Владимир заметив, что у беременной жены слипаются веки, подняв её на руки, распрощался. А Таня, получив свободу, притянув Сержа к себе, отправилась в путешествие безумных поцелуев. Кто-то сказал, что мужчина до венчания выпрашивает у дамы своего сердца поцелуй, а после его занимает совсем другое, а для неё наступает очередь просить его об этом. Но этой женщине, его жене, такой фокус не грозит. Кроме поцелуев ему ей нечего предложить. Интимная его жизнь будет протекать с камелиями. И сейчас ему лучше сидеть, целуясь с ней тут, нежели, лежать в постели. Она, прекратив, стесняться и отдаляться от него, провоцировала его на безумство. А такого он не мог себе позволить. Но сколько не сиди, а всю ночь не высидишь, подхватив её на руки, он понёс жену в опочивальню. «Это первая их реальная, приготовленная лично для них, совместная спальня. И она теперь взрослая, замужняя дама», — улыбалась Таня своим мыслям. Сбросив платье, и не без баловства освежившись, она забралась под толстое одеяло, которое, кажется, только заберись под него, придавит. В деревне живут по — другому. В углах везде иконы, перед образами тускло мигают лампады, чувствуется, их зажгли к приезду хозяйки. Печи все натопили тоже для них, а так, похоже, отапливается жарко только людская. И по старинке, для тепла, укрываются огромными, тяжёлыми одеялами. А вообще-то скучно, дремотно и однообразно тут жить, если б не любовь. Упав в холодную постель, визжа, торопила Сержа. А тот посмеиваясь задувал свечи. И дождавшись, перебралась к мужу, прижавшись к горячему телу.

— Какой ты горячий и только мой.

— Что ж ты мерзлячая то такая, — взял он её в свои объятия.

Получив головокружительный поцелуй, она пустилась в разговоры:

— Серж, что будет в такой глуши делать граф?

Обрадовавшись, что вопрос кончится этим, он принялся объясняться.

— Собирается лечить людей. Владимир учился немного на это.

— Неужели он не притворяется?

— Похоже, голубка моя, нет. Его эта глухомань нисколько не смущает. Предполагаю он даже рад ей. Им хорошо вдвоём.

— Нам тоже. Это только доказывает — любовь сильнее всего на свете.

— Цветочек мой, она ждёт ребёнка и их скоро будет трое. Ты тоже повзрослеешь, и женское начало возьмёт верх… К тому же ты очаровательная женщина, а вокруг достаточно красивых мужчин.

— До этого ещё далеко. Пока я эгоистична и хочу тебя только для себя. — Пощекотала она его крепкое тело и, краснея пустившись в его исследование, заявила со смехом. — К тому же с тобой проиграет любой самый раскрасивый.

Утром Тане показалось, что что-то не так, кажется, посветлело. Выскользнув из его объятий, она подошла к окну и радостно заверещала:

— Серёжа, да просыпайся ты соня! Серж, посмотри, какое чудо, выпал снег. Он выбелил всё, теперь видно далеко. Лес за окном не давит своей массой, а одно дерево, отделяя от другого, рисует привлекательную картину. А это что это?! Ах! это дополнительная прелестная картина, раскинувшаяся причудливым кружевом на снегу, сотканным птичьими лапками. Как жаль, что я пропустила снежный танец. Серж, это такое чудо, когда кружатся снежинки. «Надо же вот я здесь, в таком белом неземном царстве и снежная белая тишина окутала нас, забрав сразу в себя, как губка, всю тоску и отчаяние последнего дня. А наполнила душу вот этим кружащимся с высоты волшебным чудом, солнечным светом, льющимся с белого, белого неба на грешную землю и несущего ей волшебное умиротворение. Господи, мы так радуемся ему, так ждём к концу осени и, как хулим и гоним, когда стоит на пороге весна, что ж мы такие нетерпеливые и не благодарные-то». Вчера ей достаточно было его поцелуев, а сейчас хочется большего. Так уж видно устроен человек, ему всегда мало вчерашнего дня и он рвётся вперёд. К тому же она, умирая от счастья в его объятиях, всё же думала о папа. Как он перенёс её бегство и ослушание, не заболел ли? Ей совсем не хотелось вспоминать, что он чуть не сделал её несчастнейшей из женщин. Но всё это было вчера. А сегодня снег завалил вчерашний день, и ей стало намного легче, и она настроилась на светлое будущее.

— Танюша, что тебя там в такую рань подняло и свежо печи только растопили. Смотри, светик, застудишься. — Обнял он её стараясь согреть. — О, зима пожаловала, Добро пожаловать матушка! А я — то думаю, отчего ты скачешь так…

— Серж, как думаешь, что теперь с папа?

— Не знаю, — улыбнулся он, вспомнив дубину Митрича. — Пострадает не без того за своё «недоразумение», а там час покажет.

— Мне придётся отвечать за мой поступок перед ним и мама. — Весело заявила она.

— Нет уж! Вместе набедокурили, вместе и отвечать! Авось, не съедят они нас. — Чмокнул он её в макушку. — Ты же знаешь люди ведут себя по-разному… Не всех же казнят. Прощают.

Она прыснула со смеху, зарываясь поглубже в его руках. «У папеньки теперь короткие руки. Какое счастье, что Серж меня украл!» Долго возилась у зеркала. Он маячил позади её. Она видела, как муж посмеивается, как оживлён его взгляд, ей показалось, что у него игривое настроение, её даже осветил лучик надежды. И она, улыбаясь ему в зеркало, отпустила приставленную к ней горничную. Но это был мираж. Его красивая белозубая улыбка так и осталась всего лишь улыбкой. Завтрак проходил с деревенскими яствами. Тани нравилась стряпня молодой, румяной Евдокии. Подхватив Софью под руку, взволнованная Таня улучив первую же возможность поговорить с Софи наедине, хитро поглядывая в сторону мужа, увела к окну, увлекая какой-то интересующей её беседой.

— Как ты считаешь, о чём щебечут эти птички? — адресовал брату вопрос Серж.

— Непременно о нас.

— Ну да?!

— А ты как думал. Софи прожила с мужчиной больший срок, а твоя одну ночь, я полагаю ей это интересно, — хохотнул Владимир.

Серж смотрел на него без улыбки с холодным выражением. Даже эти невероятные слова внешне не вывели его из себя.

— Ты предполагаешь, они говорят об этом? — спросил он вялым, безразличным тоном.

— Ну не о политике же и о прошедшей войне с Наполеоном. Женщины страх как любят секреты.

— Неужели?

На этот раз сконфуженный Серж, прикрывшись смешком, помрачнел. То, что он усиленно отталкивал от себя в конечном итоге, его задавит. Он всё знал, предполагал, что природа возьмёт своё, и всё же решился жениться. «Может, правильнее было бы отдать её этому бородачу? Но тогда мне лучше застрелиться и она наверняка на самом деле сошла бы с ума. Нет уж, будем жить, сколько вытянем».

Владимир, взяв его под локоть и продолжая беседу, повёл в кабинет.

— Спасибо, что приняли приглашение Софи. Она ожила и даже пустилась в обсуждение модных фасонов. Щебечет и весело смеётся. Они так сдружились. Мы посидим, поговорим, выпьем по чарочке…

Барон кивнул. Действительно, есть о чём поговорить и лучше без дам. Они уселись в кресла напротив друг друга. Слуга принёс наливку, холодной осетринки.

Выпили, посидели, поговорили о том о сём. Барон, не усидев на месте, поднялся. То, о чём он собирался поговорить не располагало к прохладному время провождению.

— Граф, ты правильно рассчитал свои силы, заднего хода не будет? — Сергей вопрошал брата, а думал о себе, расхаживая озабоченно по комнате.

— Я их вообще ни примерял. К ней вынесла меня судьба. Её лицо, как отображение меня самого. Посмотри на её живую, не тронутую этой дрянью половинку, повернись ко мне, на меня посмотри. Чем не пара!? А теперь переведи взгляд на вторую часть её лица, изуродованную. Вспомни, что натворил я, как жил и что наделал за свою короткую жизнь. Моя половинка вырисовывается пострашнее её. Моё изуродованное злобой и безответственностью нутро не смутило и не оттолкнуло её. Она не как те щепетильные барышни, что падали к моим ногам раньше, ловя каждое произнесённое мной слово, как молитву, караулившие меня, готовые на всё, а сейчас нежелающие даже признавать меня. Софи, приняла меня таким, какой я есть. Неправильного и говённого. И любит именно такого. Меня никто никогда не любил. К тебе барон относился, как к сыну. Он и принял тебя, как сына. Любил и воспитывал именно так. А я ничейный. Всем мешающий и никому не нужный. Я привык, к тому, что меня с детства все пихали и проклинали. Я всем мешал. Бабам от меня нужно было только одно. Меня никто не догадался пожалеть. А она жалеет и любит, а ещё возится со мной словно с маленьким. Мне это нравится, понимаешь… Без неё теперь и судьба моя не судьба.