Без лифчика.

И, как он мог только догадываться, без трусиков.

– Шейн?

Ему пришлось прочистить горло и снова с усилием оторвать взгляд.

– Да?

– Спасибо за помощь.

«Дистанция, сохраняй дистанцию». Повторяя про себя эти слова словно мантру, он выключил двигатель.

– Что ты делаешь?

– Пойду наверх, проверю твою квартиру.

– В этом нет необходимости.

Шейн недоуменно посмотрел на нее:

– Так ты позвонила в полицию?

– Нет.

– Почему нет?

– Правду?

– Прошу тебя.

– По-моему… – На ее лице отразилось смущение. – Возможно, это все игра моего воображения.

Шейн долго вглядывался в ее лицо. У нее был затравленный вид: беспокойный взгляд, губы угрюмо поджаты.

– Ты не веришь в это.

Дэни дернула плечом, и он вздохнул.

– Итак, каков твой план? Отправишься на работу в пижаме?

Она снова дернула плечом.

– Я не могу просто оставить тебя одну здесь, Дэни.

– Можешь.

– Есть кто-нибудь, кто мог бы составить тебе компанию?

– Нет.

– У тебя сегодня на все один ответ – «нет».

Дэни виновато хихикнула.

– Просто я… не люблю принуждать людей.

– Поверь мне, я знаю. Черт возьми, сам так живу. Но тебе нельзя оставаться одной сегодня.

Она повернула к нему лицо, на котором выделялись широко распахнутые, прекрасные черные глаза, наполненные… болью. Черт возьми!

– Потому что я безумная? Безумно красивая.

– Я этого не говорил.

– Если не трудно, отвези меня только до зоосада. А там, я разберусь со всем.

– Дэни…

– Прошу тебя.

Одна прядь ее волос прилипла к скуле, другая – обвила горло. На кончике носа задержалась капля воды, но пока Шейн разглядывал ее, она упала ей на грудь.

Ее футболка, белая и тонкая, стала прозрачной. Шейн знал, что нужно как-то сказать ей об этом или хотя бы самому запахнуть на ней пальто.

«Будь джентльменом!»

Но он не сказал ни слова, что, несомненно, не делало ему чести. Дэни поступила правильно, отказав ему в свидании.

– Шейн?

– Да. – Он покачал головой, удивляясь себе. – Я отвезу тебя на работу.

– Спасибо.

Он снова завел «порше» и тронулся с места.

– И что ты делаешь в зоосаде?

– Я специалист по работе с млекопитающими. Он удивленно изогнул бровь.

– Это что же? Кормишь медведей, что ли?

– Кормлю, чищу, дрессирую… и не только медведей. Сегодня работала со слонами, а завтра будут приматы.

– Но ты не совсем одета для такой работы.

– У меня там есть сменная одежда. Хорошо. Отлично. Ему не было до этого дела, он сохранял дистанцию.

– Но нам, в самом деле, следует осмотреть твою квартиру.

– Нет, у меня просто разыгралось воображение. Теперь я в этом уверена, извини меня.

Она лгала, но что он мог сделать? Дистанция. Повторяя это слово, Шейн выехал на автостраду.

Этой штормовой ночью дорога была пустынной. Шейн ехал и убеждал себя, что поступил правильно, что ему не следует переубеждать Дэни в необходимости его помощи, потому что дальнейшее участие приведет неизвестно к чему. Например, к поцелуям, а это очень плохо отразится на сохранении установившейся дистанции.

Облегченно вздохнув, Дэни откинулась на мягкую теплую спинку сиденья. Шуршащая кожа приятно грела тело, и она судорожно вздохнула, что, несомненно, выдавало и облегчение, и давнишний страх. Затихнув, она посмотрела на Шейна. Он с невозмутимым видом сидел за рулем и совершенно непринужденно вел машину, будто позировал для автомобильного рекламного ролика. И от него приятно пахло. Как она определила это, было выше ее понимания, но от него шел притягательный запах, а вид его взъерошенных волос, в которые так и хотелось запустить пальцы, был еще притягательнее.

– Что ты уставилась на меня, – пробормотал он.

Дэни безрадостно усмехнулась:

– Извини.

То, что Шейн сделал вслед за этим, стало неожиданностью для нее. Он взял ее за руку.

Дэни посмотрела на их сплетенные пальцы. У него они были длинными, шершавыми. И теплыми. Восхитительно теплыми. Она представила себе, как они гладят различные части ее замерзшего тела, свои ощущения от этого и опять вздрогнула.

– Тебе все же следовало позволить мне подняться в квартиру. – Его пальцы генерировали все больше тепла.

– Нет, все в порядке.

– Или позвонить в полицию.

– Если бы я и в тот раз, и сейчас позвонила в полицию, как ты советовал, то, наверное, уже сидела бы на обследовании в психушке.

Его молчание свидетельствовало о том, что он согласен с ней, и Дэни вздохнула. Дождь припустил с еще большей, если это только было возможно, силой. Перед ними неожиданно возник грузовик, обдавший ветровое стекло обильным потоком воды, и Шейн отпустил ее пальцы и обеими руками схватился за руль, чтобы совладать на скользкой дороге с качнувшей их машину воздушной волной.

Ощутив озноб, Дэни сунула руки в карманы пальто.

И оцепенела. О Господи! – Ш-Шейн?

Он был все еще сосредоточен на управлении и не отрывал взгляда от дороги.

– Да?

С замирающим сердцем она медленно достала из кармана пистолет.

Прохладный на ощупь, на удивление легкий, он поблескивал в ее руке. Ее как будто больше всего заботило то, что он был легким. Недоумевая, почему до этого не ощущала его в кармане, она просто таращилась на него.

– Э-э… Шейн?

Он глянул на нее и тут же отреагировал:

– Боже! – Он резко повернул машину к обочине. Взвизгнули покрышки. – Что за ерунда?

Дэни держала его дрожащей рукой на весу, как тикающую бомбу.

– П-пистолет?

– Почему у тебя в руке пистолет, Дэни?

– Я не знаю!

– Ладно. – Глядя на ее руку, как на плюющуюся кобру, Шейн отвел ее в сторону. – Все лучше, чем, если бы ты сказала, что собираешься пристрелить меня.

– Ты подумал, что я… о Боже!

С той же осторожностью, что и при обращении со змеей, Шейн взял из ее руки пистолет и облегченно вздохнул:

– Так-то лучше.

– Я собиралась… Он настоящий?

– О да! Определенно настоящий.

– О Господи. – У нее не укладывалось в голове, каким образом пистолет оказался в ее кармане.

– Да, видишь ли, я надеялся, что ты все же расскажешь мне эту историю. – Теперь, поняв, что это не ее пистолет, он держал его двумя пальцами, явно стараясь оставлять по мере возможности меньше отпечатков.

И, слава Богу, что понял. Дэни отдавала должное его сдержанному, спокойному характеру.

– Это не мой, – прошептала она. – Клянусь.

Потянувшись в ее сторону, Шейн достал из бардачка маленькое полотенце, которым воспользовался, чтобы было удобнее держать пистолет. Потом что-то сделал с ним, и со щелчком открылась какая-то деталь.

Дэни поняла, что он проверяет, заряжен ли магазин, и, глянув на ту деталь, увидела блеск пули.

Она прикрыла рот дрожащей ладонью. Пистолет был заряжен.

Они посмотрели друг на друга. Взгляд Шейна, обертывавшего пистолет полотенцем, был мрачным и решительным.

– Он заряжен, – очень тихо сказала она.

– Да.

– Я могла отстрелить себе ногу, пока он был у меня кармане.

– Да.

Дэни судорожно сглотнула.

– Я могла…

– Но этого же не произошло!

Верно, нужно переключиться на эту мысль. Но тут же пришла другая.

– Думаешь, это тот самый пистолет, из которого кто-то стрелял при мне вечером? В «Скай-Хай»?

Шейн на мгновение прикрыл глаза и потер лоб.

– Как говорят о ночи, которая проходит так, что не можешь вспомнить отдельную ее часть?

– Что ночь была длинной?

Он открыл глаза и покачал головой.

– Если это тот же пистолет и он не твой…

– Не мой!

– Значит, кто-то нарочно тебе его подсунул. Дэни молча, смотрела на него.

Тихо выругавшись, Шейн всем корпусом развернулся к ней. Он накрыл ладонями ее руки, и по выражению его лица Дэни поняла, что сейчас он скажет что-то такое, что ей не понравится.

– Дэни, у меня брат – полицейский, детектив, занимает высокий пост…