Примерно час компаньонам понадобился на то, чтобы дойти до нужного места на холмах и спуститься к Черной заводи, которой гнушались все ловцы сапиг, ведь для успешного лова требовалась прозрачная вода и небольшая глубина. Тогда ловец медленно двигался по дну, высматривая добычу, а когда замечал притаившуюся на дне сапигу, опускал в воду приготовленный деревянный прутик с деревянным же крючком, на который крепко насаживали подгнивший плод коричневой водоросли, называемой «речная пальма».

Запах привлекал сапигу, она начинала медленно приближаться к наживке, и ловцу требовалась большая выдержка, поскольку в этот момент он должен был оставаться неподвижным.

Если наживка вызывала у сапиги доверие, она начинала ее заглатывать, проталкивая в пищевод вместе с деревянным крючком и прутиком. Как только ловец считал, что его снасть заглочена сапигой достаточно глубоко, он подсекал добычу и перехватывал ее рукой.

Поскольку на Черной заводи глубина была большая, а вода мутная, ловить здесь сапиг никто не пытался, а если кто и пытался, быстро разочаровался в этом.

Но это не касалось Ферлина, который решительно вышагивал вдоль кромки воды, не боясь распугать сапиг, которые, по мнению Джека, могли находиться возле берега.

– Послушай, Ферлин, если ты будешь так топать, все сапиги разбегутся, тебе не кажется?

– Наша сапига уже никуда не убежит.

– Почему?

– Потому что она уже поймана.

Сказав это, Ферлин шагнул с берега, сунул руку в воду и вытащил закрытую плетеную корзину, в которой, без сомнения, находилась какая-то добыча.

Подержав корзину, пока не стечет вода, Ферлин поставил ее на берег и, сделав приглашающий жест, сказал:

– Смотри, приятель, эту добычу ты отнесешь матери.

Джек снял с плеча мешок и, присев рядом с корзиной, открыл крышку, которая была заперта на самодельную защелку. Потом заглянул внутрь и ахнул! Там извивалась здоровенная сапига, весом, наверное, килограммов в семь.

– Но как, Ферлин? – воскликнул Джек, вскакивая. – Как ты заставил ее идти в самоловку? Сапиги не идут в корзины, это все знают!

Ферлин самодовольно улыбнулся.

– Да, хотя она всего лишь большой плоский червь, у нее хватает ума не лезть в самоловку, но существуют другие способы заманить ее.

– Какие?

– Бери и неси корзину домой, может, и сумеешь разгадать загадку. Только тросик мне потом верни.

– Какой тросик?

– Когда будет разделывать сапигу, поймешь, какой. Пойдем, пора нам уже и к дому прибиваться.

Джек подобрал мешок, поднял тяжелую корзину, и они двинулись в направлении своих хуторов, до которых им было по дороге.

Довольный Джек тащил увесистую добычу, с его лица не сходила улыбка. Молодец Ферлин, не обманул, а уж как мать обрадуется…

– Слушай, выходит, ты придумал способ, как загонять их в корзину? – спросил Джек, которому тайна поимки такой крупной сапиги не давала покоя.

– Придумал, Джек.

– И что, больше этого способа никто не знает?

– Никто, Джек.

– А если за тобой проследят? Ты думал об этом?

– Уже следили, – сказал Ферлин и засмеялся. – Старик Друмпель.

– Старик Друмпель? Он следил за тобой? Но как он узнал?

– Мы встретились с ним однажды недалеко отсюда, а я как раз нес корзину с сапигой. Поздоровались и пошли дальше, но я заметил, какими глазами он на мою корзину глядел.

– Завидущими?

– Точно. Должно быть, понял, что там и откуда я это несу. Через два дня я в деревне был, в лавку ходил, обратно иду, так он за мной увязался. Следит, стало быть. Ну, я сразу на заводь пошел, чтобы ему урок подать. Пришел на место, сделал снасть из прутика и сел у берега, как будто я так всегда ловлю. А он за всем этим наблюдал из-за кустов. Но потом я посмотрел на часы и как будто о каком-то деле вспомнил. Забрал прутик и ушел, так этот бедняга весь день до вечера с таким же прутиком просидел, а потом я его там и на другой день видел.

Джек засмеялся, довольный тем, как провели старика Друмпеля. Разговора на эту тему им хватило до места расставания, где Джеку следовало сворачивать к своему хутору.

Он отдал мешок Ферлину, перекинул корзину в другую руку и, сказав: «Пока, Ферлин», – пошел домой, однако компаньон окликнул его:

– Постой, Джек!

Тот остановился, и Ферлин подошел ближе.

– Я чего сказать-то хотел, ты матери ничего не рассказывай. Ходили на болото за крупной сапигой, только и всего.

– Ну конечно, Ферлин, я ж не маленький, понимаю.

– И еще один вопрос: ты в другой раз хочешь составить мне компанию или с тебя достаточно?

– Ну, вообще-то я не против, – немного подумав, ответил Джек, щедрый трофей сгладил впечатление от приключений на дюнах. – А что в этот раз?

– Мы добыли объектив, теперь нужно превратить его в деньги.

– Как это?

– Продать.

– А кому?

– Есть люди.

– А зачем тебе я, Ферлин? Я никогда не продавал такие штуки.

– Для солидности.

– Но хоть там-то в нас стрелять не будут?

– Да не должны, – без особой уверенности ответил Ферлин. На том они и расстались.

Поднимаясь на невысокое, в три ступеньки, крыльцо, Джек старался топать как можно громче, чтобы придать значимости своему триумфальному возвращению.

– Ма! – позвал он, входя в небольшую прихожую.

– Ма-а-а! – повторил он, поставил корзину и начал стягивать отяжелевшие от сырости сапоги.

– Ма! – позвал он в третий раз, заходя в комнату.

– Ну чего ты раскричался? Здесь я, на кухне…

Джек нагнул голову, чтобы протиснуться под низкой балкой пристройки, и оказался в небольшом помещении со скругленными углами. Прежде их кухня была какой-то емкостью, а потом ее притащили сюда, вырезали окна, и она стала кухней.

– Чего делаешь? – спросил Джек, стараясь сдерживаться, чтобы не начать хвастаться сразу.

– Картошку варю, – сказала мать и, вытерев руки о фартук, увидела стоявшую на полу корзину.

– Это чего у тебя там?

– Мясо, мам! – широко улыбаясь, сообщил Джек.

Он снял крышку.

– Ну-ка, загляни…

Мать несмело приблизилась и, заглянув в корзинку, всплеснула руками:

– Ой, какая огромная!

– Давай безмен, я ее взвесить хочу!

– Ой, да где ж ты ее взял, такую громадную? – стала расспрашивать мать, доставая из шкафчика весы.

– Это мы с Ферлином поймали.

– Так ты ж говорил, что за холмы пойдете, охотиться…

– Ну, не получилось, планы изменились, – ответил Джек и, вывалив извивающуюся сапигу в пластиковый мешок, заметил, что из нее через ротовую полость вытянулся тонкий тросик, который оказался привязан изнутри ко дну корзинки. Недолго поудивлявшись, Джек подцепил мешок на крюк безмена и поднял, глядя на показания стрелки.

– Ух ты, мам, семь с половиной кило!

– Обалдеть какая здоровая! – произнесла потрясенная мать. – Нам этого на полтора-два месяца хватит.

– Да ладно, мам, полтора-два месяца, не надо экономить, будем есть от пуза, а как доедим, я еще поймаю.

– Ой, да куда ж мы ее… – засуетилась мать, освобождая стол для большой добычи. Затем достала новую широкую клеенку и, расстелив на столе, положила сверху разделочную доску, которой пользовалась очень редко.

– Ну, вроде все, – сказала она. – Клади.

Джек вывалил сапигу на стол и, придерживая ротовую часть, в которой были мелкие, но очень острые зубы, вытянул сапигу во всю длину.

– Все, мам, хватай за голову, а я пойду. Устал очень, посидеть хочется…

– Иди-иди, сынок, дальше я сама, – сказала мать и, перехватив сапигу за голову, свободной рукой достала из шкафа разделочный нож.

Джек сполоснул руки под рукомойником и вышел в комнату, которая одновременно считалась гостиной и спальней матери. А еще одна пристройка, половинка военного мини-трейлера, служила персональной комнатой Джеку.

Там у него имелись столярные инструменты, небольшой верстак, несколько настенных полок, на которых была навалена всякая всячина и стояли четыре книги. А еще был шкафчик, который Джек сам собрал из зеленой лозы и плоских металлических планок. Планки эти, петли и защелки он набрал на старой военной свалке, где этого добра было навалом, если не лениться копать. А вот досок в пустоши было не достать, леса здесь не росли, а тащить древесину из-за Невельских холмов дураков не находилось. Однако Джек заметил, что зеленая лоза, которую он срезал и приносил домой сырой, при высыхании принимала любую форму. Тогда он стал намеренно отбирать подходящие прутья и класть на них камни. Когда материал был готов, оставалось только обрезать его по размеру и прикрепить на металлические планки стальными шурупами, которых Джек натаскал целое ведро.