Мюриэл вздохнула и заворочалась во сне. Что-то твердое уперлось ему в бедро. Мэтт осторожно отодвинулся и вытащил руку из-под ее мягких, теплых плеч. Что же это? Он провел ладонью по поясу ее шортов и наткнулся на металлический предмет в застегнутом на пуговицу кармашке. Ключ! Ключ от наручников!

Что ж, пришло время рассеять ее сомнения и показать, что ему можно доверять. Губы Мэтта растянулись в хитрой улыбке. Они поменяются местами. Сторож превратится в пленника. И в этой новой ситуации они проверят, наконец, свои чувства, убедятся в истинности или ложности, прочности или слабости тех незримых уз, которые соединили их в тот самый момент, когда судьба свела их в гараже.

Мюриэл со стоном открыла глаза, перевернулась на спину и попыталась приподняться, уверенная в том, что будильник вот-вот зазвенит, но что-то удержало ее. Она предприняла вторую попытку и с удивлением обнаружила, что правая рука отказывается повиноваться импульсам ее мозга. Странное дело.

Мюриэл повернула голову, и только тут до нее дошел весь ужасный смысл случившегося: пленник преспокойно лежал на ее кровати и с интересом наблюдал за ней.

— Доброе утро, милая.

Мюриэл не ответила — ее захлестнула волна паники, когда она обнаружила, что прикована наручником к изголовью кровати. Более того, ее ключи и пистолет лежали на тумбочке, на недосягаемом для нее расстоянии. Мюриэл понятия не имела, как попала в это ужасное положение, что случилось ночью, каким чудом ее перенесло на кровать Мэтта. Ясно было одно: это все его рук дело. Но, что бы ни случилось и как бы это ни произошло, Мюриэл не собиралась сдаваться, признавать поражение и мириться с ролью жертвы.

— Ловкий трюк. Как вам это удалось?

Ее голос прозвучал резко, может быть, слишком резко, потому что только резкостью она могла прикрыть овладевший ею страх.

— Фокусники никогда не раскрывают свои секреты, — скромно отозвался Мэтт. — Профессиональная тайна.

— Вы не фокусник, а угонщик автомобилей! — раздраженно бросила она, ненавидя себя за то, что позволила ему, именно ему, сыграть с ней такую шутку.

Мэтт состроил обиженную гримасу, но, судя по веселому блеску глаз, ее стрела не попала в цель.

— Перестаньте, Мюриэл, — пропел он. — Если бы я был преступником, если бы боялся предстать перед судом, то уже мчался бы сейчас по шоссе в угнанной у вас машине. Разве преступник остался бы на месте? Нет, милая, вы и сами понимаете, что все было бы иначе. Представьте, что вас нашла бы горничная. Наверное, пришлось бы вызывать полицию, да? И это не самый плохой вариант. — Мэтт усмехнулся. — Будь я злобным негодяем, непременно воспользовался бы вашей беспомощностью.

Разумеется, Мюриэл понимала, что настоящий преступник поступил бы именно так. Сейчас предположение о невиновности Мэтта получило новое подтверждение. Мюриэл ничего не оставалось, как признать ошибку, согласиться с правдивостью его версии. Значит, интуиция ее не обманула.

Но, и поверив Карригану, Мюриэл вовсе не собиралась объявлять об этом. Теперь, когда она успокоилась, ей хотелось получить объяснения.

— Вы можете сказать, как получилось, что я оказалась прикованной наручниками к вашей кровати?

— Разумеется. Ночью вам приснился кошмар. Вы что-то бормотали, ворочались. Когда я вас позвал, вы сели, но не проснулись. По-моему, вы приняли меня за какого-то Росса, потому что перебрались сюда и уснули рядом со мной.

— Что? Не может быть!

Мюриэл покраснела от жгучего стыда и отвернулась. Поверить тому, что сказал Мэтт, было невозможно. Но откуда ему стало известно имя Росса? Может быть, она как-то проговорилась? Но когда? В какой ситуации? И, если Мэтт узнал имя ее погибшего напарника, что еще он выведал?

В отчаянии Мюриэл закрыла лицо ладонью и застонала. Боже, какой стыд! Залезть ночью в постель к незнакомому мужчине!

Значит, вот как все получилось. Вероятно, Карриган прав. Другого объяснения не было. Мюриэл знала, что иногда события того злосчастного дня преследуют ее во сне. Время от времени с ней происходило нечто странное, труднообъяснимое. Просыпаясь по утрам, иногда она помнила обрывки жутких видений. Бывало, ее будил собственный крик и она вскакивала с кровати в холодном поту, с колотящимся сердцем и трясущимися руками. Но чего Мюриэл не подозревала, так это того, что разговаривает и даже ходит во сне. И вот, пожалуйста — она угодила в чужую постель.

В постель к обвиняемому в преступлении. Страшно подумать, чем все это могло закончиться, окажись на месте Мэтта Карригана другой мужчина.

Она опустила руку и посмотрела на Мэтта.

— Продолжайте. Как вам удался трюк с наручниками? Вы же не Дэвид Копперфильд.

— Ключ от наручников был в кармашке ваших шортов. Я достал его без особого труда. Конечно, был риск получить оплеуху, если бы вы проснулись, но ведь без риска жизнь пресна. Я просто не мог отказать себе в удовольствии поменяться с вами ролями.

Мюриэл вскинула брови. Похоже, Мэтт действительно рассматривал ночное происшествие как забавное приключение. Она и сама, наверное, реагировала так же, если бы не доставшаяся ей роль жертвы.

— Значит, вы считаете, что играли честно?

Мэтт лениво потянулся.

— В нашем случае — да. Я ведь не вынашивал никаких злодейских планов. Всего лишь легкая игра, фантазия на тему.

— На какую тему?

— А вы не догадываетесь? Вечная тема. Мужчина и женщина. Он — господин, она — рабыня, пленница. На что он употребит власть?

Мюриэл облизала пересохшие губы.

— Простите, господин, но вы кое-что упустили.

В его глазах мелькнуло удивление.

— Что же это я упустил?

— У вас нет покорной рабыни.

Мэтт усмехнулся, и по ее телу пробежала горячая волна возбуждения.

— О, это меня не беспокоит. — В его голосе прозвучала всегда раздражавшая Мюриэл мужская самоуверенность. — Не сомневаюсь, что мне удастся вас убедить. Убеждение — мой конек. Однажды я уговорил парня, зашедшего купить шины, разориться на «даймлер». У нас ситуация несколько иная, ведь мы оба хотим одного и того же, не так ли?

Ну вот, Мэтт открыто сказал о том, о чем они оба думали. Ночью случилось нечто, продвинувшее их отношения на совершенно новый уровень. Нынешняя ситуация предполагала несколько вариантов развития событий, и Мюриэл задавала себе вопрос: а насколько далеко готов пойти Мэтт? Впрочем, не менее важно было и то, готова ли она последовать за ним.

— Знаете, — доверительно сказал, внезапно посерьезнев, Мэтт, — может быть, это и не мое дело, но прошлой ночью вы действительно могли оказаться в чертовски опасном положении.

Мюриэл с удивлением обнаружила в его серо-голубых глазах непритворное беспокойство.

— Давайте обойдемся без лекций и поучений. Я и без того чувствую себя дурой. Независимо от того, кто из нас сейчас в наручниках, факт остается фактом: преступник вы, а не я. — Говоря это, Мюриэл отлично понимала, что, если ее братья узнают о случившемся, ей до конца дней придется заниматься канцелярской работой.

— Вам виднее, но советую в будущем быть осторожнее, иначе вы можете запросто попасть в постель к плохому парню. — Мэтт игриво подмигнул. — На этот раз вам повезло.

Повезло? То есть, по его мнению, она попала в постель к хорошему парню. В его постель. И хороший парень поспешил, воспользовавшись удобным случаем, приковать ее к кровати, чтобы продемонстрировать свои добродетели.

У нее на языке уже вертелась острая реплика, но Мюриэл сдержалась, решив, что в первую очередь нужно вернуть свободу. Она подергала рукой, напоминая Мэтту о своем положении, и мило улыбнулась.

— Вы могли бы снять это.

Он задумчиво погладил заросший темной щетиной подбородок.

— Еще рано.

Мюриэл нахмурилась.

— Почему? Вы добились своего, доказали то, что хотели. Что дальше? Или ждете, когда я встану на колени?

— На колени? Хм, неплохая мысль.

Черт возьми, ему легко удавалось придать каждой фразе сексуальный подтекст!

— Что еще вы хотите доказать? — спросила Мюриэл, стараясь не выказывать волнения. — Говорите поскорее, потому что нам надо торопиться. Мы ведь хотим быть сегодня в Остине, не так ли?