На самом деле все оказалось еще хуже, чем я себе представляла. Одина из тяжелых машин подрезала автобус так, что тот чуть не перевернулся. Люди кругом кричали, несколько даже упало в проход. Потом в автобус вломились громилы в татуировках. Они не обращали внимание на всеобщее неодобрение, а особо настырному парню, который решился вмешаться, одним-единственным ударом сломали челюсть.

Меня больно схватили за руку и вытащили из автобуса словно мусор, буквально закинув на заднее сиденье одной из машин. Было дико больно и очень страшно. Больше всего хотелось взглянуть на Алинку, но я боялась ее выдать, поэтому сдержалась.

На запястьях клацнули застежки наручников, а на голову одели мешок. Чьи-то наглые пальцы прошлись по телу, прокомментировав свои действия на китайском, а затем послышался дружный смех бандитов. Только сейчас я начала кричать и брыкаться. А потом удар и сознание отключилось.

Как же больно! Я тихонько застонала и открыла глаза. Руки связаны за спиной, так что об удобстве речь не идет, а голова болит неимоверно! Но даже физический дискомфорт отошел на задний план перед следующим вопросом.

Где я?

Меня окружала полутемная комната, в которой находилось довольно много народу. Уже знакомые мне головорезы стояли по обе стороны от меня, а напротив сидел мужчина азиатской внешности в деловом костюме. Он смотрел на меня спокойным холодным взглядом. Я сразу окрестила его "боссом". Рядом с ним стоял еще один китаец. Лет на десять моложе, внешне похож на наркозависимого метросексуала.

Они тихо переговаривались между собой и "босс" казался очень недовольным. Его плохое расположение обнаруживалось в голосе, но не в лице. Он спорил с наркоманом о чем-то, как вдруг тот сорвался с места, подбежал ко мне и ударил:

— Где флешка, сука?

Я вскрикнула от боли и заплакала.

Еще удар.

— Я не знаю ни о какой флешке! — взмолилась я. — Я…

— Изуродую! — орал он на меня. И тут повернулся куда-то в сторону: — Или ты!

Я повернулась туда и увидела, что недалеко сидит еще одна девушка. Такая же перепуганная и заплаканная, хоть и одета "а-ля гламур".

— Ли, — спокойно сказал "босс" со своего места, — неужели ты не можешь сначала выяснить кто курьер, а потом уже тащить девиц сюда? Мне важна флешка, а не это мясо.

От слова "мясо" меня передернуло. Исход этого дня вдруг стал для меня очевиден и мозг отказывался думать от ужаса. А они тем временем продолжали беседу.

— Вы же знаете, что ни одна не сознается.

— Это она! — вдруг вскричала другая девушка. — Я ничего не знаю! Опустите меня домой! Мой папа — Веник Александр Петрович — состоятельный человек! Он заплатит! — билась в истерике гламурная кукла. — Я ничего не знаю!!!

Ужас схватил меня за горло. Что мне делать? Обвинять ее или рассказать все как есть? Меня же все равно сегодня убьют. Да и папу во весь этот кошмар втравливать не хочется. Только бы этот кошмар поскорее закончился!

И тут я вспомнила, кто такой этот Веник. Это же Алинкин босс! Значит девушка, сидевшая рядом и есть предполагаемый курьер. Я повернулась к ней, внимательнее ее рассмотреть.

Особа сидевшая рядом, совсем не походила на тот образ, который сложился у меня в голове. Я представляла себе наглое алчное создание. Но рядом сидела перепуганная пустоголовая барби, которая на первый план тут же выставила папашу. Без задней мысли.

Я подумала про Кириги. А что если я скажу про него? Ведь девушка не стыдиться перекладывать ответственность на мужчину.

— Брюнетка — курьер, — вдруг прозвучал смутно знакомый голос.

Я и не заметила, как в комнате появился еще один человек. В мужчине я узнала Диму. Вот я и попалась! Что возразить человеку, который точно знал, что флешка у меня была?

— Прекрасно, — сказал босс. — А где она сейчас?

— Я потеряла флешку, — как во сне сказала я.

— Где?

— Не знаю, — пожала я плечами, лихорадочно думая, что именно сейчас нужно назвать имя Кириги…

— Только вот не понимаю, почему Кириги этого не выявил, — задумчиво сказал Дима.

— Что? — удивился босс. Я тоже беззвучно повторила этот вопрос.

— Насколько я понял, он затащил ее в постель, но в сумку так и не залез, — пояснил псевдофотограф. А я подумала, что имя Кириги мне теперь не поможет.

— Я разочарован, — вдруг сказал босс. — Вместо того, чтобы прийти сюда и предоставить мне голые факты, вы начинаете гадать, словно предсказательница с хрустальным шаром! Все выяснять должен я, и решать тоже я! Мне не нужны предположения! Мне нужна флешка! Но вы, идиоты, не смогли ее достать! — он повернулся ко мне. — Последний раз спрашиваю: где она?

Я сглотнула и повторила:

— Я ее потеряла.

— Где?

Я вспомнила, как Кириги разжимал мои пальцы:

— Когда убегала от него, — я кивнула на Дмитрия.

Босс повернулся к нему.

— На меня напали. Я не видел кто.

— Я в детском саду? — уточнил босс. А потом он опустил голову и потел лоб большим и указательным пальцами, размышляя, после чего вынес вердикт: — Девчонку убрать. А ты, — он взглянул на Диму. — Отправляйся за флешкой. Не принесешь — отправишься вслед за ней. Тебя, Ли, это тоже касается. Но сначала — разберись с девицей.

Босс встал и вышел, а мне на голову опять одели мешок.

Через несколько минут я снова ехала в машине с мешком на голове. Рот мне не завязали, но и кричать совсем не хотелось. Даже не знаю почему. В голове не было ни единой связной мысли, и я почему-то начала про себя читать "отче наш", хотя даже не крещеная. И почему я не покрестилась? Что мне мешало? Все времени не было… А теперь его уже и не будет. Я тихо заплакала.

— Ли, я не понимаю, почему мы ее не убили там. Меня уже достало это всхлипывание! — пожаловался сидящий рядом преступник.

— Кровью все запачкает — прибираться кто будет? Ты? А еще тащить…

— Семьдесят кило, — солгала я, накинув десяток.

— Семьдесят? Не может быть!

— Я бы на твоем месте не проверял, — сказал другой. — Они только с виду пушинки, а под дорогой тело не бросишь.

Они действительно идиоты. По крайней мере, те, что сидели по обе стороны от меня. Новая информация высушила мне слезы. Значит, надежда еще есть и не стоит терять бдительность.

Машина ехала больше без остановок, из чего можно было сделать вывод, что мы покинули пределы города, с его постоянными светофорами и тянучками. Наручники все еще на мне, но обувь, благодаря всевышнему, без каблуков. Может быть… может… Я как в детстве с надеждой скрестила пальцы. "Прости нам грехи наши, как мы прощаем должникам нашим. И не введи во искушение, и избавь нас от лукавого. Ибо твое есть царство…" — машина остановилась, а я крепко зажмурилась, прошептав в слух:

— И сила, и слава вовеки. Аминь.

Я услышала, как кто-то из них усмехнулся и стянул с меня мешок, пояснив свои действия. — Вдруг кто-то ехать будет, а у нее на голове мешок. Нам подозрения не нужны. Ладно, пошли. Пискнешь — потащу твои семьдесят килограмм в легкую, поняла? — он махнул перед моим лицом пистолетом, а я кивнула.

Мы вышли из машины и пошли в сторону леса. Первым шел Ли, выбирая место для казни, за ним шел один из моих "телохранителей", вернее "телохоронителей", потом я, и замыкающий с пистолетом. Побег не представлялся возможным, пока мы не пошли вдоль склона, обросшего деревьями. Я тут же вспомнила, как мы в Карпатах катались с горки прямо в лыжных комбинезонах. Несло вниз не хуже чем на санках, вот только тут так много деревьев. Да и молодцы с пушкой сзади. У меня нет шансов… Черт! Была не была!

Я сделала шаг и скользнула с горы. Мне повезло, что зимы у нас нестабильные. То потепление, то похолодание. Если в Киеве тепло превращает снег в черную жижу, а потом в гололед, то за городом целина покрывается твердой корочкой. Катиться по ней — лучше, чем по льду.