Потом хмыкнул:

— Думаю, да.

— Но разве это достаточная причина для того, чтобы уничтожить его… или моего отца?

— А разве нужно что-то еще? — холодно ответил маркиз.

— Я не стану драться с тобой, Текстед, — сказал сэр Джон, пристально глядя на маркиза. — Ты сошел с ума. Чего ты этим добьешься? А как же наше соглашение, мой долг тебе, грамота для нашей компании, с помощью которой мы сколотим целое состояние?

Этот вопрос подтверждал подозрения Стоунлея, о которых он говорил Шарлотте, — мужчины уже давно в сговоре, но не ради обычной коммерции, как думал сэр Джон.

— Ротшильды пронюхали о моем плане, — проговорил Текстед, попробовав пальцем кончик шпаги и рубанув тонким узким лезвием воздух. — Ты действительно думаешь, будто мы убедим принца, что станем торговать шелком и специями?

— Но… мы же именно этим и собирались торговать.

Текстед лишь рассмеялся.

— Ты самый настоящий дурак. Да я мог бы купить для себя целую судоходную компанию, если бы пожелал. Нет, мне надо чего-нибудь более волнующего. Иногда я думаю, что мне следовало бы родиться пиратом и командовать своим флотом. — Он вздохнул и продолжал: — Преуспеть же в торговле невозможно — из-за Ротшильдов или кого-либо другого. Кроме того, в твоей карете находится самая большая для меня ценность.

И он многозначительно поклонился Шарлотте.

— Моя дочь? — потрясенно спросил сэр Джон. — Но это же полная нелепость! Ты, верно, шутишь, только меня это нисколько не забавляет. Убери шпагу и объясни, что все-таки происходит.

— Ты знаешь, как я тебя презираю, сэр Джон?

— Но я считал тебя своим другом… ты помог мне выпутаться из долгов… мы строили планы…

— Но лишь представилась возможность, ты оставил еще одну тысячу у Дональдсона. Ты недалекий человек. Но сверх ожидания послужил моим планам. А теперь, если в тебе еще осталась капля мужества, хоть я в этом искренне сомневаюсь, прими вызов. Пусть это будет твоей расплатой за долги. По крайней мере, твоему драгоценному Генри кое-что останется — я не стану требовать шестьдесят тысяч с сироты. — Он снова засмеялся и двусмысленно закончил: — Особенно учитывая, что он очень скоро станет моим родственником.

Эти слова подстегнули сэра Джона. Он перебросил шпагу из руки в руку, быстро, зло сдергивая с себя фрак. Шарлотта ощущала ярость отца, видя, как сжимаются его кулаки. От негодования лицо его побагровело.

— Ты ублюдок! — выкрикнул он, делая мощный выпад в сторону Текстеда.

Маркиз легко отбил яростную, но неуклюжую атаку, скрестив шпагу с клинком Эмберли.

Шарлотта почувствовала, что в любой момент может потерять сознание. С трудом проглотив комок в горле, она прислонилась головой к раме окошка. В неярком свете фонарей она бессознательно следила за страшным танцем мужчин; шпага ударялась о шпагу. Дом позади сражавшихся казался темной громадой и служил фоном для подвижных теней, достигавших пустых окон второго этажа.

Текстед обладал преимуществом отточенной техники. Он все время наступал и парировал удары, чтобы снова наступать, и посмеивался при этом. Он снова и снова колол сэра Джона — чиркнул по щеке, по рукам, по ногам. Раны кровоточили. Короткие брюки Эмберли были пропороты в нескольких местах, и кровь пятнами, как на шутовском наряде, проступила на тонкой оленьей коже.

Сэр Джон начал уставать, движения его становились все более тяжелыми. Несколько раз он оступался на изрытой гравиевой дорожке, вскрикивая от боли в подвернутых лодыжках. Но каждый раз быстро поднимался и снова бросался на Текстеда.

Сердце Шарлотты сжал страх за отца. Защищая свою жизнь, он вел неравный бой. Она с болью видела, как он постепенно сдает позиции перед мастерством маркиза, как тают его силы. Он задыхался, по лицу его стекал пот.

Текстед перестал улыбаться, затих его смех.

— Подумают, что тебя убил Стоунлей, — повторил он, небрежно отмахиваясь от уже неопасных выпадов сэра Джона. — Станет известно, что он бежал из страны, чтобы спастись от виселицы. Великолепно.

С последними словами шпага Текстеда глубоко вонзилась в правый бок Эмберли. Шарлотта услышала, как отец вскрикнул и захрипел, прежде чем тяжело упасть на землю. Текстед медленно вытащил шпагу, на лице его играла улыбка огромного удовлетворения.

— Чудовище! — прошептала Шарлотта, отчаянным усилием сдерживая подступающую тошноту. — Ты мне за это ответишь.

Текстед быстро подошел к Шарлотте, притянул к себе, схватив за ворот плаща, и грубо поцеловал в губы. Она отбивалась, пока не упала на сиденье.

Засмеявшись, он приказал подать свою лошадь. Несколько подручных подвели к нему белого мерина. Маркиз быстро вскочил в седло и, бросив быстрый взгляд на лежавшего на дорожке сэра Джона, подъехал к Шарлотте.

Глядя на нее, Текстед приказал:

— Отвези ее в мой дом в Гемпшире и передай экономке. Она знает, что надо делать. — Шарлотте он сказал: — Вам понравится быть моей женой.

И, взрыв гравий на дорожке, Текстед и его бандиты ускакали прочь.

Кучер хлестнул лошадей, отчего усталые животные привстали на дыбы в упряжи. Выругавшись, он успокоил их. Но, как только карета тронулась, Шарлотта быстро подскочила к двери и выпрыгнула. Она упала тяжело на колени, но не ушиблась. Девушка бросилась к отцу и прильнула к нему. Он еще дышал и постанывал.

— Папа, ты тяжело ранен?

Позади себя она услышала брань кучера.

— Вы слышали, чего приказал хозяин, мисс. Идемте.

Шарлотта почувствовала на своем плече тяжелую руку и попыталась сбросить ее, но кучер был слишком силен и волоком потащил девушку к карете.

— Если надо будет, я вас свяжу.

— Я не поеду с тобой! — закричала Шарлотта. — Лучше умереть. Что ты за человек, что обращаешься с дамой, как с тварью?

Он хохотнул, крепко держа Шарлотту за плащ и с легкостью покрывая расстояние до кареты.

— Негодяй, которому хорошо платят.

Когда он открыл дверцу кареты, держа сопротивлявшуюся Шарлотту, из-за экипажа появился еще один человек. Он переступил через девушку и приставил к виску кучера пистолет.

— Отпусти ее, очень осторожно, или я с удовольствием разнесу тебе голову.

— Гарри! — вскрикнула Шарлотта. — Слава Богу, ты пришел. Но как ты здесь оказался? Откуда ты узнал?

— Стоунлей заподозрил какую-то хитрость. Я все время следовал за вами. Что случилось с сэром Джоном? Мне было плохо видно. Я старался оставаться незамеченным, пока не понадоблюсь.

Шарлотта быстро поднялась и побежала к отцу, на ходу объясняя, что произошло.

— Но я не знаю, куда они повезли Стоунлея.

— Я слышал разговор людей Текстеда. Они направились с ним в Льюис. Завтра с утренним приливом оттуда в Новый Южный Уэльс отходит корабль с осужденными на каторгу. Если мы хотим спасти твоего отца и увидеть Стоунлея, надо торопиться. Ты можешь дать что-нибудь из твоей одежды, чтобы связать этого негодяя? Он должен быть с нами как доказательство наших слов. Я уверен, констебль в Брайтоне поможет нам.

Шарлотта вытащила из капюшона шнурок и передала его Гарри. Потом оторвала оборки от своего муслинового платья и положила голову отца себе на колени. Разглядев побелевшее лицо сэра Джона, влажное от испарины, и ощутив могильный холод его кожи, девушка заплакала.

— Ты должна увидеть принца, — с трудом проговорил сэр Джон. — Только он может задержать отплытие корабля. Если Стоунлея увезут, он пропал. Текстед проследит за этим. Теперь я это знаю.

— Молчи. Береги силы, — шепнула Шарлотта. — Мы поедем к принцу.

Она попыталась закрыть рану отца, подложив муслин под окровавленный жилет.

Усадив связанного кучера на свою лошадь, Гарри крепко привязал его к ней и прикрепил поводья к задку кареты. Сэр Джон и Шарлотта разместились в ней, Гарри сел верхом на переднюю лошадь упряжки, и не прошло и минуты, как они помчались назад в Брайтон.

— Он будет жить? — спросил принц.

Его круглое покрасневшее лицо выражало озабоченность. Было поздно, почти час ночи. Его Королевское Высочество принимал нескольких избранных гостей, развлекая их по своей привычке до двух или трех часов пополуночи.