Анджела, катер, штормовые волны Ла-Манша, зубная бомба. Предательство. Убийство. Еще одно. Голова закружилась, я начал проваливаться в пропасть. Как унять эту боль?

Шатаясь, я выполз из душа и пошел в гостиную искать остатки водки.

Имею право: утро еще не наступило, ночь продолжается. Моя ночь.

Какой бы закрытой ни была вечеринка, от незваных гостей никуда не денешься. Как и следовало ожидать, к рассвету является мамаша.

– Это я! Увидела – свет горит, вот и решила, что тебе не помешает лекция о том, куда катится твоя жизнь.

– Блеск! Как раз это мне и нужно, – бормочу я заплетающимся языком. – Прямо в точку! Длинная подробная лекция о том, куда катится моя жизнь. Просто отпад!

– Опять пьешь? Я думала, ты бросил.

– Врешь, никогда я этого не говорил. – Я делаю большой глоток водки. До чего же мерзкий вкус!

– Нет, говорил! Я прекрасно помню, как ты сказал, что не пьешь – и что же я вижу?

– Чушь собачья! Если ты не поняла, могу повторить: никогда я этого не говорил, никогда в жизни.

– Говорил-говорил, уж я-то помню! Сто раз говорил. Ты просто умеешь забывать, когда надо – очень удобно.

Я улыбаюсь: тут даже спорить смешно.

– Ну ладно, мамочка, раз уж пошел такой разговор, я не возражаю. Торжественно заявляю, что этот бокал последний. – Я допиваю водку и сразу же наливаю еще, улыбаясь и показывая мамаше два пальца. – Два последних.

– Ох, Иан, я так беспокоюсь за тебя, так дальше не может продолжаться, ты же сам понимаешь. И я придумала, как спасти тебя.

– Ого! Давай дальше, это интересно!

– Пойди в полицию и все расскажи. Они тебя выслушают, вот увидишь!

– Еще бы не выслушать, черт побери! – хохочу я.

– Нет-нет, ты не понял! Расскажи им все о тех, с кем работаешь, и тебе помогут, не сомневайся!

– Шутишь? Да меня тут же запрут и ключ выбросят на помойку!

– Вечно ты преувеличиваешь. Неужели мы не можем хоть раз нормально поговорить?

– Да за мои подвиги положено пожизненное и еще десять раз пожизненное!

– Вот именно! Поэтому надо им сказать, что все это сделал не ты, а твои дружки – вот кто настоящие злодеи! Скажи, что ты не сознавал, что делаешь, что тебя обманули, и все будет в порядке.

– Ничего не выйдет. Я проведу за решеткой весь остаток жизни.

– Нет, неправда, они во всем разберутся! Поймут? Она что, серьезно? Разумеется, серьезно, разве отчаявшаяся мать может нормально рассуждать? Не важно, сколько душ у меня на счету – виноваты во всем плохие парни, это они меня заставили! Я лишь невинная жертва.

– Послушай, Иан, я не говорю, что тебе совсем ничего не будет, но тут уж ничего не поделаешь. Если хочешь, я пойду с тобой – они меня выслушают.

– С какой это стати?

– Я твоя мать!

– Да наплевать им на тебя, они меня...

– Иан, пожалуйста, не начинай все сначала! Одевайся, договорим по дороге.

– Убирайся к черту! Ты что, не поняла? Я никуда не пойду.

– Ты должен, должен!

– Мне моя жизнь еще дорога.

– Не бойся, я же все объяснила: во всем обвинят других.

– Я виноват так же, как Логан и Брод. Стрелял я, и сядем мы вместе.

– Нет, никогда, я обещаю!

– Мама, я гангстер, и что бы ты ни говорила, это ничего не изменит.

– В жизни не слышала ничего глупее. Какой же ты гангстер?

Вот так всегда. Ничем ее не проймешь, ни логикой, ни убеждением. Мамаша все лучше всех знает, и если вы не соглашаетесь, она будет зудеть, зудеть и зудеть, пока не добьется своего. И даже потом не остановится.

– Гангстер – вот еще выдумал! – фыркает она.

– Я такой же, как Логан, Брод, Эдди и Феликс.

– Понимаю, что тебе этого хочется, и им, наверное, тоже, но поверь мне, ты совсем не такой. Мой сын не мог стать гангстером!

– Я стал.

– Нет! – Да.

– Неправда.

– Хватит дурака валять, оставь меня в покое!

– Не оставлю. Я твоя мать, и мой долг – о тебе позаботиться.

– Хороша забота – отправить меня за решетку!

– О боже, сколько можно? Когда ты наконец прекратишь городить чепуху?

Ну что, пойти и сдаться, чтобы доказать ей?

– В чем дело? – продолжает мамаша. – Они что, шантажируют тебя? Ты поэтому не хочешь идти в полицию?

– Кто? Логан и Брод?

– Да. Они угрожают тебе? Если так, то тем более надо все рассказать!

– Никто мне не угрожает.

– Наверняка так и есть, иначе зачем бы тебе покрывать их?

– Я никого не покрываю.

– Ты всегда был подвержен чужим влияниям. Пора наконец становиться взрослым! Ты ничего им не должен, сам знаешь.

– Знаю.

– Тогда плюнь на них и иди в полицию.

– Не могу, мама. Ты никак не хочешь понять, что мы с ними – одно и то же. Мы вместе.

– Никогда не поверю! Тебя заставляют – вот почему ты все это делаешь, – задумчиво кивает головой мамаша.

– Да нет же, черт возьми, я сам себе хозяин! Сам решаю, что делать, меня никто не может заставить.

– Вот как? – усмехается Анджела. – Неужели никто?

Что нового могу я вам сказать о Крейге Фишере? Ну, пожалуй, что он серьезный, вдумчивый, любит учиться и доставляет радость всем окружающим. Такого о нем точно еще никто не говорил.

Этот самоуверенный юнец, какая-то дальняя родня Джона Брода, вечно болтался в дурной компании, то и дело выезжая на репутации своего крутого дядюшки. Недавно он наконец влип по-крупному, и Д. Б. пришлось как следует тряхнуть мошной, чтобы его выручить. Я не слишком много обо всем этом знаю – только то, что рассказал Логан.

– Крейг говорит, там была драка. Вранье. Он его ждал, чтобы прикончить.

У парня просто не хватило терпения ждать, когда ему вернут деньги, а тут еще, похоже, долг задерживали нарочно, чтобы его унизить. Уже и разговоры пошли. "Не может даже вытрясти свои пять кусков из Лэдлоу без помощи Д. Б.". Кто такое стерпит? Доброе имя для Фишера значило все – у него просто-напросто не было выбора. Так что, когда Лэдлоу допил очередную кружку и отправился в туалет, Крейг уже поджидал его там с револьвером. Две пули: в спину и в голову – вполне профессионально. А вот бежать через переполненный паб с орудием убийства в руке и кровью на одежде после того, как все слышали выстрелы, – уже не слишком.

Таким образом, возникла проблема.

Что Д. Б. делать с родственничком? Можно, конечно, махнуть на все рукой – Крейг ничего не знает об организации и ему можно позволить гнить за решеткой сколько угодно. Но так все-таки не годится: парень еще молодой, опять же родная кровь, да и кто из нас не ошибался? Так что теперь, заставить его всю жизнь расплачиваться? Как же быть? "Может, пристрелить его?" – предложил Логан. Но какой смысл затыкать рот тому, кто и так ничего не скажет?

И вот на следующее утро после прощания с Анджелой я оказался в офисе Логана, даже не подозревая, зачем меня вызвали. Может быть, Д. Б. решил покончить вслед за ней и со мной, чтобы оборвать последнюю ниточку, ведущую к организации? Поэтому, пока Логан излагал дело, я стоял перед ним вооруженный до зубов и сжатый как пружина, готовый в одну секунду положить всех в радиусе десяти метров.

– Ты что, шутишь?

– Боюсь, что нет, солнышко. Учишь его, и весь разговор, а если тебе не нравится – что ж, могу только посочувствовать.

– Я понятия не имею, как готовить киллеров.

– Тебе не надо учить его убивать, он уже умеет. Научи его делать это чисто. Тут он пока слабоват. – Логан поднял на меня глаза. – Ты что встал столбом? У меня уже шея болит глядеть вверх.

– Спасибо, мне и так хорошо.

– С какой стати ты решил, что я забочусь о твоем удобстве? Будь добр, помести свою задницу в кресло! Хватит стоять столбом!

Я оглянулся на Эдди и немного успокоился – вряд ли Логан поручит мою ликвидацию такому пентюху. Он прекрасно знает: я тут за полсекунды всех положу.

Ладно, так и быть, присяду.

– Послушай, – продолжал Логан, – вам ведь не нужно заниматься стратегией, как в военной академии, просто научи его тому, что знаешь.