Голова Персефоны возникла в центре сферы, как будто богиня выглянула из занавешенного алькова.

– Почему ты медлишь?

– Я не знаю. Я… Венера неуверенно двинулась вперед, держа перед собой вытянутую руку. Когда она коснулась поверхности светящейся сферы рядом с лицом Персефоны, воздух внезапно отвердел, преграждая ей путь.

– Я не могу пройти… – чуть слышно пробормотала Венера.

– Не говори глупостей. Разумеется, ты можешь, просто…

Персефона схватила подругу за руку и, попытавшись втащить в портал, обнаружила, что, хотя ее собственная рука движется свободно в обоих направлениях, из одного мира в другой, рука Венеры натыкается на неодолимое невидимое препятствие.

– Неужели случилось что-то такое, из-за чего я потеряла силу? – спросила Венера, когда Персефона снова выбралась в современный мир.

– Не может быть, – возразила Персефона. – Даже современные смертные могли бы пройти через портал Деметры, почему я и стараюсь изо всех сил, чтобы меня никто не видел, когда я прихожу или ухожу.

Венера повернулась к симпатичному деревцу, росшему неподалеку. Она щелкнула длинными пальцами, глядя на по-зимнему обнаженные ветки, и те мгновенно покрылись нежными белыми цветками – брэдфордская груша расцвела, как будто уже была середина весны.

– Нет, сила в порядке, – пожала плечами Венера.

– Давай еще раз попробуем. Может быть, дело в самом портале, и он уже пришел в норму. Мы войдем вместе. – Персефона снова взяла Венеру за руку. – Готова? Раз… два… три!

Богини шагнули в светящуюся сферу. Персефона проникла в нее без труда, но богиня любви как будто налетела на стеклянную стену.

– О, блудливые сатиры и их волосатые яйца! – в растерянности воскликнула Венера. – Что за чертовщина могла случиться с этой проклятой богинями штуковиной?

Но пока Венера произносила свои ругательства, у нее мелькнула некая мысль… мысль, вернувшая ее в ресторан Лолы, в дамскую комнату, к простенькому заклинанию, почему-то совершенно неожиданно затронувшему ее душу…

– Заклинание! Я ответила на то заклинание и согласилась помочь Пие! – сообщила Венера Персефоне, когда та выбралась из портала.

– И что? Мы отвечаем на призывы бесконечные сотни лет. Это никогда не мешало возвращаться на Олимп.

– Да, я знаю, но на этот раз все сработало как-то по-другому. Не понимаю, в чем тут в точности дело, но это обращение затронуло меня так, как ни одно другое не затрагивало прежде.

Венера помолчала, сосредоточенно размышляя.

– Я связана с ней!

– С ней?..

– С Пией. Вот почему я так странно себя чувствую… это не мои чувства! Я оказалась связанной с той смертной!

– Ох нет! Венера, но о чем именно просила тебя та смертная?

– Пия просила, чтобы я даровала ей счастье и экстаз, – с несчастным видом ответила Венера.

– И ты согласилась? Вслух?

Венера кивнула.

– Да, и я помню какие-то странные ощущения, когда она начитывала заклинание… как будто что-то меня подтолкнуло изнутри и убедило ответить ей. – Богиня любви закрыла глаза и покачала головой. – Я ведь думала, это тот чудный мартини так на меня подействовал, но выходит, нет. Это было само заклинание; оно оказалось слишком точным и связывающим.

Персефона задохнулась от ужаса.

– Но это значит, что ты не сможешь покинуть этот мир, пока не обеспечишь той жалкой смертной счастье и любовный экстаз!

– Перестань называть ее жалкой! Она просто нуждается в помощи, – машинально произнесла Венера.

– Ну, теперь она ее определенно получит.

– Да, получит. – Венера взяла себя в руки, выпрямилась и вскинула подбородок. – Я – богиня любви. Я действительно могу даровать смертным счастье и любовный экстаз… пусть это будут хоть современные смертные, хоть какие угодно.

– Венера, но ты же ничего не знаешь о современных смертных!

– И что с того, какая разница? Я знаю, что такое любовь, а любовь вечна и не имеет отношения ко времени.

– И что ты собираешься делать?

– Пойду к этой девушке, само собой.

Венера немножко подумала и просветлела.

– Ей нужны перемены – другая одежда, прическа, новое мироощущение. Вообще-то все это будет довольно забавно, и я готова совершить доброе дело!

Персефона слушала ее с откровенным сомнением.

– Как только я изменю ее внешность, я дам ей несколько уроков, как соблазнять мужчин, и тогда она сможет получить те самые счастье и наслаждение, к которым так стремится.

– А как ты собираешься ее найти?

Венера умолкла на несколько мгновений, потом улыбнулась.

– Но мы ведь с ней связаны, помнишь? И я знаю, где она находится прямо сейчас.

Богиня любви махнула рукой в сторону центра Талсы.

– Пия вон там!

Персефона совсем небожественно фыркнула.

– Ну конечно, она там. Вот только «там» – это очень большая площадь.

– Ой, не будь такой смешной! Я могу добраться до двери ее дома, если захочу. – Венера беспечно рассмеялась. – Я ведь застряла здесь не бессильной!

– Нет, но позволь сказать тебе вот что. У тебя нет кое-чего поважнее, чем сила. У тебя нет денег.

Персефона сунула руку в сумочку и достала толстый кошелек. Открыв его, она спросила:

– Ладно, помнишь, как я сегодня платила за все? Вот это… – Персефона провела наманикюренным ноготком по аккуратно уложенным в кармашки пластиковым картам. – Это кредитные карты. Считай их чем-то вроде брусков золота, только таких, которые не иссякнут – у них нет предела. Помни, что нужно обязательно ставить свою подпись на том клочке бумаги, который дают тебе служащие, и не забывай взять обратно карту, когда сделаешь покупку. Ох, погоди… Дай-ка я их сначала исправлю.

Богиня весны щелкнула пальцами, и имя на картах сменилось с Персефоны Санторо на Венеру Смит.

– Почему это я должна носить такую посредственную фамилию?

Персефона закатила глаза.

– Ну давай так.

Она снова щелкнула пальцами, и выбитое на картах имя еще раз изменилось, превратившись в Венеру Понтия, что значит «рожденная в море».

– Так гораздо лучше.

– А теперь перестань ныть и слушай внимательно. Это… – Персефона открыла другое отделение кошелька, где лежали ровно сложенные купюры. – Это наличные.

– Я знаю, как пользоваться монетами, – сказала Венера.

В небе прогремел гром, и богини посмотрели вверх.

– Зевс? – спросила Венера.

– Нет, о нем можешь здесь особо не думать. То, что мы услышали, – просто гроза, которой вообще-то не положено случаться в феврале, но в Оклахоме такой климат, что никогда не знаешь, чего ожидать.

– Тебе надо вернуться до того, как начнется дождь, – решила Венера.

– Не знаю… мне не нравится оставлять тебя здесь.

– Со мной абсолютно ничего не случится. Я побывала во всех поселениях Древнего мира. И уж как-нибудь найду дорогу в королевстве Талса.

– Это не королевство.

– Я решила проверить, слушаешь ли ты меня.

Персефона снова закатила глаза к небу.

– Давай не будем говорить о чем-либо, кроме Пии, которой ты теперь по сути стала. Ох, ведь тебе придется как-то показать магию, чтобы убедить Пию, что ты не какая-нибудь буйнопомешанная. Ты сейчас не в Древнем мире! Здесь никто в нас не верит! Обычно это лишь к лучшему. Но если ты, застряв здесь, будешь вести себя слишком уж эксцентрично, тебе это не пойдет на пользу.

– О ледяные титьки Геры, я вовсе не эксцентрична!

Увидев выражение лица Персефоны, богиня любви насмешливо вскинула руки, как бы сдаваясь.

– Что? Мои ругательства? Ты ведь о них подумала?

– Ты должна постараться не произносить их.

– Не вижу причины, – пробормотала Венера.

– Прошу, можешь ты мне просто поверить? Нужно соответствовать этому миру, потому что тебе не удастся выполнить условия заклинания, если тебя запрут в психиатрическую лечебницу. Старайся не выделяться. И слушайся Пию. Она тебе поможет.

– Со мной ничего не случится! – повторила Венера, мягко подталкивая Персефону к порталу. – Иди. Ты ведь не хочешь, чтобы Деметра разгневалась?