— Мне очень жаль, — только и сказала она, зная, что ничем не может помочь.

— Я не могу допустить, чтобы история повторилась.

— Это понятно.

Вздохнув, он присел на край кровати и посмотрел на Кэролайн.

— Я всегда предохраняюсь, но, когда ты рядом, все другие мысли куда-то улетучиваются. И если ты все-таки забеременела, пообещай мне, что не избавишься от ребенка.

Она погладила его по щеке и заглянула в глаза, надеясь, что ее слезы не видны.

— Я уже сказала, что никогда бы не сделала этого. Но если тебе будет легче, я даю честное слово.

Роберт на секунду прикрыл веки, словно внутри него происходила страшная борьба.

— Ты ведь скажешь мне, если будешь ждать ребенка? Сейчас, конечно, двадцатый век, но я считаю, что дети должны знать обоих родителей.

— Конечно. Я тоже так думаю, — согласилась Кэролайн и, не в силах больше сидеть спокойно, обняла его за шею и крепко прижала к себе. — Обещаю, что скажу тебе. Я никогда не отниму у тебя твоего ребенка.

Она никогда не сделала бы этого. Особенно теперь, зная о его прошлом, любя его. Роберт, казалось, наконец оттаял.

— Спасибо, — тихо прошептал он, обняв дрожащую женщину. — Прости, если сделал тебе больно, но я видел лишь повторение прошлого. Теперь я знаю, что ты не как она. Ты хорошая, Кэролайн Дунгам.

Сейчас она бы отдала все, чтобы только сказать ему о своей любви. Но это было невозможно. Нужно радоваться, что Роберт хотя бы доверился ей, рассказав о бывшей невесте. Марта говорила, что он никогда не упоминает о ней. Быть может, дело только в особенных обстоятельствах, но Кэролайн хотелось надеяться на лучшее.

А что, если она все-таки забеременеет? Сможет ли она тогда удержать его? Как ни гнала их прочь, а навязчивые мысли так и кружились в голове Кэролайн. Роберт не говорил о женитьбе, но, если сделает предложение, что ответить, зная, что он не позволит себе полюбить ее? Будет ли этот брак только ради ребенка? Пока ей этого не дано было знать.

— Теперь ты вернешься в постель? — спросила Кэролайн, желая отвлечь и себя и его от тяжелых размышлений.

— Ты уверена, что хочешь этого? — сдержанно спросил Роберт, но она поняла, что опасность миновала.

— Завтра мне не надо рано вставать, так что я смогу выспаться и потом, — шепнула молодая женщина, и он хищно улыбнулся.

— Значит, мы не собираемся спать?

Кэролайн потянула его за пояс халата и откинулась на подушки.

— У меня сна ни в одном глазу...

— Ну, тогда держись, — пробормотал он и, наклонившись, поцеловал ее.

Для Кэролайн следующие несколько недель пронеслись как в калейдоскопе. Она была счастлива, и ей казалось, что глаза ее должны сиять подобно огням святого Эльма. Они встречались каждый день, иногда ужинали в каком-нибудь ресторанчике, но зачастую сидели дома, наслаждаясь обществом друг друга. Все чаще и чаще она оставалась у него на ночь, и постепенно вещи ее, одна за другой, перекочевали в его дом. Фактически Кэролайн жила у Роберта и только работала по-прежнему у себя, где все было приспособлено для реставрационных работ.

Жизнь была почти прекрасна, и Кэролайн не мечтала о большем, боясь спугнуть то, что имеет. Лишь однажды по радужным небесам безмятежного счастья пробежало маленькое облачко: когда она сказала, что ребенка не будет. Тогда во взгляде Роберта что-то промелькнуло, но она не успела понять, что именно. Разочарование? Облегчение?

Как бы то ни было, страсть их с каждым днем возрастала. Чем больше они занимались любовью, тем сильнее нуждались друг в друге, хотя теперь Роберт никогда не забывал предохраняться. Разумом Кэролайн понимала, что предосторожность необходима, но в душе мечтала о другом. И всякий раз, когда он засыпал, не забывала сказать, что любит его.

Нужно принимать каждый день таким, какой он есть, и не загадывать на будущее, убеждала она себя. Но молодую женщину не покидало ощущение незащищенности их отношений. Рано или поздно семейство Дунгам узнает о ее новом возлюбленном, и тогда Кэролайн в полной мере почувствует всю их заботливость. Потому что они любят ее и знают, что с Робертом Кендаллом у нее нет никакого будущего: его репутация говорит сама за себя. Ей казалось, что над ней висит дамоклов меч.

Кэролайн работала у себя дома, когда зазвонил телефон. Заказ был срочный и сложный, и молодая женщина вновь прокляла себя за то, что не отключила телефон. Попробуй сосредоточься, если приходится отвлекаться! — зло подумала она, беря трубку.

— Кэролайн Дунгам, реставратор. Чем могу быть полезна?

— Чем ты можешь быть мне полезной, милая? Я бы сказал, да боюсь, что тогда нас арестуют за нарушение общественного порядка. — Это конечно же был Роберт.

Откинувшись на спинку кресла, Кэролайн радостно рассмеялась. От ее раздраженности не осталось и следа.

— Хмм... заманчивая перспектива. Что же ты задумал?

— Если скажу, то ни я, ни ты не сможем сегодня поработать, так что приберегу сюрприз до вечера, — ответил он голосом заправского соблазнителя.

— Буду ждать с нетерпением. Тогда зачем ты звонишь?

— А что, обязательно должна быть причина? Может быть, мне просто нравится слушать твой голос, — мягко ответил он, и сердце Кэролайн затопила нежность.

— Неужели? Нравится слушать мой голос? Я тоже всегда рада тебя слышать.

— Я хочу тебе что-то сказать, Кэрри, — таинственно начал Роберт. — Твой голос... ну, короче, он порой просто сводит меня с ума.

— Хорошо. Мне нравится, когда ты сходишь с ума, — усмехаясь ответила она.

— Я знал, что ты это скажешь.

— Стараемся, стараемся, — поддразнила его Кэролайн.

— Вряд ли после этого разговора я смогу вернуться к работе. Просто не смогу сконцентрироваться, — пробормотал Роберт, и было ясно, что он улыбается.

— Могу предложить старинный народный метод. Холодный душ. Впрочем, учитывая опыт вчерашнего утра... — Она не договорила, зная, что Роберт наверняка уже вспомнил, как они вместе принимали душ. Вместо того чтобы охладить пыл, они... В общем, в результате Роберт опоздал на работу.

— Тебе придется заплатить за это, милая, — пообещал он.

— Жду не дождусь. Предвкушаю, что расплата доставит мне большое удовольствие. Но ты так и не сказал, как же тебя встретила секретарша, когда ты наконец-то добрался до офиса.

— Спросила, не заболел ли я. Я ответил, что это был всего лишь легкий приступ помешательства. Теперь благодаря тебе мои подчиненные провожают меня сочувственными взглядами, — пожаловался Роберт. — Они ничего не говорят, но я уверен, что, по их мнению, ты оказываешь на меня вредное воздействие.

— Не вижу причин так думать. Я далеко не первая и не последняя женщина в твоей жизни. — Как всегда она самое ужасное обратила в шутку.

— Да, — согласился он. — Но ты первая, из-за которой я опаздываю на работу. Ты хотя бы понимаешь, что я отменил за последние недели больше деловых встреч, чем за десять лет? И все из-за тебя!

Кэролайн слушала его не без удовольствия. Значит, Роберт относится к ней несколько иначе, чем к предыдущим своим подружкам.

— Ты раскаиваешься в этом?

— И не думаю, — ответил он странным голосом, и Кэролайн пожалела, что не видит его лица в этот момент. — Честно говоря, мне гораздо больше нравится проводить время с тобой, чем в этом дурацком офисе. А это на меня не похоже. Иногда я думаю, что ты действительно колдунья.

— Колдунья или фея? Та, которая превращает тебя в скользкую омерзительную жабу, или та, которая волшебным заклинанием навеки привораживает простого смертного к себе? — Ох, если бы она действительно знала это заклинание!

— Ну, конечно, фея, — весело ответил Роберт.

Кэролайн отдала бы все на свете, лишь бы знать, что он испытывает к ней нечто больше, нежели примитивное физическое влечение. Это была уже не шутка, но она опять спросила легко и беззаботно: