У меня в офисе было тепло, сторож-кочегар был трезвый и хорошо натопил. Мы выпили с Валей шампанского с конфетами и фруктами, которые остались от набора подарков детям моих работников на Новый год. Я разглядел её при свете и без пальто: Валюша оказалась сильно хороша: очень красивое лицо и стройная фигура с красивой грудью. Ростом довольно высокая, с красивыми длинными ногами. Поговорив за столом, я включил «видак», и мы вместе легли на диван. Мне очень захотелось её, хоть и знал, что ей только семнадцать с половиною лет. Но Валюша вполне зрелая, уже полностью сформировавшаяся девушка. Когда я женился, Зине было столько же.

Я раздел её догола. Валя ничего против этого не имела, только сильно стеснялась. Но когда Валя сказала, что она девственница, у меня желание заняться с ней сексом отпало. Мне стало жалко её, ведь ей ещё замуж выходить, а раз до такого возраста она дожила «неиспорченная», то, по всей вероятности, и мечтает выйти замуж девственницей. Ведь все парни в Росси хотели бы иметь до женитьбы сексуальные связи с девушками, но жениться-то все хотят на девственницах.

Мне вспомнилось, какая у меня была обида, что какой-то грузин взял у Зины то, что по праву должно было принадлежать мне. Я с большим удовольствием погладил её стоячие девичьи груди и лобок, покрытый небольшой растительностью, «кончил» в трусы, и мы уснули.

На следующий день мы довезли Валю, как я и обещал, до поворота с трассы к её поселку. Прощаясь у машины, я предложил ей остаться со мной, и она ведь не пошла домой, а поехала опять с нами. Я поселил Валю в офисе, и она днями была там одна, с телевизором и «видаком», а когда по работе я ездил в Танькино, всегда брал её с собой.

Валя была одета в плохонькое осеннее пальтишко и рваные, много раз ремонтированные, осенние сапоги. Чтобы мне было не стыдно с ней показаться на люди, я купил ей модные красные кожаные сапоги с натуральным мехом и под цвет короткую шубку, которые ей очень шли. Купил это в своем магазине, который открыл в Танькине в здании ДОСААФ. Кстати, это был первый коммерческий магазин в районе. В Сыктывкаре, куда я отвез настойку, я купил Валюше красивую норковую шапку. Теперь она стала красивая, как снегурочка.

Если я был не в отъезде, мы спали с ней вместе, но её я так и не «трогал». Я решил уйти от Зины и жениться на ней. И вот уж тогда-то получу то, что мне в жизни пока не пришлось испытать.

Недели через две Валя попросилась у меня съездить домой к родителям, сказаться, где она находится, и я отвез её в посёлок на своей «восьмерке». Мы договорились через неделю встретиться в областном городе, чтобы я забрал её к себе и уже навсегда. Я приехал в город на «восьмёрке» ко времени, как договаривались. Подождав с полчаса Валю на вокзале и решив, что она не приедет, я сильно расстроился, психанул и уехал домой.

Потом я заезжал к ней домой в её посёлок. Валя сказала, что она приезжала на встречу, но немного опоздала к назначенному времени. Значит, это была не моя Судьба, раз я её не дождался, а, может, она и не приезжала совсем. А сейчас, сказала мне Валя, она выходит замуж за парня, своего жениха. Валя Жукова до встречи со мной училась в педучилище и встречалась с ним. Она мне о нём раньше рассказывала. Я пожелал ей счастья в семейной жизни, а то, что ей купил, пусть считает моим подарком на свадьбу.

Хотел я сделать её счастливой, самому хотелось счастья с ней, но, видимо, действительно, не Судьба. Вале захотелось любви и счастья с молодым пацаном, да и Бог с ней. Какое они счастье нажили, к сожалению, не знаю, вскоре я работать с тем заводом прекратил и в той стороне больше не был.

Мой сын Сергей тогда работал у меня в бригаде с мужиками, они заготавливали в лесу в выкупленной мною делянке деловую древесину. На наших тракторах они таскали хлыстами лес из делянки на территорию усадьбы, где рубили срубы дач. Производство по всей стране уже резко сокращалось, и я настраивался на работу с Москвой. Что Валя жила у меня на «фазенде», Сергей прекрасно знал, видел, где и с кем я ночевал, но матери об этом ничего не говорил.

Вскоре после того, как расстался с Валей, я подъехал после работы к своему гаражу ставить машину. Ко мне подошли знакомые, семейная пара из соседнего дома и попросили меня отвезти их гостью в деревню, где я в своё время с ребятами из города «шабашил».

Я посмотрел, что бабенка-то хороша, молодая и симпатичная, и согласился отвезти её домой. Познакомились по дороге, и я предложил Ирке заехать в лес выпить. Она сразу согласилась, да Ирка и так была уже хорошо «датая». Мы выпили с ней немножко, водка у меня всегда была в машине, разделись, хотели заняться сексом на заднем сидении, но у меня почему-то не встал. Во-первых, неудобно — кругом навалено много зимней одежды. Ирка была в длинной шубе и «навздёвана», а во-вторых, и холодно в машине раздетым, на улице был очень сильный мороз.

Но Иркино голое тело мне очень понравилось: худенькая, стройная, и всё при ней, хоть и миниатюрное. Отпускать её, просто так, мне не захотелось, я предложил ей съездить ко мне на «фазенду», в гости, так сказать, и Ирка опять сразу же согласилась. Приехали ко мне, в офисе тепло, и на диване у нас с ней все классно получилось.

Ирка оказалась на редкость сексуальная женщина. Я только «кончил», она сразу сделала минет, и мы опять продолжили заниматься сексом. И так всю ночь, делая короткие перерывы на принятие «допинга», то есть выпить водки. Ирка, «кончая», вся выгибалась, как кошка, и исцарапала мне всю спину.

Утром приехали на «фазенду» рабочие, я только дал им задание, и весь день мы с Иркой опять занимались сексом. Вечером, проводив рабочих домой, мы съездили в деревню к моему приходящему электрику. Там нас накормили мясными серыми щами, и мы опять всю ночь занимались сексом.

Следующим ранним утром я, совсем обессиленный, «как выжатый лимон», отвез Ирку сразу на работу в деревню, где она работала заведующей медпунктом. Ирка замужем, двое детей, а ей ещё не было и тридцати лет. За зиму я привозил её на «фазенду» ещё пару раз, забирая прямо с работы. Потом она пропала куда-то, уйдя от мужа.

Случайно встретил Ирку уже весной в нашем райцентре, привёз её на «фазенду», где мы опять всю ночь «отрывались», а утром отвез, откуда взял. Она тогда жила у подруги в нашем райцентре. С мужем Ирка разошлась, а детей отправила к своим родителям. Они работали преподавателями в школе (отец был даже директор школы) в отдаленном селе нашего района.

Эта школа находится на центральной усадьбе колхоза, где расположены «ветлугайские» деревни, в той стороне (через лес), где я родился. Молодёжь, правда, совсем не сохранила их самобытного языка и теперь совсем не отличается от всех остальных.

В стране началась гиперинфляция, деньги обесценивались ежедневно, производство повсеместно падало. И мне с капитальным строительством пришлось «завязать», деньги у всех заказчиков кончились, а ссуды банки давали под огромные проценты. Я вернул арендованные краны хозяевам, да и часть работников мне пришлось сократить.

Я отдал два трактора «МТЗ» в счет доли от кооператива: Ивану Болеву и бригадиру строительной бригады, хоть мои коллеги-коммерсанты за это и сильно меня осуждали. Они считали, что ничего и никому давать я не должен, ибо один создавал кооператив и на свои собственные деньги. Всё это так, но я, к сожалению, не такой человек, как мои коллеги. Я всегда жил, да и сейчас живу по библейским заповедям. Таков уж мой характер.

А эти мои работники ведь внесли большой вклад в приобретение этих тракторов, они тоже, как и я, работали в кооперативе от всей души. Ещё один трактор я обменял на «Жигули» — «тройку» с пробегом восемнадцать тысяч киллометров, многие годы простоявшую у хозяина-старика, в сухом гараже. Машина была в прекрасном состоянии. Я решил подарить её сыну, когда он придет из армии.