Чуть замороченная лекцией Родионова не сразу отреагировала, пробормотала через минуту невнятно.

- Я бы не хотела сильно их подрезать.

Арине нравилась длина до лопаток. Она еще что-то собралась добавить, но хозяйка ее уже не слушала. Погрузив свои большие теплые ладони в шевелюру девушки, она задумалась. Потом начала перебирать пряди, поднимать и опускать, смотреть в зеркало, отходить на два шага.

- Да. Этот бардак надо стричь и красить. Прямо сейчас. Раз уж я свободна.

У Калерии Арина пробыла два с половиной часа. Ей дважды мыли голову, полчаса держали с цветной пеной на голове на табуретке в ванной, голышом, вернее в одних трусиках.

- Это моя любимая краска. И именно она нам нужна. Но течет, зараза. Никакие полотенчики не спасут, перемажетесь, а отмыть ее не просто. С одежды и вовсе нереально. А с кожи потихоньку отскоблите. Дня за три-четыре. Я специально сделала ее такой жидкой. Мой метод. А еще я добавляю кой чего для блеска. Но это мой личный секрет.

- Пахнет лимоном.

- Лимон действительно есть. Но он не главный компонент. Агамемнон, неси веник. Веник! Веник, а не тряпку. Вот непонятливое животное! Туп, как все мужчины! Ну, наконец, то, молодец. А совок? Совок забыл!

Щелкали ножницы, долго гудел фен.

- Открывайте глазки, девушка. Полюбуйтесь моей работой.

Калерия освободила Арину от простыни и накидки, отошла на два шага, насладиться эффектом. Очень короткая, глянцево блестящая челка до середины лба! Прямые, чуть-чуть не достающие до плеч яркие, переливающиеся на свету апельсиновые пряди...

- Боже. Какой ужас!!!

Завопила Арина.

- Надеюсь возглас восторженный. Губы надо подкрасить. Вот этим.

Она протянула тюбик и карандаш. У Арины дрожали руки, линия выходила кривой.

- Подождите, я поправлю. Вот так. А сейчас еще немножко туши, золотистых теней, нет румяна нам не нужны. В принципе это весь ваш макияж. Не надо никаких стрелок. Легко коснуться век вот так. Самую чуточку. Не переусердствуйте. Главное в вашем лице - порочная чистота. Никаких чрезмерностей, кроме ярких губ. У вас хорошая кожа. И в облике смесь детского и кошачьего. Это притягивает.

- Я не такая. Это не я.

- Именно вы

Неожиданно зазеленевшие смелые глаза и коварная улыбка красиво очерченных губ.

- А носить вам лучше всего белое, кремовое, нежно розовое, персиковое, золотистое, бледно желтое. Это ваша гамма. Будете неотразимы. Замечательно, что вы не слишком сутулитесь. Подучитесь сидеть и ходить с совершенно прямой спиной. Нос повыше. Непременно улыбаться. Джинсы можно. Но со свитерочком вашего цвета, с маечкой. Хотя это не вполне ваш стиль. Ни в коем случае не рядитесь в модный черный. Б-р-р. Нет. Предпочтение маленьким платьям. Стирать их проблематично. Да. Есть другой вариант. Недлинную юбку или брючки. Ну, их можно темные. А верх, непременно светлый. И без цветочков, вышивки, рюшек. Чем меньше деталей, тем лучше. Ясно? Не надо украшений. Цепочки и брошки не для вас. Часы тоже ни к чему. Если очень невмоготу, разрешаю браслетик и колечко. И все. Ясно?

- Что вы такое говорите?

Очнулась Арина.

- Консультирую вас. В благодарность Евдокии Яковлевне, даю вам рекомендации по созданию имиджа. Вы должны быть такой. Это вам идет. Выбросите все несоответствующее моим словам. Не надо носить блестящие колготы. Вам нужны матовые. Ногти по обстоятельствам. У вас славные пальчики. Можно все. Даже художественный маникюр с рисунками. Через три-четыре недельки волосы подровнять. Не отпускайте их длиннее, чем сейчас. Арина не могла отвести взгляд от лица незнакомки в зеркале.

- Да.

Плохо соображая, сказала она.

- Да.

- Агамемнон, пошли, проводим гостью. Не забудьте купить такую помаду. Прямо сейчас. В "Скарлетт" была, по-моему. И карандаш для губ. Надеюсь, тушь у вас есть.

- Ты разбила мне сердце, малютка.

Проорал водворенный в клетку попугай.

- Я должна вам.

- Мои услуги недешевы. Я беру исключительно валютой. Не беспокойтесь. Сегодня я обслужила вас по просьбе Евдокии Яковлевны. А на будущее. Ну, даже если за часть цены... Все таки вы протеже моей старой подруги... Никак не меньше десяти долларов. Иначе я перестану себя уважать. Подкрасить корни, которые отрастут. Это необходимо. Ну, скажем еще десять долларов. Приходите.

"Фиг дождешься, грабительница" - подумала про себя Арина - "Двадцать долларов. Я в месяц чуть больше зарабатываю" Но новое ее лицо продолжало улыбаться.

- Спасибо.

Арина быстро-быстро сбежала по лестнице. Лихая апельсиновая пиратская улыбка горела точно абордажный флаг. Поберегитесь! А плечи расправились сами собой. Словно невидимые маленькие крылья затрепетали у лопаток. Необыкновенная девушка с сияющими глазами это она. И помада в "Скарлетт" действительно нашлась. Последняя. Стоила она ай-яй. Но Арина была настроена решительно и купила перламутровый тюбик с золотым ободком. В первый раз в жизни, выбросив так много денег на косметику.

Пошел снег. Он танцевал вместе с Ариной. Обхватывал белыми мягкими лапами, кружил и заморачивал. В голове скакали веселые мысли и задорные мыслишки. Сердце пело счастливую песню. И снег кружился в такт. Давным-давно, Арина уже успела позабыть это сладкое чувство легкости и полета души, ей не было так хорошо. Давным-давно.

Сами собой переделались домашние дела. Все удавалось необыкновенно легко и быстро. И свободного времени осталось намного больше, чем планировалось. В пять часов она решительно выписала себе увольнительную на всю оставшуюся часть вечера и кусочек ночи.

-Да. Да. Да.

Выкупавшаяся Арина из чистого озорства подвила концы волос и накрасила губы. Решительно постановив: "Хороша!" достала из тумбочки несколько дней как отобранные у Евдокии Яковлевны, но еще нечитанные книжки. Первая - современное русское фэнтези. Вторая - не менее современная поэзия. Как раз последняя книга, небрежно отброшенная на одеяло, и раскрылась сама собой. Взгляд упал на строчки:

- Непрочитанные книги - взять их в руки умоляют.

Не надетые вериги - сами тело обвивают.

Неисхоженные дебри - открываются за дверью.

Друг не встреченный. Где б ни был -

Просто - верь мне!

Арина перечитала их трижды.

В последний раз - вслух. И вместо восклицательного знака оглушительно заверещал дверной звонок.

Мистика. Решила ценительница поэзии. Сущая мистика. И если это еще и не соседка. А "друг не встреченный" или "дебри"...

Босиком, в белой мягкой пижаме, рубашка с широким воротом съехала набок, спадает с одного плеча, Арина прошлепала в прихожую. Наполовину пребывая в пригрезившемся волшебном мире, щелкнула замком, безрассудно не переспросив, кого же там принесло нежданно-негаданно. Просто взяла да и распахнула дверь. И переминаясь с ноги на ногу, замерла обескуражено.

Незнакомая дама в очках, нос крючком, первое впечатление - мадам Сова, и безымянный широкоплечий друг друга старой подруги. Тот о ком Арина просто не стала думать. Нарочно. Иногда у нее лихо получалось подобное. Берешь воображаемую резинку и стираешь из памяти то, что хочешь забыть. А самоуверенные обеспеченные владельцы джипов совсем не тот вариант, о котором должна думать трущобная уродина. Заспешили мысли. Последняя споткнулась. Уродина? Вот уж нет. Трущобная - да! Не отопрешься. Но дурнушка? А вот и нет. Как ее назвал этот тип - Лорелея. Волшебница. Короче, красотка. Так вам и надо, девушка. Красотка из трущоб... Нет, лучше - трущобная красотка. Звучит замечательно. Все перебил Его вопрос.

- Здравствуйте. Вы нас пустите?

- Входите.

Арина посторонилась, и массивные незваные гости заполнили собой отнюдь не самую просторную в мире прихожую.

- Забыл представиться Вам, Арина. Федор Андреевич Измайлов. Это Елена Львовна, бывшая акушерка, а ныне профессиональная сиделка высшего класса.

Мадам Сова, обутая в полусапожки по виду не дешевые, согласно кивнула.