Литман прислуживал им за столом, и разговаривали они мало. Когда кончили пить кофе, профессор сразу проводил ее наверх на галерею, от которой отходило несколько коридоров. Он повел Меган в один из них и постучал в дверь комнаты, находившейся в конце коридора. Затем открыл дверь, Меган вошла и оказалась в большой комнате с окнами, выходившими на обширную лужайку, окруженную деревьями, сейчас залитыми лунным светом. Меблировка в комнате была в стиле бидермейер. Старая леди, опираясь на подушки, сидела на внушительных размеров кровати, рядом с ней разлегся рыжий кот. Когда профессор и Меган вошли, старая леди отложила книгу.
— Садитесь, дитя мое, — она показала место подле себя. — Я не задержу вас долго, а ты, Джейк, отправляйся спать. Мис приготовит комнату для Меган.
Профессор весело хмыкнул и заметил, обращаясь к Меган:
— Теперь вы видите, как строго моя бабушка следит за соблюдением правил приличия? Спокойной ночи.
Он подошел к кровати, поцеловал старую леди, затем, к удивлению Меган, поцеловал ее тоже и предупредил:
— Не опаздывайте к завтраку. Мы должны выехать рано.
Когда он ушел, старая леди сказала:
— Присядьте на кровать, Меган. Я не очень хорошо слышу. Джейк мне говорил, что вы работали в одной с ним больнице. Вы старшая сестра отделения, не так ли? И вы такая красивая девушка, у вас, конечно, есть жених?
Меган ответила было «да», но тут же спохватилась и сказала «нет», потом, отвечая на вопрос старой леди, немного рассказала о своей семье, и та удовлетворенно закивала головой:
— Джейк сделал правильный выбор. Вам, моя милая, будет хорошо у нас в Голландии. — Она повернула к Меган улыбающееся лицо. — Можете меня поцеловать, детка, вы уедете много раньше, чем я встану. Я была очень рада увидеть вас. А сейчас Мис отведет вас в вашу комнату.
Меган поцеловала старую леди в щеку и вышла в сопровождении Мис, которая показала ей красиво убранную маленькую спальню в другом конце галереи, где уже была приготовлена постель и задернуты занавески. Мис открыла краны в ванной, примыкающей к спальне, и вышла, сказав на прощание «Wel te rusten»[7]. Меган не имела ни малейшего представления, что это значит, но прозвучали эти слова тепло и приветливо.
Свернувшись калачиком и уже засыпая, она думала о том, как ей понравился этот славный дом и как жаль, что больше она его не увидит...
Утром они с профессором наскоро позавтракали и еще до восьми часов выехали. Меган не знала, в каком направлении они едут, но вскоре увидела впереди дюны и спросила:
— Уже близко?
— Да, за этой деревней.
Они проезжали мимо домов, стоявших рядом с церковью.
— Затем по дороге, выложенной кирпичом. А море уже за дюнами.
Детский дом занимал длинное белое здание под красной крышей, окруженное просторной лужайкой, которая была обсажена деревьями. Напротив дома, в дальнем конце лужайки, яркими цветами пестрела клумба.
— Вон тот маленький участок земли полностью отдан детям. Они там выращивают, что захотят, — прервал молчание профессор.
Он подъехал к широкой двери дома, помог Меган выйти из машины, позвонил в большой колокольчик, висевший на стене, и вошел в холл, где их встретила полная, по-матерински ласковая женщина с ярко-голубыми глазами на приветливом лице, одетая в скромное темно-серое платье с белым воротником и манжетами; большие часы-брошь были приколоты у нее на высокой груди. Она пожала руку профессору, приветствуя его как старого друга, и обменялась с ним несколькими словами, прежде чем он представил ей Меган.
— Катье, это Меган Роднер; Меган, познакомьтесь с директрисой детского дома, юффрау Бал. Она скоро побеседует с вами, а сейчас вам покажут вашу комнату, мы же пока кое о чем поговорим, но недолго. Я должен быть в Гааге к половине одиннадцатого.
Этого Меган не ожидала. Его дом был так близко отсюда, и она рассчитывала, что они станут видеться, пока он не вернется в Англию. Ведь он говорил, что пробудет в Голландии несколько недель. Ее охватила полная растерянность: он оставляет ее одну, без всякой надежды увидеться. Хотя, может быть, он приедет к ней сюда... Но его слова развеяли ее последнюю надежду.
— Уверен, вам будет здесь хорошо, — сказал он, — и вы вернетесь в Англию полная новых планов.
Она посмотрела на профессора, и взгляд ее был так красноречив, что глаза профессора, прикрытые ресницами, тоже загорелись, однако он ничего не сказал, только пожал ей руку, попрощался спокойно и дружески вежливо. А Меган оставалось лишь последовать за девушкой, которую позвали, чтобы показать ей комнату, где она поселится на это время. Поднимаясь по лестнице, она обернулась: он даже не смотрел в ее сторону. Она глядела, как он уходит вслед за директрисой из холла, и едва удерживала себя, чтобы не броситься за ним и не сказать ему наконец, что для нее никаких новых планов быть не может, если она никогда больше его не увидит. И уже в своей комнате она с печалью должна была признать, что любит профессора ван Белфелда.
Комната эта, маленькая, но очень мило обставленная и безукоризненно опрятная, с розочками на занавесках и постельном покрывале, находилась в передней части дома. Девушка, сопровождавшая Меган, сказала, что ее зовут Сине, она была высокой, худощавой, немного старше Меган, со славным открытым лицом; говорила приветливо на хорошем английском языке.
— Прекрасная машина, — Сине подошла к Меган и тоже посмотрела в окно на профессорский «роллс-ройс». — Профессор барон ван Белфелд — богатый человек, очень хороший и добрый...
— Барон?
— А вы не знали? — Сине удивленно взглянула на Меган. — Наверно, в Англии его называют просто профессором?
Меган кивнула. Услышав эту новость, она почувствовала, что профессор как бы удалился от нее еще больше. Впрочем, печально размышляла она, теперь он может быть хоть графом, если, конечно, есть такой титул в Голландии.
Вскоре профессор и директриса вышли, попрощались, он сел в машину и уехал. Он так и не посмотрел вверх на ее окно, да и зачем?
— Вот так, — проговорила Меган. — Можно распаковываться? Я должна надеть форменное платье?
Сине кивнула.
— Пожалуйста, наденьте и, когда разберете вещи, пройдите к директрисе. Минут пятнадцать вам будет достаточно?
— Да. Спасибо, Сине.
Оставшись одна, Меган быстро распаковала чемодан, все аккуратно развесила и надела форменное платье из светло-голубого хлопка, очень милого фасона — с короткими рукавами и высоким воротом. Еще она обнаружила целую кипу белых передников, но после недолгих колебаний передника решила не надевать. Сине же была без передника. Меган поправила прическу, тщательно напудрилась и вышла из комнаты. Детей не было видно, но повсюду слышались детские голоса и плач младенцев. Постучав в дверь с табличкой «Директор», Меган вошла.
Директриса, сидевшая за столом, встретила ее улыбкой.
— Садитесь, пожалуйста, мисс Роднер. Пока вы еще не освоились у нас, но скоро почувствуете себя свободнее. Сине покажет вам наш дом, вы познакомитесь с нашим коллективом. А сейчас я объясню вам ваши обязанности. Я бы хотела, чтобы вы работали с младенцами. ИХ у нас семеро, самому младшему около трех месяцев, старшему — год. С ними работает еще одна девушка, работа посменная: одна сменщица работает с трех часов дня до десяти вечера, вторая работает в ночь. Следующую неделю одна начинает работу в семь утра каждый день и работает до трех часов. Каждую неделю у вас будет один выходной. В этот день вас заменит девушка, работающая неполную рабочую неделю. Сине объяснит вам все подробнее. На время обеда вы заменяете друг друга. В штате есть еще две девушки, к которым можно обратиться, когда требуется помощь. Работа трудная, но очень нужная, к тому же у вас будет оставаться время и для себя. У вас большой опыт? Дело в том, что у нас есть изолятор, и если кто-то из детей заболеет, надеюсь, вы справитесь с обязанностями медсестры и сиделки. Вообще же дети у нас здоровые. Старшие ходят в школу в деревню, у младших по утрам игровые занятия. У младенцев своя комната, но по возможности их выносят гулять. — Она замолчала. — Что еще вам сказать? Вас не пугает такая работа?
