Она обернулась в сторону двери, увидела Джеймса Макларена и не смогла скрыть огромной радости. Но тут же ей вспомнился их разговор в лимузине и то, как оскорбительно высокомерно, с каким презрением высказался он тогда о работе фотомодели. Теперь у него появился серьезный повод мысленно посмеяться над ней: фотомодель с изуродованным лицом!

— Зачем вы пришли? — холодно спросила Рейчел.

— Я обещал вернуться, чтобы остаться рядом с вами, — ответил Джеймс и улыбнулся.

— Ваше присутствие мне здесь не нужно, мистер Макларен.

Джеймс перестал улыбаться и прищурился. Он был уверен, что Рейчел Кемпбелл не помнит их первой встречи. Теперь он убедился в обратном.

— Отголосок нашей первой встречи? — Голос его звучал доброжелательно.

— Да. — Рейчел тяжело вздохнула. — Странно, что наши пути пересеклись дважды.

— Не совсем так, — сказал Джеймс, решив, что пришло время открыться ей. — Еще пять дней вы провели рядом с моим замком, пока велись съемки для журнала. Кажется, для «Путеводной звезды».

— Рядом с вашим замком?.. — Рейчел с изумлением уставилась на него. — Теперь мне понятно, от кого вам стало известно, куда я направлялась в тот день. Вы еще назвали мою работу занятием для избалованных бездельниц.

— Вот этого я никогда не говорил, — спокойно возразил Джеймс.

— Невероятно! — воскликнула Рейчел, не обращая внимания на его возражение. — Во время первой встречи вы оскорбили меня, во время второй устраиваете мне автокатастрофу!

— Я не устраивал вам автокатастрофы, — тем же ровным голосом ответил Джеймс.

Рейчел замолчала и отвернулась. Он был прав. В ее памяти остались какие-то обрывочные воспоминания о том, что произошло тогда на дороге. Вероятно, тогда пострадал и он. Кажется, его уводили несколько дней назад в операционную. Сегодня он был чисто выбрит, но побледнел и осунулся. Нечего жалеть его, одернула себя мысленно Рейчел. Пусть ему тоже будет больно. Если он и не виноват в автокатастрофе, все равно должен испытывать чувство вины. Как он старался в тот день унизить ее, а теперь явился…

— Я принес вам завтрак, — сказал Джеймс, нарушив затянувшееся молчание. — Изволите поесть?

В голосе Джеймса Рейчел услышала знакомые уже нотки. Можно было только удивляться, почему он вообще не ушел из палаты, хлопнув дверью. Возможно, ему все-таки совестно за свое поведение во время их первой встречи? Рейчел подумала о том, что с ней могло произойти, если бы Джеймс Макларен не позаботился в ту роковую ночь срочно доставить ее в больницу. Впрочем, лучше бы он бросил ее тогда на произвол судьбы! Мрачное настроение полностью завладело Рейчел. Но почему-то предательски захотелось есть. Она искоса взглянула на сервировочный столик с завтраком. Все та же каша, сок и кофе со сливками. Она заметила, что завтрак накрыт на двоих. Джеймс перехватил ее взгляд.

— С чего начнем? Сок или каша? — с наигранной бодростью спросил он.

— Я не хочу есть.

— Нужно есть, чтобы поправиться, — механически ответил Джеймс, приглядываясь к ней. Багровый шов на лбу и возле глаза, не говоря уж о порезах на щеке и подбородке, сильно изменили всю правую сторону ее лица. Он мог понять состояние Рейчел, а потому не сердился на нее. — Можем начать с кофе, — дружелюбно предложил он.

— Почему вы сразу не сказали, что являетесь владельцем замка?

— Да, мне следовало сказать вам об этом сразу. Теперь вам стало легче? Какая разница? Сказал, не сказал! Почему надо обсуждать это сейчас? Вам хочется доказать, что вы вся в белом, а я поганый собственник. Так? — Он помолчал. — Кончайте заниматься глупостями, садитесь повыше, и будем завтракать.

Рейчел засмеялась, на глазах выступили слезы от боли. Болело все лицо. Увидев сострадание в глазах Джеймса, ей и вовсе захотелось рыдать.

— Давайте начнем с кофе, — нерешительно сказала она. — Если вызвать сестру, она приподнимет изголовье кровати.

Джеймс не стал нажимать кнопку вызова. Обхватив рукой спину Рейчел, он легко приподнял ее и уложил на подушки так, чтобы ей было удобно. После чего положил ей на колени пластмассовый поднос и поставил на него кружку с кофе, добавив в него сливки и сахар.

— Удобно?

Рейчел кивнула.

— Удобно. — Сделав глоток, она сморщила нос.

— Горячий? — спросил Джеймс. — Не торопитесь, пейте маленькими глоточками.

— Почему кофе такой сладкий? Мне нельзя столько сахара! — пробормотала она и с жадностью стала поглощать кофе. Давно ей не приходилось пить кофе. До этого дня ей приносили только больничный чай. И столько лет она ограничивала себя в еде, что уже забыла вкус сладкого кофе со сливками. — Спасибо за кофе, очень вкусно, — сказала Рейчел и откинулась на подушки.

— На здоровье, — ответил Джеймс.

Некоторое время они молчали, пока Рейчел не почувствовала неловкость.

— Сколько дней я в больнице? — спросила она, стараясь не смотреть на Джеймса.

— Завтра будет ровно неделя.

— Неделя, — повторила Рейчел, не решаясь сказать то, что собиралась. — Знаете, мистер Макларен…

— Джеймс, — напомнил он.

—…я хочу поблагодарить вас за вашу заботу обо мне, за ваше великодушие. Но сейчас мне гораздо лучше, а потому…

— Вы скоро поправитесь, — заверил ее Джеймс, испытывая внутреннее напряжение. Он уже понял, к чему клонит Рейчел.

— Не сомневаюсь, — сказала она, отворачиваясь, и сжала зубы.

— Я понимаю, что пока у вас есть основания для мрачного настроения. Но клянусь вам, что в конце концов все ваши болячки пройдут.

Он говорил спокойно и с такой убежденностью, что Рейчел посмотрела на него. Интересно, сам он верит в то, что говорит? — подумала она. Какие болячки, если у нее вся правая сторона лица в шрамах и самый большой шрам на лбу?! Она глубоко вздохнула.

— Дайте мне, пожалуйста, зеркало. Я держу его в верхнем ящике тумбочки, — добавила она.

— Может, не стоит сейчас? — В глазах Джеймса мелькнула растерянность.

— Я прошу вас, — настаивала Рейчел.

Джеймс открыл ящик тумбочки, вынул зеркало и протянул его Рейчел. Она повернулась к нему правой стороной лица, долго смотрелась в него, а потом перевела взгляд на Джеймса.

— Вот эти багровые шрамы вы называете болячками?

Джеймс молчал в напряженном ожидании, что последует дальше. Рейчел заплачет? Начнет проклинать все на свете? Он видел, как дрожит ее рука с зеркалом. Наконец она положила его рядом с собой на плед, опустила голову на подушку и закрыла глаза. Несколько слезинок скатилось по ее щекам, на солнце они переливались как драгоценные камешки.

Джеймс мгновенно оказался рядом с ней, готовый языком слизывать эти драгоценные капли с ее лица. Чем еще он мог утешить ее? Рейчел открыла глаза и прямо перед собой увидела темные глаза Джеймса.

— Уходите.

— Рейчел!

— Вы глухой? Я сказала, чтобы вы ушли. — В голосе Рейчел слышался надрыв страдающего человека.

Джеймс встал и теперь свысока смотрел на нее.

— Дать вам возможность насладиться жалостью к себе? — спросил он.

Рейчел хлестнула его по лицу взглядом разъяренного унижением человека. Такой вопрос ей задавать было нечестно с его стороны, Джеймс понял это. Она была сильной и стойкой как оловянный солдатик, ему ли не знать, но сейчас у нее были серьезные основания для того, чтобы пожалеть себя. И жалостью здесь не поможешь, это ему тоже было понятно. Скорее всего, она справится со своим несчастьем через недели, а может, через месяцы, согласится прибегнуть к пластической операции, которая даст ей возможность вернуться к прежней работе. И жизнь ее потечет как прежде. Найдется ли тогда место для него в ее жизни?

— Что вы о себе возомнили? — Голос Рейчел дрожал от гнева. — Нет у вас права…

— Говорят, если спасаешь кому-то жизнь, — перебил ее Джеймс, — то принимаешь на себя ответственность за этого человека. — По глазам Рейчел он понял, что ей неинтересно слушать его рассуждения, и стал говорить быстрее. — Вы подверглись смертельному риску, выжили, неужели сейчас вы готовы сдаться?