрив, но обратила внимание на огорченный и встревоженный вид мистера Белпера и промолчала. Он не мог видеть лица Гонории, которую заслоняла спина Хьюго, поэтому викарий как-то неестественно вертел грловой. Наконец, повернувшись к Мэри, он спросил шепотом:
— Вам не кажется, что у нее может быть чахотка?
— Нет, не думаю, — Мэри позволила себе улыбнуться. — Боюсь, что в ее нездоровье виновата Беатриса. Она уронила Фредди ей на колени.
— Вот как? — Мистер Белпер был явно озадачен. — А кто такой Фредди?
— Ящерица, — прошептала Мэри.
У мистера Белпера оказалось достаточно здравого смысла. Он рассмеялся.
— Беатриса очень бойкая девочка. Я думаю, она не замышляла ничего дурного. Если бы она сыграла подобную шутку с вами, я уверен, вас бы только позабавило такое внимание с ее стороны. Но мисс Юлгрив не хватает вашей твердости духа. Она действительно очень чувствительна.
Глядя на добродушного викария, Мэри поразилась, с какой заботой он говорил о Гонории. «Он очень хороший человек, — подумала она. — Человек, который каждому готов быть другом».
А может быть, он все-таки и в самом деле неравнодушен к Гонории…
Как бы в доказательство этого викарий извлек из книги, которую держал в руках, засушенный цветок.
— Не будете ли вы так любезны передать это мисс Юлгрив? — Он смущенно улыбнулся. — Она поймет, что это. Прошлым летом ей так понравились примулы в моем саду, что я засушил одну специально для нее. Но теперь мне необходимо разыскать мастера Кита. Он должен был прийти ко мне в половине второго, а сейчас, наверное, уже почти два. — Мистер Белпер извлек из кармана свои серебряные часы. — О да, два часа! Не могу вообразить себе, что с ним случилось. Он всегда отличался пунктуальностью.
Мэри недоумевающе пожала плечами и нахмурилась.
— Он был здесь несколько минут назад и говорил, что собирается прокатиться верхом. Я не знала, что у вас с ним назначена встреча. Я видела, как он ехал по полю на Юноне.
Мистер Белпер поблагодарил ее за эти сведения и попросил разрешения откланяться.
Мэри очень интересовало, почему это Кит забыл о встрече с викарием. Насколько ей было известно, он никогда никуда не опаздывал и, уж во всяком случае, не забывал о назначенном кому-то свидании…
Когда Гонория более или менее пришла в себя, Мэри вручила ей цветок и передала объяснение мистера Белпера. Гонория задумчиво посмотрела на тонкие желтые лепестки и прикрыла глаза.
— Они были так хороши прошлым летом…
Пальцы у нее задрожали, и легкая краска разлилась по лицу. Она шепотом попросила миссис Певистон добавить лавандовой воды на платок, который экономка прикладывала ей ко лбу.
Мэри вышла из гостиной с сильно бьющимся сердцем. Ей хотелось побыть одной и все хорошенько обдумать. Надежда вновь ожила в ее душе. Она наглядно убедилась в том, что между Гонорией и викарием зарождается взаимное чувство. Но как она может способствовать расцвету этого чувства, когда до свадьбы Гонории с Хьюго остается всего восемнадцать дней?..
Часом позже Хьюго неожиданно посетил сэр Руперт. Усевшись в кресло рядом с его письменным столом, баронет сообщил об успехах, которых ему удалось достичь за последние два дня. В заключение он добавил, что ближайший час провел в Хэверседж-Парке, наводя справки в конюшне.
— Что?! — воскликнул Хью, не веря своим ушам. Он даже поднялся с места, не сводя с баронета удивленных глаз.
Баронет с любезной готовностью повторил свои слова, после чего Хьюго, обойдя стол, подошел к своему гостю и остановился перед ним.
— Вы хотите сказать, что, приехав ко мне, направились прямо в конюшню и начали допрашивать моего старшего конюха? И все это без моего ведома и разрешения?
— Совершенно верно, — нисколько не смутившись, ответил баронет.
Хьюго был поражен. Никогда, ни под каким предлогом сам он не вторгся бы на территорию соседа. Он мог себе представить, что кто-то без разрешения воспользовался его дорогой или мостом. Но такое… Хью не мог допустить и возможности подобного поступка со стороны баронета.
