Джереми сделал еще один шаг вперед, поспешно открыл фонарь дрожащими от волнения руками и задул свечу. Острый запах тлеющего фитиля достиг его ноздрей — только что он уловил отблеск чужого фонаря; пусть слабый и дрожащий, но это был свет, он лился из левого коридора. Мэтсон приблизился, стараясь вообще не дышать, чтобы нечаянно не выдать свое присутствие. Короткий коридор вел в относительно небольшую комнату; с того места, где он стоял, невозможно разглядеть ее как следует. Поставив на землю лампу, Мэтсон схватил оружие обеими руками и осторожно приблизился к порогу. Комната была мрачной и зловонной; на потрепанном столе танцевали огоньки двух свечей; позади стола возвышалась груда мертвых животных; в некоторых трупах копошилось множество пухлых белесых опарышей.

Кто-то с шумом втянул носом воздух — это был долгий и шелестящий вдох… Джереми направил пистолет в том направлении, откуда донесся звук, и оцепенел от шока.

Гул действительно была здесь, высокая и безобразная. Ее лысый череп блестел под неровным светом, один глаз, уродливо обнаженный, почти вываливался из глазницы. Болезнь до основания сожрала нос существа, щеки и губы отсутствовали полностью, выставляя всю нижнюю челюсть напоказ. Гул куталась в длинное одеяние из ткани, такой же темной, как и ее кожа. У шеи складками лежал огромный спущенный капюшон.

Существо играло: оно держало в своих лапах девятилетнего Джорджа Кеораза. Ребенок спал, не шевелясь; он был полураздет. Рукой подростка гул толкала маленький деревянный поезд.

Монстр вновь принюхался, откинув голову назад. Потом с шипением втянул в себя воздух вместе со слюной, которая из-за отсутствия губ и щек не могла оставаться во рту. Когда гул так делала, она напоминала первобытного дикаря. Джереми никак не мог заставить себя пошевелиться. В этот момент гул его заметила. Ее здоровый глаз повернулся к нему, затем к нацеленному на нее пистолету, а потом чудовище перевело взгляд на какой-то предмет, лежащий на табуретке. Джереми посмотрел в ту же сторону: он увидел набор колец с вытянутыми заостренными концами; кольца могли закрыть последние фаланги пальцев, а острия по длине превосходили любой ноготь. Это странное оружие было сделано из металла и завершалось костяными наконечниками, покрытыми инкрустацией. Так вот каков секрет рук с невероятно длинными пальцами и нечеловеческими когтями! Их мог изготовить любой ремесленник, работавший на рынке; достаточно за это заплатить, а уж недостатка металла и кости в Каире не было.

Джереми понял, что чернокожий гигант собирается броситься к своему оружию. Чувство страха помогло детективу справиться с охватившим его оцепенением; он шагнул вперед, крепче схватился за рукоятку пистолета и прошипел «Тсс…», надеясь тем самым показать гул, что готов к атаке.

Да осознает ли она вообще, какую опасность представляет собой огнестрельное оружие? Гул выпустила ребенка из рук, и тот осел вниз.

— Не делай этого! — крикнул Джереми, стараясь подойти ближе.

Но тут гул прыгнула к табурету. Мэтсон в последний момент удержал палец на спусковом крючке: слишком велик риск попасть в мальчика. Он отступил назад; попытался прислониться спиной к стене, чтобы сохранить дистанцию между собой и гул и одновременно обеспечить себе удобную позицию для стрельбы. Плечи его ударились о стену; он повел мушкой пистолета в поисках гул, но успел лишь увидеть, как жуткое лицо монстра стремительно приближается к столу со свечами. И тут гул задула их.

Детский страх, чувство беспомощности и незащищенности, характерное для первых шагов в этой жизни… Эти ощущения зафиксированы в генах; этот тревожный сигнал, подаваемый спинным мозгом, восходит к той эпохе, когда человек боялся ночных хищников, к тем временам, когда человечество знало, какой ужас может скрываться во тьме. Вот какие чувства завладели Мэтсоном. Его сознание сочилось страхом, подобно животному, которое истекает кровью и понимает, что ранено смертельно; дыхание участилось.

Гул знала, где он стоял в тот момент, когда погас свет. Нужно уходить с этого места — немедленно! Он шагнул в сторону — пришлось приложить колоссальные усилия, чтобы заставить тело повиноваться. Когти рассекли воздух прямо перед ним — раз, а затем еще раз. Третий удар задел предплечье — он взвыл от боли, упал на одно колено и выронил кольт, скользнувший по полу. Гул оцарапала стену прямо над его головой. Джереми перекатился вперед, слегка зацепив ногу монстра плечом; еще раз перевернулся на полу, чтобы уйти от возможного удара.

Монстр втягивал носом воздух позади него. Джереми затаил дыхание: оно позволяло врагу понять, где он находится, и, следовательно, делало его слишком уязвимым. Он шарил по полу ладонями в поисках оружия и очень медленно, в полной тишине продвигался вперед. Гул столкнулась с каким-то массивным предметом справа от него — в следующую секунду раздался оглушительный треск: деревянная бочка ударилась об пол и развалилась на части; вода быстро растекалась во все стороны; он тут же почувствовал, что его ноги и рукава стали мокрыми от влаги.

Мэтсон судорожно ощупывал каменный пол вокруг себя: оружие, нужно найти оружие! Дотронулся до теплой кожи — это лодыжка ребенка… Отступил и продолжил отчаянные поиски. В глазах заплясали искорки от нехватки кислорода — ему нужно больше воздуха… Еще немного, и он не сможет двигаться дальше, если не начнет дышать глубже. Гул шевелилась где-то у него за спиной, готовая вонзить смертоносные когти в его податливое горло.

Пальцы детектива скользнули по металлическому предмету… Кольт! Джереми схватил его и поднял вверх; голова кружилась. Но он не имел права дышать так глубоко, как требовалось организму, — звук дыхания выдаст его. Однако теперь охотников стало двое, и первая ошибка для любого из них окажется гибельной. Очень медленно детектив развернулся в том направлении, где, как ему показалось, за секунду до этого шевелилась гул: ничего… Между икрами у него струилась вода. Гул втянула в себя слюну, воздух с присвистом прошел меж зубов. Она здесь, прямо перед Джереми, между ними меньше метра…

Изо всех сил Мэтсон нажал на курок, затем еще дважды… в ушах зазвенело. Огромное тело с плеском рухнуло в лужу. Джереми открыл рот и сделал глубокий вдох. Из влажной тьмы донеслось хриплое дыхание, перемешанное с глухими булькающими звуками. Здесь, в этой холодной могиле, билось в агонии существо, изуродованное болезнью и обществом. Предсмертные конвульсии последний раз сотрясли его сгнившее тело, и наступила абсолютная тишина.

На несколько минут Джереми застыл без движения — никак не мог встать. Ждал, не подаст ли монстр признаков жизни. Все тело Джереми затекло, потому что руки и ноги остались почти без притока крови. Он встал и поднес зажигалку к фитилям свечей на столе — в комнату вернулся свет. Чернокожий гигант лежал, опрокинувшись навзничь: три пули угодили ему в грудь. Он унес в могилу собственные страдания и мучения своих жертв.