Другое дело "Венера и Адонис". Шекспир весьма хлопотал об этом первом детище своей покровительствуемой музы. В кварто 1593 г. исключительно мало опечаток и типографских погрешностей; очевидно, что, даже если автор сам не правил корректуру, он обеспечил печатника достаточно хорошим экземпляром своей рукописи. Кроме того, он выбрал отличного печатника.

Этим печатником был Ричард Филд, земляк Шекспира, вдевший типографией в Блэкфрайарзе.[11.26] Сын Генри Филда, кожевенника с Бридж-стрит, он родился на три года позже Шекспира: в стратфордской приходской книге его крещение записано 16 ноября 1551 г. Имя старшего Филда значится в городских записях: в 1560 г. он был оштрафован вместе с другими пятнадцатью горожанами "за то, что они позволяли своим кобелям и сукам свободно бегать по улицам". Когда в 1592 г. Генри умер, Джон Шекспир помогал оценивать старую кровать и прочий скарб, составлявший скромное имущество Филда. Хотя сам Филд не преуспел, он дал своему сыну возможность стать на ноги, отдав его подмастерьем к лондонскому печатнику. Книгоиздатель Джордж Бишоп, к которому первоначально был прикреплен Ричард, передал его на шесть лет под начало Томаса Ватролье, гугенота, имевшего типографию в Блэкфрайарзе. Искусный мастер-печатник, Ватролье знал толк в таких популярных изданиях, как "Книга, содержащая различные формы начертания букв" де Бошена и Бейлдона. Энергичная супруга этого гугенота Жаклин умела управляться с мастерской, когда ее муж уезжал в Эдинбург, где у него была другая процветающая типография. В 1587 г. Ватролье умер, и в следующем году его вдова вышла замуж за их единственного подмастерья. Последнему в ту пору было двадцать семь лет, и он только что освободился от контракта с гильдией печатников и издателей. Шарлотта Стоупс полагает, что в лице Жаклин Филд ей удалось найти "смуглую даму" Шекспира: "...она была француженкой, и, следовательно, у нее, скорей всего, были темные глаза, желтовато-бледный цвет лица и то необъяснимое очарование, о котором столько раз упоминает Шекспир".[11.27] Под "очарованием" подразумевается безнравственность. Аргументация г-жи Стоупс тоже отнюдь не безупречна.

Ричард Филд зарегистрировал "Венеру и Адониса" в гильдии печатников и издателей 18 апреля 1593 г. Менее чем через два месяца пожилой джентльмен, эсквайр Ричард Стонли увидел эту поэму на прилавке под вывеской, изображавшей белую борзую, на паперти собора св. Павла и купил экземпляр за шесть пенсов. Будучи одним из четырех кассиров казначейства, Стоили владел домом в Олдерсгейте в Лондоне, но свободные дни проводил в своем имении Доддингсхерсте в графстве Эссекс; уже стариком семидесяти семи лет этот государственный служащий, всю жизнь имевший дело с финансами короны, попал в тюрьму Флит из-за крупного личного долга. Будучи в свое время приметной фигурой, но впоследствии забытый, Стонли отличился еще и тем, что был первым зарегистрированным покупателем первой опубликованной книги Шекспира {Дневник Стонли с отрывком, касающимся "Венеры и Адониса", стал известен в XVIII столетии. 7 мая 1794 г. собиратель древностей Фрэнсис Доус написал Джону Стивенсу об этом факте (Folger Shakespeare Library, MS. С. b. 10). Должно быть, Доус - тот самый знакомый, который упоминается в примечании, включенном Мэлоном в свое "Исследование подлинности различных бумаг и юридических документов" (1796 г.): "Следующий отрывок был найден в старинном рукописном дневнике, которым в течение какого-то времени с тех пор владел один знакомый г-на Стивенса, передавший мне эту запись: "12 июня 1593. За "Обозрение Франции" и "Венеру и Адониса" Шекспира (Shakspere) - XII пенсов" (с. 67, примеч.). Это упоминание также цитируется в издании сочинений Шекспира (Variorum, 1803 г.) Айзека Рида (т. II, с. 152). Потом дневник исчез и пропадал, пока вновь не появился в Сан-Франциско, где был приобретен Фолджеровской шекспировской библиотекой в 1972 г. По заведенному порядку, читая подряд все три тома дневников, "Петиция Яндл, хранитель рукописей библиотеки, обнаружила этот отрывок, о котором Фолджер объявил 23 апреля [день рождения Шекспира. - Перев.] 1973 г. В публикации Фолджеровской библиотеки напечатано Survey (обозрение) и Adhonay (Адонис), а в публикации Мэлона - Survay и Athonay. В настоящее время дневник находится в Фолджеровской шекспировской библиотеке. M. S. Va. 460, а этот отрывок находится на листе 9.}.

"Венеру и Адониса" покупало множество людей. До 1640 г. поэма выдержала шестнадцать изданий. Ни одно из произведений Шекспира не перепечатывалось в тот период так часто. Читатели зачитывали поэму настолько, что страницы книги рассыпались; этим мы можем объяснить тот факт, что наиболее часто издававшееся произведение сохранилось в одном-единственном экземпляре.

В начале XVII в. студенты кембриджского колледжа Сент-Джонс поставили любительскую пьесу "Возвращение с Парнаса", один из персонажей которой восторгается Шекспиром. "Пусть этот глупый мир почитает Чосера и Спенсера, восклицает Галио, - я же буду поклоняться милейшему г-ну Шекспиру и, дабы почтить его, положу "Венеру и Адониса" к себе под подушку, подобно тому, о ком писали (я не помню точно его имени, но уверен, что это был какой-то король), что он спал с Гомером в изголовье своей постели". "О милейший Шекспир, - восклицает он в другом месте, - я повешу его портрет в своей рабочей комнате, в суде".[11.28] Биографы толковали слова Галио как свидетельство признания Шекспира университетом,[11.29] однако, даже если это так, такое признание двусмысленно. Ведь Шекспиру рукоплещет глупец, что подчеркивается его именем {Насмешливое имя образовано от слова "gull" ("простак" - "глупец"). - Прим. перев.}, филистерским отрицанием Чосера и Спенсера и неспособностью вспомнить, что монархом, который восхищался Гомером, был Александр Великий. И все же это упоминание, как и другие, свидетельствует о большой популярности "Венеры и Адониса" в определенном круге читателей: студентов университета, придворных, членов корпорации, юридических школ, остряков и городских щеголей. Поскольку Филд слишком рано расстался с поэмой, он, должно быть, не без досады наблюдал ее коммерческий успех. Отпечатав два издания, он уступил права на это произведение Джону Харрисону, который уже продавал книгу, не оплачивая права на издание. Возможно, Филд усомнился бы в способностях любого поэта, если бы тот был родом из его родного рыночного городка, более славившегося пивом, чем изящными искусствами.

"Более достойное творение", обещанное автором в первом посвящении, было осуществлено следующей весной в другой поэме, основанной на сюжете из Овидия и являющейся контрастом к ранней поэме. Если в "Венере и Адонисе" трактуется тема Эроса, отвергнутого при неудавшейся попытке соблазнить скромного юношу, то в "Обесчещенной Лукреции" трактуется тема Эроса, удовлетворенного насилием над рассудительной матроной. Между двумя сетующими женщинами возникает странный контраст. Поэму печатал тот же Филд, и, как обычно, работа его была высококачественной. Однако на этот раз Харрисон сразу приобрел издательские права (о чем свидетельствует его регистрация в реестре гильдии печатников и издателей 9 мая 1594 г.) на книгу, озаглавленную "Обесчещенная Лукреция". В ней мы вновь находим посвящение Саутгемптону: