Когда отец позвонил ему и сказал, что Марси вот уже два дня как должна была вернуться из Таксона, а от нее ни слуху ни духу, то первое, о чем подумал Артур, было: она мертва. Его словно втолкнули в комнату, куда посторонним вход запрещен. Если бы она задерживалась или хотела остаться, она бы их предупредила. Значит, у нее не было такой возможности. Она не могла сделать того, что само собой разумеется при нормальных обстоятельствах. Что это значило? Что она вообще больше ничего не могла?

Его дальнейшие мысли заходили в тупик.

Дэвид попросил его приехать в Уотерхед. Джейсон тоже обещал быть.

Она так и не появилась. В гараже гудела машина времени. На вешалке в коридоре висел ее красный жакет. По телу пробежали мурашки, когда он попытался поймать ее взгляд на фотографии: ее там больше не было. Рядом с Дэвидом чернело пятно. В то же мгновение он сообразил, что смотрит на набалдашник пустого крючка вешалки, что стоит лишь повернуть голову, и он увидит ее лицо, но эта темная дыра словно околдовала его: его мать на фотографии больше не встречалась с его отцом.

Джейсон приехал раньше него. Они обнялись, как-то неловко и робко. Впервые он ощутил на своей щеке щетину Джейсона. Весь дом заполняло отсутствие Марси: как ни в чем не бывало продолжали цвести ее растения; на придиванном столике валялись ее журналы, на ковре – оставленное ею пятно от кофе, лестница на чердак. В то время как девушка с фотографии пропала, более чем странным было присутствие сейчас, рядом, их отца – того юноши со сцены, неуклюжего и неуверенного.

Он уже позвонил в полицию. Ситуация не предвещала ничего хорошего. А может, и наоборот. В день отъезда Марси из Бостона в Таксон был всего один прямой рейс, но в списке пассажиров Марси не значилась. Марси не бронировала свою поездку ни в одном туристическом бюро, которых в Уотерхеде было всего два. Она придумала эту поездку, чтобы скрыть от них то, чего они не должны были знать. Таким образом, вероятность несчастного случая сводилась к минимуму, зато возникало великое множество других предположений.

Артур вспомнил о том, как они вместе ужинали в Оспрее. Он видел, что она напряженно о чем-то думает. О чем-то опасном и безответственном – ее собственные слова. Если бы он тогда спросил: «Что-нибудь случилось?» – она бы рассказала.

Теперь, когда задействована полиция и, возможно, начнется расследование, сказал Дэвид, он должен кое в чем им признаться, прежде чем они услышат это от других. У него роман. С Лилиан Снид. Вот уже восемь лет.

У них с Марси все складывалось не так, как он думал, хотя Артур не особенно удивился. Но Лилиан Снид! Немыслимо и в то же время логично. Лилиан Снид, жена Хэролда Снида, мать Руди и Бена. Дни рождения, школа, хоккей в Бостоне, прогулки на яхтах.

– Марси знает об этом? – спросил Джейсон.

«Знает», – подумал Артур.

– Да, – сказал Дэвид.

– И как она к этому относится?

– У нее есть камни. Ей все равно. Я не хочу винить ни ее, ни себя. Нам было тогда по двадцать лет. Мы были слишком молоды. В двадцать лет нужно заниматься со своей девушкой глупостями, а не молить об ипотечном кредите или мастерить люльку. Времени друг для друга уже не остается. В какой-то момент в твою жизнь приходит ложь. И ты бессилен.

– Только не говори об этом Лилиан, – попросил Артур.

– В моей жизни лжи нет, – сказал Джейсон.

И еще кое-что, продолжал Дэвид. Первые два года он оплачивал аренду магазина. Третий год Марси оплатила сама. Двадцать четыре тысячи долларов. Он понятия не имел, откуда у нее такие деньги. Он неоднократно спрашивал ее, но она отвечала что-то невразумительное. Что-то связанное с камнями. Полиция должна в этом разобраться.

«Невероятно, – думал Артур. – Мы тут сидим и разглагольствуем, а ее больше нет в живых. Впрочем, что за чепуха! Конечно же, она жива. Произошло какое-то недоразумение, а мы просто не в состоянии понять какое. Так иногда не можешь найти вещь, на которую смотришь. Завтра все образуется. Я позвоню ей, и она возьмет трубку. И я мигом прилечу к ней».

Но какую историю она тогда ему поведает, он не представлял.

Джейсон рассказал, что накануне своего отъезда в Таксон Марси навестила их с Дженис. Она нервничала и подарила ему булавку для галстука, принадлежавшую ее отцу.

Грудь Артура будто сковали железные тиски. Она прощалась. Сначала со своим младшим сыном, а затем со старшим.

На Уотерхед словно вылили ведро невидимой краски. Все в городе напоминало об исчезновении Марси: патрульная машина агента Лэйса, дочка которого часто приходила в магазин за камешками; Малый театр, где теперь без нее репетировал хор; Томми Серио – разносчик газет, которые она читала; почтовый ящик на углу улицы, где проживала чета Снидсов; туристические бюро, где она не бронировала своей поездки в Таксон; деревья вдоль Пересхэм-роуд, которые провожали ее по пути в Бостон.

Прошла неделя, потом еще две. Абсурд, мистика. Она исчезла. Как вчерашнее облако. Вначале свидетельские показания давались одно за другим, словно били рекорды в только что придуманном виде спорта, но на учителе химии расследование прервалось. В ящике стола на чердаке Дэвид обнаружил ее паспорт. Несколько раз в магазин звонили, но когда Джейсон подходил к телефону, тут же вешали трубку. Они были бессильны. Их попросили составить список недостающей одежды. Руководствуясь фотографиями, они обыскали шкафы, где хранились брюки и блузки Марси, которые теперь казались мертвыми. Оставалось только одно – ждать. Ежегодно в Америке пропадали пятьдесят тысяч человек. Сорок девять тысяч из них в течение месяца возвращались домой. Из оставшейся тысячи не возвращался почти никто. Месяц еще не прошел, но кто знал, когда именно объявлялись эти люди? Может, этот день уже наступил?

Он вдруг вспомнил о давно позабытом случае из далекого прошлого. Во время каникул, когда ему было лет девять-десять, они все вчетвером забрались на гору. Это была долгая, утомительная прогулка по крутым скалистым тропинкам, которые то тут, то там подводили их близко к обрывам. Дэвид строго-настрого запретил им отклоняться от маршрута, не сходить с тропинок. Они и не сходили, только вот Марси никого не слушала. И в конце концов терпение Дэвида лопнуло:

– Осторожно! Если сейчас ты сорвешься в пропасть, это испортит нам всем каникулы!

Тогда эти его слова они пропустили мимо ушей, но сейчас Артур ясно представил себе эту картину. Они бы гуляли, ловили рыбу, вкусно ели, вместе играли до тех пор, пока не возобновились занятия в школе, куда бы они вернулись с легким послевкусием испорченных каникул.

Марси больше не было – как же ему жить дальше?

В Уотерхеде никто не верил, что Марси действительно пропала без вести. Дэвид обещал тысячу долларов осведомителю. Марси стала притчей во языцех. Среди причин ее исчезновения называли и неудачный брак, и фактическое банкротство ее магазина. Говорили еще, будто она вернулась в Голландию, откуда родом ее родители и где она провела детство.

Помимо неверующих, были и недовольные: как будто Марси теперь уделяли больше внимания, чем она заслуживала. Она никогда не была душой компании на вечеринках, не флиртовала, не выигрывала парусную регату, не размахивала флагами в бассейне, поддерживая Джейсона в заплыве на стометровку. Она все время проводила дома, со своими камнями, любила беседовать о кристаллах со старичками вроде господина Хаммермачера. А теперь она оказалась чуть ли не на первых полосах газет как самая большая загадка в истории Уотерхеда.

Средства массовой информации не интересовались ее исчезновением.

– Это же не покушение на Кеннеди, – сказал Джейсону один телевизионщик. В Америке полным-полно автобусных остановок, парковок, магазинов, дискотек, где пропадают люди, причем в отличие от Марси без всяких на то причин.

Она что-то скрывала. Все трое помнили, как в сердцах она сказала однажды, что, если понадобится, найдет другой источник финансирования для «Камней Марси». Что она и сделала. Полиция обнаружила, что незадолго до своей предыдущей поездки в Таксон, следы которой тоже отсутствовали, третий год аренды магазина она оплатила наличными.