Значит, ему придется иметь дело со мной.

Получив задание, первым делом изучаешь объект. Наблюдаешь за ним везде: на работе, дома, в магазине, в пабе, на площадке для сквоша или в клубе, где он собирает модели паровозов вместе с такими же придурками. Ты должен знать, чем клиент занимается в течение всего дня, чтобы найти его слабые места и точно рассчитать удар. Чем больше о нем знаешь, тем меньше остается на волю случая. Иногда водишь клиента по три недели, прежде чем убрать, – потом кажется, что убиваешь старого друга. Впрочем, с Аланом Карпентером я не мог позволить себе такой роскоши: имея лишь пару дней на наблюдение, пришлось общаться с ним как можно более тесно. Дело осложнялось тем, что для смерти по естественным причинам гораздо труднее подобрать удобный момент. Впрочем, кое-что работало и в мою пользу. Во-первых, он был муниципальным советником, во-вторых, гомосексуалистом, а в-третьих, держал кота. Вам, наверное, трудно понять, почему все это делало его более уязвимым – я объясню.

Если он муниципальный советник, то скорее всего порядочная дрянь. Этакий ханжа в накрахмаленных трусах, выжига и кляузник, всюду тычущий законами и параграфами и пишущий доносы на соседей, стоит им построить хоть собачью будку без разрешения комиссии по планированию. Мое подозрение подтвердилось на следующий же день, когда Карпентер позвонил в дверь соседу и поинтересовался, почему тот не забирает с дороги пустые мусорные баки. Хотел, мол, проверить, все ли с ним в порядке. В ответ его просто-напросто послали подальше.

Раз он голубой, то семьи скорее всего не имеет. Постоянный сожитель или всякие там гости каждую ночь – сколько угодно, но никаких детей, никаких малолетних свидетелей. У него больше свободного времени, он чаще бывает один. У Алана, впрочем, не оказалось никаких регулярных связей, что было еще удобнее, хотя и вносило в игру некоторый элемент случайности. Когда ждешь кого-то, совсем не хочется, чтобы с ним явилась веселая компания из ближайшей подворотни. На всякий случай я стребовал у Логана фургон.

Ну и наконец кот. Это симпатичное животное, которое мурлыкало, терлось о мои ноги и сопровождало меня по всему дому, пока я готовился к встрече с хозяином, надо кормить. Стало быть, советник Карпентер приходит домой каждый день.

Я люблю кошек: они умные, нежные и приятные твари, а этот кот был особенно хорош, так что мне даже стало не по себе, когда пришлось его немножко потрепать. К сожалению, иначе нельзя – если прячешься где-нибудь в спальне для гостей, поджидая, когда хозяин уляжется спать, то меньше всего хочется, чтобы под дверью начала мяукать кошка, которую ты погладил. Однако достаточно хорошенько встряхнуть ее и порычать – и она будет за версту обходить запасную спальню и кровожадного изверга, который там спрятался.

Именно там я и находился вечером в пятницу. Меньше чем через неделю после того, как Логан сообщил мне о существовании человека по имени Алан Карпентер, я уже сидел в его гостевой спальне и ждал, когда он придет с работы. Все было готово. Мне пришлось явиться за пару часов до советника: провести рекогносцировку и обеспечить, чтобы смерть по естественным причинам наступила без сучка без задоринки: одна царапинка на его милом личике или один вскрик – и версия о сердечном приступе может подвергнуться сомнению.

Как это провернуть? Существует несколько способов вырубить человека чисто и без шума, но я предпочитаю самый простой: снотворное в чайнике.

Как вы поняли, я наблюдал за Аланом уже несколько дней. Когда он приходил домой, то первым делом заваривал чай и садился с чашкой смотреть вечерние новости. Четыре-пять таблеток надежного снотворного – и клиент отключается прямо в своем любимом кресле, готовый к дальнейшим процедурам.

Так оно и вышло. Последнее, что увидел Алан в этом полном чудес мире, был репортаж о расширении частного сектора и его влиянии на кадровую политику компаний. Полагаю, он так и умер – счастливым. Когда я через часок тихонько спустился к нему, бедняга уже ничего не слышал.

Первым делом следовало хорошенько ополоснуть чашку и вымыть чайник. Вообразите: доктор пишет свидетельство о смерти, спускается в гостиную, а там – сосед и пара легавых валяются вокруг стола в полной отключке. Вот вам и естественные причины!

Теперь – перенести его наверх, в спальню. Клиент весил добрый центнер, и мне понадобились все мои силы и ловкость, чтобы не раскроить ему голову о ступеньки. Пришлось взвалить тело на спину и тащить, словно мешок угля. Когда я наконец доволок эту тушу до кровати, то совсем выдохся. Слава богу, время позволяло сесть и немного отдышаться.

Кот осторожно просунул голову в дверь. Я погладил его и почесал под подбородком, и мы снова стали друзьями.

– Извини, – шепнул я ему. Не забыть бы перед уходом открыть ему баночку "Вискаса".

Лежа на спине, Алан начал храпеть – это было похоже на звук циркулярной пилы. Я раздел его, аккуратно складывая одежду на стуле у кровати. Кот заинтересованно следил за мной, иногда пытаясь поймать лапой болтавшуюся штанину.

Наконец советник предстал перед нами в первозданном виде. Выглядел он, надо сказать, отвратительно.

– Черт возьми, этим голубым на все наплевать, – пробормотал я, обращаясь к коту. – Сравни меня и его, а ведь он небось трахается куда чаще.

Кот, похоже, совершенно не разбирался в таких вещах, однако взглянул на меня, как будто хотел сказать: "Давай лови момент, чего ты ждешь?"

Вытащив из сумки шприц, я содрал с него пластиковую обертку. Инсулин – вот что было внутри. Инсулин. Он вырабатывается в нашем теле и необходим для жизни, но если его слишком много, готовьтесь к неприятностям. У диабетиков он не вырабатывается, и им приходится каждый день его вводить, чтобы поддержать уровень сахара в крови. Для них шприц с инсулином означает жизнь, а для нормального человека – смерть. Странно, не правда ли? Интересное чувство юмора у матери-природы.

Однако если вы подумываете о том, чтобы попробовать этот метод, так сказать, в кругу семьи, то помните, что повышенный уровень инсулина обязательно обнаружится при вскрытии. Времена таинственных туземных ядов, отравленных шипов и Агаты Кристи давно прошли. При современном уровне науки практически невозможно полностью скрыть следы убийства. Вот почему смерть нужно обставить таким образом, чтобы исключить любые поводы для излишнего любопытства.

Ну что ж, у клиента нет ни ссадин, ни порезов, ни синяков. Его одежда аккуратно сложена, кот накормлен, а самого его найдут в пижаме в собственной постели (хотите верьте, хотите нет, а именно там отдаст концы большинство из нас). К тому же он здоровенный жирный тип. Не надо быть гением, чтобы сделать единственный возможный вывод: советник скончался от сердечного приступа. Вот ведь беда, как грустно – подпишите здесь, пожалуйста, доктор, и возвращайтесь к своему гольфу. Сегодня пятница, и можно с большой долей уверенности предположить, что поскольку семьи у покойника нет, то хватятся его не раньше понедельника, когда тело заведомо остынет до комнатной температуры и точное время смерти уже никто не определит.

Я перевернул Алана на живот и приготовился сделать укол.

Если вы удивляетесь, почему естественные причины так для меня неприятны, то сейчас все поймете. Существует лишь одно место на человеческом теле, где укол шприца не виден. Догадались? Вот именно, анальное отверстие, дырка в заднице. В любом другом месте след найдут, а раз найдут, то и полицейский следователь не заставит себя ждать. У Логана была еще идея отодвигать глазное яблоко и вводить средство для свертывания крови прямо в мозг, чтобы вызвать инсульт, но мне это показалось еще более неприятным, чем укол в задницу, и я остался верен старому проверенному методу.

Итак, я раздвинул пальцами вонючую задницу Алана и осторожно ввел иглу в самую глубину. Малоприятное занятие. Куда проще было бы взять и скинуть его несколько раз с лестницы, однако Логан исключил такой вариант, а кто платит, тот и заказывает музыку. Особенно неприятно было сознавать, что Карпентер голубой. Я знаю, это звучит странно – наверное, то, что я делал, чем-то походило на половой акт, и мне казалось, будто я и сам голубой. Не знаю... Что-то на уровне животных инстинктов. Похоже, я все-таки гомофоб, хотя никогда раньше и не думал о таких вещах. Хотя, пожалуй, Алан вряд ли получил бы удовольствие от процесса, будь он в сознании. По крайней мере я на это надеялся.