Литмир - Электронная Библиотека
A
A

49

Джереми положил кольт на стол и бросился к ребенку. Джордж Кеораз распластался на соломенном тюфяке, покрытом множеством паразитов; ноги ребенка сползли на промокший пол. Обхватив голову мальчика двумя руками, он наклонился, пытаясь услышать дыхание: нет, не удалось уловить ни малейшего вздоха. Джереми собрался расстегнуть на нем рубашку и тут заметил, что это уже сделано. Резко развел полы рубашки в стороны, одновременно выкидывая из головы непристойные воспоминания, пришедшие на ум в связи с этим действием, и приник ухом к груди мальчика.

Кожа у него была теплая, но сердце не билось. На шее цепочка с крестиком. Джереми развел тонкие губы и прощупал изнутри рот указательным и большим пальцами: на первый взгляд внутри горла нет никакого предмета. И только теперь он заметил отметины на шее; сначала счел их просто игрой теней, но это оказались глубокие ссадины. Джордж Кеораз был задушен: гул развлекалась с ним, сажала себе на колени и, наконец, сжала хрупкое горло своими огромными руками. Постепенно давила все сильнее и не отпускала шею до тех пор, пока мальчик не перестал сучить ногами, не превратился в покорную куклу, которой чудовище могло играть без помех.

Джереми выпустил мертвое тело и закрыл лицо еще влажными руками. Яростный крик ударился о каменные плиты подземелья, эхо рикошетом отражалось от стен и, казалось, с каждым разом становилось все громче. Мэтсон вскочил и принялся громить комнату. Шлепая по залившим весь пол лужам, переворачивал мебель, но затем выбился из сил и сел возле стола на последний оставшийся стоять табурет. Вокруг него валялись разбитые сосуды, темная жидкость вытекала из них и смешивалась с водой. Внутренности разорванных на части кошек и собак слиплись в комки среди осколков стекла.

Охотник внутри него понял, что со всех трупов содрана шкура, причем монстр делал это, начиная с задних конечностей: гул вырезала у несчастных животных анальные железы. Джереми видел для этого только одну причину: существу нужно было напугать других зверей. Вероятно, таким образом чернокожий гигант, еще будучи ребенком, выброшенным на улицу, защищался от голодных бродячих псов. Это было детское воспоминание об охотничьих ритуалах в его деревне, о местном суеверии, предписывавшем обмазывать детей этим веществом, чтобы отогнать от них хищников. Подобный обряд Джереми уже видел на юге Судана: местные жители растирали железы в кашу и наносили жуткую мазь на человеческую кожу. Некоторые животные действительно не терпели этого запаха; значит, гул защищала себя таким варварским способом и бродила по улицам, распугивая собак.

Чуть дальше в воде плавала какая-то белесая шкура — в полутьме комнаты она напоминала медузу. Предмет медленно двигался в его сторону. В глазах у Джереми помутилось, но он сумел взять себя в руки. Это были штаны; он прыгнул вперед и подобрал их. Без всякого сомнения, именно они были на Азиме в ночь его смерти. Кеораз принес их сюда, в свое логово, в качестве жуткого трофея. Внимание Джереми привлек металлический отблеск: неровное пламя свечей отражалось на металлической поверхности какой-то вещи, лежавшей на полу. Задрожав всем телом, он опустился на колени и поднял железную коробочку: сигары «Нестор». Открыл крышку — внутри оставалось примерно два десятка сигар. На память пришел слащаво-любезный голос Кеораза: «Я закупаю их в „Гроппи“ ящиками — это целое состояние! Зато табак стоит каждого потраченного на него пиастра…» Мэтсон закрыл глаза… Фрэнсис Кеораз пожертвовал сыном ради собственного выживания. Джереми взглянул на свой кольт: теперь он знал, что ему следует делать. Но прежде необходимо оставить подробные свидетельские показания, все объяснить, обеспечить будущее — свое и Иезавели. Вытащил дневник из кармана пиджака, сел за стол и писал целый час. Рассказал обо всем, что с ним только что произошло, тщательно проследил за тем, чтобы ничего не упустить.

Потом перелистал дневник назад и пририсовал стрелку к рассказу о ночи, проведенной им у Кеоразов. Стрелка указывала на историю Азима. Джереми изложил ее, основываясь на том, что ему той же ночью вкратце успел поведать по телефону напарник. Весомым дополнением послужили слова имама и Халиля, а также выводы, сделанные им самим в свете только что открытых фактов. Кроме того, он позволил себе несколько приукрасить повествование полностью выдуманными деталями.

Теперь в дневнике все: и личные ощущения, и объективные итоги следствия. Этого вполне достаточно, чтобы понять истинную сущность Фрэнсиса Кеораза. Богач действительно выглядел монстром, даже на фоне несчастного, больного создания, которым он манипулировал и чьими руками совершал преступления. Поставив финальную точку в дописанном при свечах рассказе, Джереми оставил блокнот открытым на столе и взял оружие. Он собирался уведомить своих коллег из полиции по телефону о существовании этого гнусного подземелья, чтобы они забрали тело ребенка и получили в свое распоряжение все неопровержимые факты. Но ничего больше говорить не собирался.

Пусть они исследуют место преступления, а он использует имевшееся у него время наилучшим для всех образом. Пока несовершенное человеческое общество не взяло дело в свои руки. Пока миллионер еще не воспользовался своими связями, чтобы уйти от наказания. Не успел воздействовать соответствующим образом на податливые сочленения системы. Трещина в восприятии зла, о которой он так красиво разглагольствовал, не расколола всю цивилизацию. Злокачественная опухоль коррупции бессильна заразить его, Джереми Мэтсона. Фрэнсису Кеоразу придется во всем сознаться — или исчезнуть.

Пламя одной свечи заколебалось, в вязком бортике вокруг фитиля образовалась выемка, по которой устремился вниз прозрачный воск. Фигура детектива растворилась во тьме за границами тусклого света. Расплавленный воск потек по столу, но с каждой секундой ему было все труднее двигаться дальше. Кровь свечки постепенно отвердевала по мере того, как удалялась от ее сердца. Дневник Джереми Мэтсона лежал чуть в стороне, и теплый ручеек направлялся к нему. В конце концов восковая прожилка застыла в неподвижности, стала совершенно твердой, белой и холодной. Вскоре обе свечи погасли.

50

«Фрэнсис Кеораз заговорит — или исчезнет. Я оставляю дневник здесь и готовлюсь отправиться в путь. За моей спиной остается безжизненное тело ребенка. Смерти присуща сдержанность, невиданная среди живых. Быть может, после того как я покину это место, смерть сама явится сюда и закроет могилу полой своего плаща, укутает комнату холодным саваном. А обе свечи разом погаснут, как по волшебству».

Этими словами заканчивался дневник. Марион пролистала следующие страницы: ничего нового, только добавленная в самый конец глава о приключениях Азима. Эту часть Марион уже прочитала раньше; изучила, как сшиты листы в тетради, и убедилась, что ничего вроде бы не утрачено, все на месте. Дневник выглядел старым, но совершенно целым.

Странный фильм, который разворачивался перед внутренним взором Марион во время чтения, прервался на полуслове. Череда воображаемых картин из минувшей эпохи завершилась вопросительным знаком: а что дальше? Закрыла книжку в кожаном переплете и некоторое время пристально ее разглядывала. Что дальше — ведь все это не может кончиться вот так. Нет ни выводов, ни эпилога — ничего! Тихий голос внутри нее выступил в роли адвоката дьявола:[85]«Ведь ты читала не просто историю, похожую на все прочие. Ты читала о том, что было на самом деле! А чего ждать от реальности? Здесь не может быть ни идеального порядка, ни четкой структуры. Реальность — это повествование, полное недостатков, пробелов и знаков вопроса. Причем далеко не всегда в конце даются ответы. Истина именно такова — несовершенна и неполна. И никак иначе».

Джереми Мэтсон не смог спасти ребенка. Детектив вступил в схватку с гул, а затем отправился в усадьбу Кеораза. Англичанин не сомневался в виновности богача, на это указывало слишком много отягчающих обстоятельств; их просто невозможно счесть случайным совпадением. И что произошло потом — сознался ли Кеораз? Может быть, и сознался, находясь под прицелом кольта Джереми… Или заговорил, ощущая на себе ошеломленный взгляд жены. Но было ли официально предъявлено обвинение миллионеру Фрэнсису Кеоразу? Или он покончил с собой, отчетливо осознавая, что его ждет? По итогам чтения дневника складывалось впечатление, что имелся и иной вариант развития событий, причем более чем вероятный, несмотря на весь свой драматизм. Джереми навел пистолет на убийцу детей, чтобы заставить его сознаться. Однако ярость и отвращение побудили детектива нажать курок.

вернуться

85

Адвокат дьявола — специально назначенный человек, который во время процедуры канонизации требовал доказать добродетели кандидата или сообщал о его грехах.

68
{"b":"139239","o":1}