Каждый коммерческий договор, кем и на что бы он ни заключался, в этой части Москвы, каждая сделка была под контролем и не проходила без того, чтобы какие-то деньги не «упали» в их «общаг». Обороты кавказцев были гораздо меньше солнцевских, но на родине была жестокая безработица и родственники, которым не на что жить. Да и в кадрах недостатка не было, щедрая земля Дагестана постоянно поставляла все новых и новых, готов на все, волонтеров в ряды бауманских. Война с остальными ОПГ шла непрерывно и с переменным успехом, но деньги требовали отмывания и должны быть правильно вложены – этим и занимался Габи.

Семен подъехал к трехэтажному, отдельно стоящему, зданию, сложенному из некрашеного и облупленного железобетона. Перед входом стояли и сидели на корточках несколько десятков мужчин в спортивных костюмах и громкими голосами переговаривались между собой, размахивая руками. Аккуратно припарковав автомобиль на свободное место. Семен вышел и ещё раз позвонил по телефону.

Оксана, привет! Переговорила? Понял. От кого? От Атая Агаевича? А кто он? Всё ясно, ладно буду осторожен, не волнуйся.

Он положил телефон в карман и направился к единственному входу в здание. Люди в спортивных костюмах замолчали и уставились на него заинтересованными взглядами. Их глаза ясно говорили: «Что нужно этому гяуру в нашем доме. Зачем он здесь, за ним нужно присмотреть». Двое из них поднялись и подошли к нему.

Что нужно, брат, ты к кому?

Я к Исамутдину Гибибулаевичу?

От кого?

От Атая Агаевича.

Пойдем с нами, мы тебя проводим.

Они поднялись по лестнице на второй этаж, вошли в небольшую приемную. Здесь секретарем была девушка. Когда она подняла на вошедших свои большие миндалевидные глаза, Семену вспомнилась красавица Шошана из Беер-Шевы. Такие же бархатные ресницы, прозрачная кожа вот только волосы были черные и прямые. Они улыбнулись друг другу, и она жестом показала, что можно заходить. За дверью находился кабинет самого «Габи», главного финансового и аналитического ума неофициальной дагестанской общины. Он был молод, не более тридцати лет, хорошо сложен, доброжелательная улыбка появилась на его лице, как только он увидел Семена.

Здравствуй, уважаемый! А я тебя знаю, ты помощник тренера Лю. Я у вас занимался в прошлом году, видел тебя в бою – ты настоящий воин. Атай звонил мне, что ты придешь, а я думал: тот, не тот? Что привело тебя ко мне, скромному бизнесмену?

Здравствуйте уважаемый Исамутдин!

Ай, перестань! Зови меня просто Габи, как все. И тебе проще выговорить, и я уже привык. Патимат, принеси нам кофе!

Мне совсем не сложно выговорить, я из Таджикистана, там имена и посложнее есть. Но если вы сказали Габи, значит Габи. Я хотел посоветоваться с вами по одному, очень непростому делу.

Давай смелей, у меня простых дел тут не бывает.

Вы, наверное, слышали, что на директора завода МОСКВА Веретенникова было покушение?

Да, слышал.

Как вы думаете, чьих рук это может быть дело?

Очень трудный вопрос. Но если хорошо подумать…… Думаю, что Пантелею это могло быть выгодно.

Я сегодня был у него, он решительно утверждает, что ни причем.

А ты хотел, чтобы он тебе правду сказал? Я, мол, нанял киллера, чтобы убить директора. Тут история такая. Веретенникову все время деньги нужны, это все знают. Я хотел стать совладельцем этого завода, вышел с таким предложением к нему. Договорились: делаем дополнительную эмиссию, акции покупаю я, а директор получает налом….. некоторую сумму, причем не здесь, а на какой-то его швейцарский счет. Об этом узнал Пантелей, сразу приехал к Веретенникову, мол, зачем тебе этот «черный» Габи, давай я стану совладельцем на тех же условиях.

А Василий, к тому времени, уже деньги получил, отказаться от нашего союза не мог. Вот он и сказал Пантелею, что тот, как прежде, бабки за «крышу» получать будет, а по остальному, поезд уже ушел. Пантелей обозлился, пригрозил, что если директор не передумает, то он его достанет. Я тебе все сказал, как брату. Одно меня удивляет, как Пантелей тебе позволил до меня доехать, не мог не знать, что все тебе расскажу. Ты, конечно, сильный парень, но теперь могут и тебя достать, будь настороже. Хочешь, охрану дам?

Не стоит, спасибо большое.

Как знаешь, брат, тебе решать. Если, что-то понадобиться, звони сразу без колебаний мне по прямому телефону. Возьми визитку. Будешь ходить по улицам, огладывайся почаще.

Спасибо уважаемый Исамутдин, поеду я, много дел. До свидания.

До свидания. – сказал Габи с сожалением глядя на Семена.

Было уже совсем поздно, когда Семен, пристроив машину на платную стоянку, пришел домой. Мать и отец не спали, сидели вместе на кухне и ждали своего единственного сына. Глаза матери были красными, отец сидел злой и недовольный.

Ты где был?

Работал. А что случилось?

Почему так поздно приехал, мы уже три часа тебя ждем и волнуемся.

Могли бы позвонить мне по сотовому, я же купил вам вчера телефон и оставил вот тут, на холодильнике.

Да не умею я пользоваться этой штукой!

Чего там уметь, он включен, набирай номер и на зеленую кнопку. Что случилось-то?

Кто-то звонил нам сегодня и сильно напугал мать.

Мам, что тебе сказали?

Раздался звонок, я взяла трубку, там мужской голос мне говорит: «Передай своему сыну, чтобы перестал лезть в чужие дела. Иначе мы всех вас достанем! Поняла?» Я спрашиваю: « А кто это говорит?» А он мне: « Тот, кто за базар отвечает! Если не прекратит свои расспросы, вас замочат. Так и передай. И девчонку его достанем». Ну и трубку положили. Что делать Сема?

Было от чего глубоко задуматься. Советоваться с кем-то было уже поздно, нужно принимать решение самому и очень быстро.

Папа, мама – не спрашивайте меня ни о чем, но дело действительно серьёзное. Вам нужно на некоторое время уехать.

Семен, ты должен обратиться в милицию! – сказал отец

Обязательно пап, но только при условии, что вы немедленно уедете в Израиль и поживете там, у моих друзей, пару месяцев. Ринат сделает вам визу по прилету, он там большой человек, охраняет одного из муфтиев суннитского толка.

Около часа он уговаривал родителей, потом они быстро собрали вещи, и вышли из дома. Семен опять взял автомобиль со стоянки, отвез родителей в аэропорт, взял билеты и отправил. Предварительно взял с них обещание, что как только прилетят – позвонят ему.

Он опять не заметил, что, на этот раз, скромная вазовская семёрка сопровождала его и в аэропорт и обратно. А её водитель добросовестно доложил кому-то обо всех его переездах.

Утром он ещё раз вспомнил разговор с Пантелеем: « ….. у тебя здесь родители, родственники всякие, девушка, наконец. Плевать тебе на собственную жизнь, я это могу понять, но их то за что подставляешь?». Да, Оксана! У него потемнело в глазах! Нужно срочно ехать к Оксане! Сколько времени? Семь часов утра! Надо собираться. Так …… ты что это запаниковал, пока повода нет. А звонок родителям? Ну и что, это всего лишь звонок, попытка пугнуть меня. От звонка до действия огромное расстояние. Но для этих людей типа Пантелея, Габи и, того, который заказал Веретенникова пройти это расстояние - раз плюнуть. Может быть позвонить? Да позвонить, но не Оксане, а Соколову, что-то они нарыли такое, всполошившее это криминальное болото. Где-то я их прихватил за живое, а вот где?

Иван, привет, это Семен. Проверка в кадрах что-нибудь выявила?

Ты знаешь, который час, Нинзя?! Я ещё сплю без задних ног, а тут ты со своими вопросами.

Извини, но мне срочно надо!

Не кричи. Нашли мы две подозрительные карточки. Есть два парня. Оба устроились на работу месяц назад, один слесарем лекальщиком, другой уборщиком. Все их данные у меня в сейфе и в базе.

Иван сбрось мне по электронке, пожалуйста, как можно быстрее, сможешь?

Щас, шнурки поглажу и побегу тебе сбрасывать! Подождешь до девяти часов.

Нет, в девять будет уже поздно, сбрось сейчас!

Ладно, Сэм. Ты меня достал, иду сбрасывать, лови.