Норин подавила улыбку, зная, каких трудов всегда стоило ему признать свою ошибку. Чарли прошелся из утла в угол, вновь замер перед дочерью, терпеливо ожидающей продолжения его монолога, и добавил:

— Я с самого начала догадался, что между вами что-то происходит. Стоило тебе впервые увидеть Винни, как у тебя засверкали глаза. И меня это испугало. Я боялся одинокой старости. Я четыре года мешал тебе познакомиться с мужчиной, потому что был напуганным старым болваном, думающим только о себе.

— Папа! — обняла его дочь. — Я тоже была эгоисткой. Я так же, как и ты во мне, нуждалась в тебе. Ты всегда был любящим и внимательным отцом. И я никогда этого не забуду. Помни, что я не вычеркиваю тебя из своей жизни, выходя за Винни.

Чарли смущенно прокашлялся.

— Он славный малый. И если он надумает вернуться к профессии пожарного, для него всегда найдется место в нашей части. Красная Толстуха будет скучать без него.

Норин заразительно расхохоталась. Вот уже больше месяца, как Винни уволился из пожарного управления. За это время он успел арендовать офис на центральной улице и повесить на двери вывеску, извещающую всех об открытии адвокатской конторы.

Новый офис был не единственным его достижением за прошедший месяц. Любовь, раскрывшаяся, словно зрелый бутон, в его сердце в тот вечер, когда он едва не погиб на пожаре, пышно расцвела и окрепла. Освободившись от бремени прошлого, Винни посвятил себя будущей счастливой жизни с Норин и Билли. Норин отвечала ему взаимностью, так как твердо знала, что с этим мужчиной она будет счастлива до самой старости. И сердце, и разум говорили ей, что она нашла свой идеал.

— Нам пора, дорогая, — сказал Чарли. — Заиграла музыка.

Норин прислушалась и поняла, что действительно настало время покинуть спальню и выйти во двор к многочисленным гостям, чтобы засвидетельствовать перед священником свою любовь к Винни. Они торжественно произнесут клятву в любви и верности друг другу и с этого момента станут супругами.

Вместе с отцом Норин вышла через черный ход во двор, где был натянут белый навес для свадебной церемонии. Увидев приближающуюся невесту, Винни расплылся в своей коронной улыбке сердцееда. Рядом с женихом стоял Билли. Его рыжая макушка сверкала, как новая монетка, а на личике застыла радостная улыбка. Отец передал невесту жениху и встал рядом с внуком.

Винни пожал Норин руку, и она взглянула на него влажными от слез глазами. Они говорили ему, что он — ее избранник, и сулили много радости и счастья, обещали веселый смех и пылкую страсть. А главное — любовь и верность до последнего часа.

Норин не отрывала от Винни взгляда с первой до последней минуты церемонии бракосочетания. Ее лицо светилось, когда она произносила слова клятвы. Наконец священник объявил:

— Отныне вы муж и жена!

И в наступившей тишине раздался звонкий голосок Билли:

— Надеюсь, ребята, что теперь-то вы точно подарите мне малыша!

Все рассмеялись и захлопали в ладоши. А Винни счастливо закивал и поцеловал молодую жену.

— Пора, Винни! — с трудом произнесла Норин, морщась от боли: вот уже два часа, как у нее начались схватки.

Боли дали о себе знать сперва терпимыми толчками в низу живота, но сейчас повторялись регулярно, через каждые пять минут. И Норин поняла, что ребенок, которого она носит, торопится появиться на свет.

Винни что-то невнятно пробурчал и перевернулся на бок.

Она потрясла его за плечо, и он раскрыл глаза.

— Что? Началось? — Он сел на кровати. Норин кивнула и хихикнула, наблюдая, как смешно он пытается натянуть джинсы, не вставая с постели. Но Винни все же оделся и помог подняться жене.

— Ступай разбуди Билли, — сказала Норин. — А потом позвони отцу, он наверняка захочет приехать в больницу. Я пока оденусь.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — нахмурился Винни, встревоженный ее тяжелым вздохом.

Норин кивнула, скрывая все нарастающую боль.

— Надо поторопиться! — добавила она.

Пулей выскочив из спальни, Винни помчался выполнять ее просьбу. Польщенная его вниманием и заботой, Норин почувствовала облегчение.

Супружество стало осуществлением ее заветной мечты. Винни был не только щедрым на ласки и пылким супругом, но и прекрасным отцом для Билли. Заботливый и предусмотрительный, этот мужчина во всем оправдывал ее надежды. Оставив службу в пожарной части, Пасторелли преуспевал как адвокат, и был этим очень доволен.

Раздавшиеся в соседней комнате радостные вопли Билли говорили, что мальчик проснулся и теперь восторженно приветствует братишку или сестренку, о скором появлении которых известил его отчим.

Спустя минуту все трое мчались в автомобиле в больницу. Норин уже с трудом переносила схватки, становившиеся все сильнее.

— У меня появится братик, правда, мама? — спросил Билли. — Я хочу только брата!

— Потерпи немного, мой милый. Скоро мы все узнаем!

Норин и Винни решили не определять пол младенца до его рождения, но на всякий случай исподволь готовили Билли к возможному появлению в их доме маленькой девочки.

Едва их машина остановилась возле входа в больницу, раздался пронзительный вой сирены. И не успел Винни помочь жене выбраться из салона, как появилась сверкающая огнями Красная Толстуха. Лишь только она замерла на месте, из кабины выскочил Чарли.

— Ну как ты, доченька? — спросил он, вместе с Винни выводя Норин из машины. Сердце ее преисполнилось любовью к заботящимся о ней мужчинам.

— Дедушка, зачем ты привез сюда пожарных! Они нам уже не нужны! — воскликнул Билли, пока они торопливо шли ко входу. — Маленьких детей, оказывается, в дом приносят вовсе не пожарные. Их делает Винни.

Норин не успела рассмеяться: санитары уложили ее на каталку и увезли.

А ровно через четыре часа и двадцать минут Винни вытирал слезы радости, катившиеся по его щекам, и готов был скакать от счастья по больничному коридору. Он был уверен, что уже никогда не испытает подлинного счастья. Норин и Билли доказали ему, что он глубоко заблуждался. А теперь, с рождением ребенка, он чувствовал себя на седьмом небе.

Винни понимал, что грустных воспоминаний о погибших родных ему не избежать. Светлая память о них будет всегда храниться в его сердце. Он глубоко вздохнул и подошел к поджидавшим его на стульях Чарли и Билли.

— У меня будет братик? — нетерпеливо спросил мальчик.

— Пошли, — взял его за руку Винни. — Сейчас сам увидишь.

Норин уже ждала их — она лежала на больничной кровати с малышом на руках. Лицо ее светилось счастьем, и Винни понял, что именно такой она и запомнится ему навсегда.

Билли подошел поближе и внимательно уставился на новорожденного. Помолчав, он спросил, наморщив лоб:

— Так это мальчик или девочка?

— Мальчик! — улыбнулась Норин. — Поздравляю тебя с братом.

— Он такой маленький, — покачал головой Билли. — Он всегда таким будет, мама?

— Нет, он, разумеется, подрастет, — ответила Норин. — Но пока что он вряд ли сможет играть с тобой в бейсбол.

Новорожденный подтвердил справедливость ее слов, шумно выпустив газы, и захныкал. Билли подошел еще ближе к кровати и ласково произнес:

— Не плачь, малыш! Не плачь, братик! Я буду заботиться о тебе. Мы станем настоящими друзьями: я, ты и наш папа. Можно мне так тебя называть, Винни? — обернувшись, спросил он.

У Винни перехватило от волнения горло, поэтому он молча кивнул в ответ, мысленно благодаря Бога за обретенное счастье.

— И как вы думаете его назвать? — спросил Чарли. Его глаза подозрительно блестели.

— Мы хотим назвать его Чарлзом, — ответила Норин. — Чарлз О'Роак Пасторелли. Звучит?

Ее отец захлопал от умиления глазами и сконфуженно уставился в пол.

Винни расхохотался и хлопнул его по спине.

— Давно я мечтал увидеть момент, когда мой тесть утратит дар речи!

— Мне кажется, что нам не помешает обзавестись еще и сестренкой, — задумчиво сказал Билли. — А вы как считаете, мама и папа?