* * * О тебе я в думах и тоске. О, когда бы встретиться с тобой Хоть на краткий миг! Мне без твоих очей Вряд ли суждено на свете жить! * * * Горы и заставы миновал, Прежде чем явился я сюда. О, тоска! Когда надежды тщетны Встретиться с любимою своей. * * * «О, как далека ты от меня!» Думаю с тоскою я теперь. Но в разлуке дальней все равно Не изменится Моя любовь! * * * Ты не думай, милая моя, Что вдали я не могу любить. Даже день один, Одну лишь только ночь Я без думы о тебе не в силах жить! * * * Как бы долго ни тянулась нить. Сколько бы в разлуке нам ни быть, Все равно и думы даже нет, Что неверной может быть любовь! * * * О, если только вовсе нет богов На небе и земле, О, только лишь тогда Мне будет суждено судьбою умереть, Не встретившись с тобой, любимая моя! Из старинных посланий [49]Как прибрежные птицы у бухты Муко Прикрывают крылом молодого птенца, Так берег ты меня… И в разлуке с тобой, Верно, мне суждено умереть от любви… * * * Если б только могла дорогая моя В путь со мною уйти На большом корабле, Так хотелось бы плыть и лелеять ее, Словно птицы птенца — прикрывая крылом! * * * Когда причалишь ты У дальних берегов И встанет пред тобой густой туман, [50]Знай — это горький вздох, дошедший до тебя. Чтоб рассказать о горести моей! * * * Едва придет осенняя пора, Как снова мы увидимся с тобою. Зачем же ты полна такой тоскою, Что на пути моем Встает густой туман? Из песен странствий На корабль поднялись мы В Отомо, у Мицу, И, отдавшись волнам, мы отплыли в дорогу. На каких же теперь островах отдаленных Суждено нам построить шалаши для ночлега? * * * Словно черные ягоды тута, Ночь, должно быть, сменилась рассветом: В бухте Яшмовой вижу, Как, в поисках пищи, Журавли пролетают, крича, надо мною. * * * Верно, бурными стали У морского владыки В белой пене шумящие волны на взморье, Вижу — скрылись надолго за островом дальним Молодые рыбачки… * * * В рассвета алый час, Когда грустил о доме, Вдруг возле мыса, где ладья плыла, Раздался легкий всплеск весла… О, эти юные рыбачки! * * * Пусть мой рукав, Скользя по дну, в воде, Промокнет весь… насквозь. Я не уйду отсюда Без этих раковин «забудь-любовь»! [51]* * * «Не я ль один Плыву на лодке ночью?» Подумал я, когда волна меня несла, И в тот же миг в дали безбрежной моря В ответ раздался легкий всплеск весла!.. * * * Меж гор В опавших алых листьях клена Плывущих кораблей Плененная красой, Я вышла на берег, чтоб встретиться с тобой! * * * Только осень настанет И корабль мой причалит здесь снова, Принесите с собой и оставьте на отмели мне, Чтобы мог позабыть о любимой, — «ракушки забвенья», Белоснежные волны далеких, безбрежных морей! * * * Твой корабль, Что уходит из бухты Такасики ныне, По пути наклоняя морские жемчужные травы, Буду ждать я с одной и единственной мыслью: О, когда же он снова придет? * * * В тоске о милой Я уснуть не в силах, А в это время, скрытые от глаз туманной дымкою, В час алого рассвета, Я слышу, гуси дикие кричат… * * * Когда спускается луна За гребни гор, На взморье вдалеке мелькают Огни костров, что разжигают, Приманивая рыбу, рыбаки. * * * Вот он, остров Молитвы! Там молились святыням О тех, кто в пути, где подушкою служит трава. Верно, много веков он стоит среди водной равнины, И, как прежде, о странниках дальних Молитва идет к небесам… вернутьсяНовояшмовых годов — постоянный, окаменевший эпитет к «годам». Первоначальное значение — год нового урожая. вернуться«Старинные послания» и «Песни странствий» были сложены чиновниками-посланцами в Сираги (древнее княжество Кореи — Силла) и их близкими. Относятся к 736–737 гг. вернутьсяИ встанет пред тобой густой туман… — По старинному народному поверью, вздохи тоскующей возлюбленной превращаются в туман, который встает на пути любимого человека, как знак того, что о нем тоскуют. вернутьсяБез этих раковин «забудь-любовь». — В песне автор обращается к народному поверью: если найдешь раковины «забудь-любовь», — забудешь о несчастной любви. Любуясь необычайной красотой этих раковин, люди якобы забывали о своих печалях. |
