Я бесконечно признательна всем своим незримым друзьям, которые поделились со мной горестными историями о том, каково жить с пьющими родителями, а также Карлу Лерволду из «Алано клаб» округа Уоштеноу, что в Анн-Арбор, штат Мичиган, за неоценимую помощь.

Кроме того, искренне благодарю:

Дженнифер Кински, чьи настойчивые советы помогли сделать «Прощание» гораздо лучше. И разумеется, моего агента Майкла Баррета, лучшего человека на земле, за все и даже больше.

Чудесную Дайану Блейк Харпер за ее самую безвкусную в мире коллекцию «шаров со снегопадом».

Маршу и Дэна Леви за первоначальную помощь — для меня было честью у вас учиться. И конечно, Джоанну Леви за неоценимые отзывы. Так держать!

Мэтта и Килана за то, что они потрясающие ребята, Рейчел Хайткемп и Кеннеди за разрешение использовать их классные словечки, ну и Тревора Болера, потому что я это ему обещала.

Ну и само собой, всех читателей трилогии. Я глубоко признательна вам за энтузиазм, с которым вы способствовали росту популярности истории Джейни и Кейба. Вам просто цены нет. Я в восторге.

Ну а всем тем, чья жизнь так или иначе осложнена чьими-то алкогольными проблемами, хочу порекомендовать обратиться к помощи «Алатин» или «Анонимных алкоголиков».

Ощущение такое, будто она, что бы ни делала, не может больше дышать. Ей нечем.

Как будто все смыкается вокруг нее, обступает, теснит со всех сторон. Угрожает ей.

Слушания. Правда выходит наружу. Ей приходится заново пережить ту вечеринку у Дурбина, на этот раз перед судом, в присутствии всех трех вылупившихся на нее сволочей. А выйдя из зала суда, она мгновенно оказывается под прицелом камер. Весь Филдридж только и толкует об агенте службы по борьбе с наркотиками.

То есть о ней.

Несколько недель это остается главной местной новостью. Об этом шушукаются в лавках. Переговариваются на улицах. При виде ее люди шепчутся и показывают на нее пальцем. То и дело кто-нибудь пристает с дурацкими вопросами. Совсем чужие люди и бывшие одноклассники норовят, будто самые доверенные друзья, вторгнуться в ее личное пространство, изводя назойливыми шепотками.

«Так что же все-таки они с тобой сделали?»

_____

Джейни не может отрешиться от этого. Она одиночка. Она связана своей тайной. И похоже на то, что из-за всей этой дурацкой суеты ей просто не хватает времени по-настоящему осознать и осмыслить другое — подлинное, важное. Суть неизбежных перемен в ее жизни. То, о чем она узнала из зеленой тетради.

О надвигающейся слепоте. О том, что руки перестанут ей повиноваться.

_____

От давления перехватывает дух.

Джейни задыхается.

Хочет бежать.

Спрятаться.

Куда-нибудь, где можно просто быть.

«Это вопрос пяти минут».

По ту сторону стола. Рядом с ней никого нет.

— Теперь я уже ничего не знаю, — говорит она. — Просто не знаю!

Джейни изо всех сил сдавливает виски ладонями в надежде, что голова не лопнет.

— Решать тебе, — говорит женщина.

Это их тайна.

1 августа 2006 года, вторник. 7.25

— Я не могу дышать, — шепчет она.

Его горячие пальцы растирают ее ребра, продираясь сквозь кожу до самых замороженных легких. Он обнимает ее. Целует. Выдыхает воздух ей в рот. Пытается дышать за нее.

Заставляя ее забыться.

_____

Потом он говорит:

— Мы едем. Прямо сейчас. Пошли.

_____

Во время трехчасовой поездки она смотрит из-под опущенных ресниц на свои руки, сложенные на коленях. Пальцы расплываются у нее перед глазами. Она притворяется спящей, сама толком не зная зачем. Может быть, просто впитывая тишину. И, где-то в самой глубине души, зная.

Зная, что он

и все это

не решит ее проблем.

_____

Она уже начинает понимать, что ей предстоит.

3 августа 2006 года. 1.15

К счастью, в этой части штата инквизиторов не наблюдается. Здесь, в домике, арендованном Чарли и Меган на берегу озера Фримонт, ее никто не знает. Дни протекают спокойно, только вот ночи... Стенки у домика тонкие, и ночи ужасны. Это у людей бывают отпуска, но не у их снов.

Она всегда будет заложницей чужих снов и никогда не сможет ничего изменить. Никогда и ничего.

Как-то один врач сказал ей, что она никогда не сможет водить машину, а ей очень этого хотелось. Ах, это неодолимое «никогда», это неуловимое «ничто». И каждый новый сон она проживает словно наяву.

_____

1.23

Джейни дрожит на старой, неудобной софе. Рядом с ней в раскладном пляжном кресле растянулся Кейб. Он спит.

И видит ее во сне.

Джейни наблюдает, так она делает порой, когда его сны приятны. Откладывает их в памяти, на будущее. Но этот сон...

* * *

Они играют в пейнтбол на открытом поле вместе с дюжиной других игроков, лишенных лиц. Это очень похоже на видеоигру. Джейни и Кейб преодолевают препятствия, стреляют друг в друга, уворачиваются, прячутся и смеются. Кейб выскакивает из укрытия и делает два выстрела. Двумя красными пейнтбольными шариками.

И попадает ей точно в оба глаза.

Красная краска стекает по ее щекам. Глазницы пусты.

А он не прекращает огня и отстреливает ей одну за другой руки и ноги, пока от Джейни не остается одно туловище и заляпанное краской лицо.

Полный раскаяния, Кейб, сотрясаясь от рыданий, опускается рядом с ней на колени, поднимает на руки и несет в инвалидную коляску. Коляску он откатывает на дальний конец поля и усаживает Джейни на желтую траву.

* * *

Джейни вытягивает себя из сна. Она понимает, что страшное зрелище изводит ее. Но не может заставить себя отвернуться.

Когда зрение восстанавливается, Джейни в темноте таращится в потолок, прислушиваясь к тому, как ворочается и мечется во сне Кейб. Она проводит ладонью по глазам, стараясь забыть. Пытаясь убедить себя, что такое не происходит уже два месяца подряд, не говоря уже обо всем остальном.

— Пожалуйста, пусть это прекратится, — шепчет она. — Ну пожалуйста.

_____