Судя по всему, опасная тема осталась в прошлом, и тревога слегка отступила.

Весь вечер Беатрикс то и дело украдкой посматривала на гостя, очарованная мужественной красотой. Смуглый от загара, в теплом сиянии свечей, он выглядел сказочным принцем. Волосы отливали золотом, и даже щетина на щеках и подбородке мерцала таинственными искрами. Спокойствие скрывало необузданную, первозданную силу. Если бы можно было впустить сдержанную энергию в комнату, как впускают грозу, открывая настежь двери и окна и сдаваясь на милость природы! Если бы можно было поговорить откровенно, поделиться мыслями, заглянуть в душу...

 — Искренне признателен за гостеприимство, — поблагодарил Кристофер, когда обед подошел к концу. — Честно говоря, дружеское участие оказалось весьма кстати.

 — Непременно приходите еще, — пригласил Кэм. — С удовольствием покажу склад пиломатериалов. Мы применили технологические новшества, которые могут пригодиться в Ривертоне.

 — Спасибо. Будет чрезвычайно полезно перенять опыт. — Кристофер посмотрел на Беатрикс. — Прежде чем распрощаться, мисс Хатауэй, хотел бы попросить познакомить меня с вашим знаменитым мулом. — Говорил он непринужденно, однако в глазах светилась настойчивость затаившегося хищника.

У Беатрикс пересохло во рту. Избежать расплаты не удастся — это ясно. Он ждал ответов на все накопившиеся вопросы и твердо вознамерился их получить — рано или поздно.

 — Сегодня? — уточнила она слабым голосом. — Прямо сейчас?

 — Если не возражаете, — подтвердил капитан любезным тоном. — Хлев, должно быть, недалеко от дома?

 — Да. — Беатрикс поднялась, и сидящие за столом джентльмены тоже немедленно встали. — Извините нас, пожалуйста. Я ненадолго.

 — А можно мне с вами? — с надеждой в голосе спросил Рай.

 — Нет, милый, — вступила в разговор Амелия. — Тебе пора принять ванну.

 — Но зачем же мыться, если все равно нельзя испачкаться?

 — Тот, кто не находит радости в набожности, обязан довольствоваться чистотой, — с улыбкой заключила Амелия.

Общая легкая беседа продолжалась до тех пор, пока Рая не увели в детскую, а Беатрикс и капитан Фелан в сопровождении Альберта не отправились на скотный двор.

После долгого молчания первым заговорил Лео:

 — Кто-нибудь еще заметил?..

 — Да, — немедленно отозвалась Кэтрин. — И как же ты к этому относишься?

 — Еще не решил. — Глава семейства нахмурился и пригубил портвейн. — Не думаю, что готов видеть этого человека рядом с Беатрикс.

 — А кого же в таком случае готов видеть?

 — Понятия не имею, — пожал плечами Лео. — Кого-нибудь со сходными интересами. Может быть, местного ветеринара?

 — Твоему избраннику восемьдесят три года. К тому же он абсолютно глух, — заметила Кэтрин.

 — Зато не будут ругаться, — серьезно отозвался Лео.

Амелия улыбнулась и неторопливо помешала чай.

 — Не хочется признаваться, но я согласна с Лео — не в отношении ветеринара, а... Беатрикс и военный? Трудно представить подобный союз.

 — Фелан подал в отставку, — вступил в разговор Кэм, — так что он больше не военный.

 — И он наследует Ривертон, — добавила Амелия. — Беатрикс сможет бродить по лучшему в Англии лесу...

 — А мне кажется, в их характерах есть что-то общее, — задумчиво произнесла Кэтрин.

Лео удивленно поднял брови.

 — И что же, скажи на милость? Она обожает животных, а он любит стрелять во все, что движется.

 — Беатрикс держится вдали от мира. Она необыкновенно обаятельна, но в то же время склонна к уединению. Те же черты я нахожу и в капитане Фелане.

 — Да, — согласилась Амелия. — Ты совершенно права, Кэт. С этой точки зрения союз кажется более логичным.

 — И все же у меня имеются серьезные возражения, — не уступал Лео.

 — У тебя всегда имеются серьезные возражения — Амелия не собиралась сдаваться. — Если помнишь, ты и Кэма поначалу не принимал, однако теперь души в нем не чаешь.

 — Просто по сравнению с каждым новым зятем неоспоримые достоинства Кэма становятся все заметнее.

По дороге на скотный двор не было сказано ни единого слова. В темном небе низко висела тусклая, подернутая дымкой облаков луна.

Со странной, обостренной ясностью Беатрикс слышала звук собственного дыхания и скрип гравия под ногами, ощущала беспокойную, волнующую близость любимого человека.

Когда они вошли в конюшню, мальчик-работник коротко кивнул в знак приветствия. Конюхи и скотники давно привыкли к частым появлениям молодой госпожи и не мешали делать все, что заблагорассудится.

Ни с чем не сравнимый острый запах — сена, фуража, навоза — встретил знакомым, вселяющим надежду покоем. Беатрикс молча повела гостя в дальний конец длинного строения — мимо чистокровных, рабочих, выездных лошадей. Узнав хозяйку, животные тихо ржали и приветственно кивали головами.

Наконец Беатрикс остановилась возле просторного стойла.

 — Вот Гектор, — представила она любимца.

Маленький мул вышел навстречу. Несмотря на очевидные недостатки, а возможно, именно благодаря забавной внешности он оказался необыкновенно симпатичным и милым существом: несуразный, с кривым ухом и жизнерадостным, неизменно веселым выражением лица... точнее, морды.

Кристофер протянул руку, и Гектор по-дружески доверчиво ткнулся носом в ладонь. Откровенная нежность казалась хорошим знаком. Может быть, капитан не так уж и зол?

Беатрикс глубоко вздохнула и попыталась оправдаться:

 — Я назвала его Гектором, потому что...

 — Нет. — Кристофер стремительно повернулся, и она оказалась в ловушке. Низкий, хрипловатый голос звучал угрожающе. — Давайте начнем с другого. Вы помогали Пруденс писать письма?

Широко раскрытыми испуганными глазами Беатрикс смотрела в потемневшее, мрачное лицо. Ничего хорошего ждать не приходилось.

 — Нет, — с трудом произнесла она. — Я не помогала.

 — Тогда кто же?

 — Никто ей не помогал.

И это было правдой, хотя и не полной.

 — Вы что-то знаете, — настаивал Кристофер, — и непременно скажете, что именно.

Всем своим существом она чувствовала готовую вырваться на волю ярость. Воздух накалился от приближения неминуемой грозы. Сердце панически колотилось, а в груди неумолимо росло что-то громадное и неведомое.

 — Позвольте выйти, — произнесла она с невероятным спокойствием. — Подобным поведением вы вредите и мне, и себе.

Он гневно прищурился.

 — Не разговаривайте со мной таким тоном, будто дрессируете собаку.

 — Собак я дрессирую иначе. А если вам жизненно важно узнать правду, то почему бы не спросить саму Пруденс?

 — Спрашивал. Она лгала так же, как сейчас лжете вы.

 — Вы всегда мечтали о мисс Мерсер, и вот теперь ничто не мешает ее получить. Так какое же значение имеют несколько давних писем?

 — Меня обманывали. А теперь я хочу знать, кто это делал и зачем.

 — Гордыня, — горько заметила Беатрикс. — Уязвленная гордыня, и ничего больше.

Он запустил руку в ее длинные распушенные волосы, бережно, но властно сжал и оттянул голову назад. Она испуганно вздохнула.

 — Не пытайтесь увести разговор в сторону. Вы действительно что-то скрываете. — Свободная рука поднялась к обнаженной шее. На миг показалось, что он готов задушить. Но пальцы нежно прикоснулись к коже, погладили маленькую ямку у основания.

 — Перестаньте, — слабым голосом попросила Беатрикс, опуская ресницы.

И легкую дрожь, и затуманенный взгляд Кристофер принял за выражение страха и неприязни. Наклонился и, согревая дыханием щеку, тихо произнес:

 — Не раньше, чем услышу правду.

Ни за что. Если признаться, он возненавидит ее за обман и предательство. Некоторые ошибки недостойны прощения.

 — Идите ко всем чертям. — Еще ни разу в жизни Беатрикс не произносила эту фразу.

 — Я уже и так словно в аду. — Он стоял непростительно близко: ноги примяли складки на юбке, а колени едва не касались ее коленей.