В Силверстоуне в день Гран-при Великобритании было солнечно и жарко. Один за другим на светофоре загорелись пять красных точек — и через три секунды разом погасли. Хаккинен стремительно ушел со своей позиции, рядом Култард, затем Ирвайн, затем Шумахер, но на стартовом поле остались стоять двое. Проходя «Бекеттс», Шумахер насел на Ирвайна, и из поворота на «Ангарную прямую» они вышли вдвоем. На подходе к повороту «Стоув» Эдди сместился влево, готовясь к входу в правый поворот. — Шумахер шел позади. В этот момент стюарды приняли решение остановить гонку, поскольку на стартовом поле застряли две машины, но этого пока еще никто не знал.
На полном ходу Шумахер вышел из «тени» напарника и сместился правее, на середину трассы, — Ирвайн остался слева. Скорость Михаэля в тот момент составляла около 307 км/час и, похоже, напарник потеснился, подчиняясь контрактным обязательствам, пропуская лидера команды вперед. Во всяком случае, в «Стоув» Шумахер входил первым, но — блокируя колеса.
Тормоза позволили немного сбить скорость. FIA подробно описала все, что случилось дальше, когда были расшифрованы записи черных ящиков Ferrari. «Первоначально он затормозил на скорости 306 км/час, получив замедление 3.1 g. Это значение снизилось до 2.1g. На скорости 204 км/час передние колеса заблокировались».
Отчаянно дымя резиной. Михаэль пронесся перед носом у Ирвайна.
В момент, когда он съехал с асфальта, замедление составляло 13 g.
Ferrari понесся дальше, подскакивая на волнах гравия.
При пересечении гравийной зоны замедление достигало в среднем 1.1 g.
Роджер Чепмен, сидевший на трибуне Джонатана Палмера внутри поворота вместе со своей супругой Амандой, был обычным зрителем. «Машина неслась прямо на нас, — рассказывал он, — Как в таких случаях бывает, Шумахер встал на тормоза и едва не зацепил машину Ирвайна. Все это происходило прямо перед нами. Все вскочили со своих мест и закричали. По трибуне пронеслось: «Йе-е-е-а-а!».
Машина долетела до конца гравийной зоны и зарылась в груде шин. Скорость в момент столкновения составила 107 км/час.
«Когда он влетел в стенку из шин, все вдруг замолчали, — продолжает Чепмен. — Можно было услышать, о чем думают люди. Никто не высказывал этого вслух, но про себя мы думали: «Боже, дела плохи… Похоже на то, что случилось с Айртоном». Просто невероятно, как быстро восторг толпы по поводу вылета Шумахера на первом же круге сменился тревогой в связи с тем, что произошло что-то серьезное. Мы не очень-то любили этого парня, но никто не хотел видеть его мертвым».
Едва машина замерла на месте, Михаэль попытался вытащить себя из кокпита — и не смог. «Момент был не из приятных, — скажет он позднее. — Я быстро понял, что у меня проблемы, но худший момент настал тогда, когда я попытался выбраться из машины и не смог, потому что мою ногу зажало. И я не мог видеть, каковы масштабы полученной травмы».
По словам Чепмена, толпа «притихла, потому что было очевидно: он жив, но, возможно, получил серьезную травму. Мы видели, как он пытался выбраться из машины — и не мог».
Маршалы окружили машину, прибыл профессор Сид Уоткинс, главврач Формулы 1 — ему понадобилось на это всего 85 секунд. Уоткинс нашел Шумахера «в полном сознании, прекрасно понимающим, что происходит», и был удивлен поведением Михаэля в целом (как он сообщил еженедельнику Autosport) «и его учтивостью. Он был очень и очень спокоен»
«Привет, Сид! Всего лишь нога. — сказал Шумахер. — Это не страшно». Он попросил Уоткинса при первой возможности позвонить Коринне и успокоить ее: он отделался переломом правой ноги. Трудновыполнимая просьба, если учесть, что Уоткинс не знал номера телефона. Кроме того, Михаэль попросил срочно передать Тодту, что надо проверить машину Ирвайна, «потому что у меня отказали тормоза».
Его вынули из кокпита, уложили на землю. Уоткинс подложил одну шину под ногу, другую — под левое колено, поскольку Михаэль сказал, что оно болит. Шумахера перенесли в «скорую помощь», причем маршалы перекрыли всю зону с помощью зеленых одеял. Но Михаэль по дороге поднял руку и помахал в знак того, что с ним все в порядке.
«Они обступили его со всех сторон со своими одеялами, полностью закрыв гонщика, — продолжает Чепмен, — Но это означало, что никто из тех, кто видел это, не мог понять, что происходит. Правда, перед нашей трибуной стоял телеэкран, и мы могли разглядеть чуть больше, чем непосредственно с трибуны. Но все мы были обеспокоены. Как и в случае с Сенной, никто не знал, насколько серьезны последствия этого происшествия. Только когда его перенесли на носилки и он на них сел — мы видели, что он сел, — стало ясно: «Ну что же, с ним все в порядке». И атмосфера разрядилась».
Ситуация со звонком домой решилась очень скоро. У кого-то из сотрудников медцентра, куда доставили Шумахера, оказался мобильный телефон, и Михаэль сам все объяснил. В течение часа врачи оценивали его состояние, потом аккуратно перенесли в вертолет, который доставил его в главную больницу Норфолка.
Ближе к вечеру, когда гонка была закончена (победил Култард, Хаккинен сошел из-за проблем с задним колесом), Ferrari опубликовала релиз с заявлением Жана Тодта: «Причиной аварии, произошедшей с Михаэлем Шумахером на первом круге Гран-при Великобритании, стали проблемы с задними тормозами. Причину мы выясняем. У Михаэля сломаны большая и малая берцовые кости правой ноги. В настоящий момент ему делают операцию в больнице Норфолка».
Хирурги ввели в ногу 300-миллиметровый штифт. Операция прошла без осложнений.
Спустя два дня Ferrari обнародовала еще один релиз, сообщив, что «было проведено полное и оперативное расследование. На данный момент установлено, что причиной аварии стала внезапная потеря давления в заднем контуре тормозной системы. Это случилось из-за ослабления затяжки ниппеля на левой задней скобе. Причина ослабления затяжки ниппеля на данный момент не установлена. Этот компонент прошел проверку в ходе субботней вечерней подготовки к гонке, но никаких работ с ним не проводилось. Телеметрия не показала никаких проблем ни в ходе разминки, ни во время торможений в первой части круга в гонке, Ferrari продолжит расследование и постарается выяснить причины отказа».
Шумахера перевезли в Швейцарию, где он начал восстановительный процесс, продолжительность которого по некоторым оценкам должна была составить три месяца. Вилли Вебер говорил об этом с осторожностью. Спустя четыре дня после аварии он сообщил, что «самое главное» для Шумахера «восстановиться полностью, правильно залечить травмы. Он не хочет спешить с возвращением, чтобы не рисковать осложнениями в более отдаленной перспективе».
Все это вызвало волну пересудов и спекуляций, за которой невозможно было скрыть голую правду, стоящую за всей этой историей. Ferrari тщательно выстраивала кампанию по поиску наследника Джоди Шектера. В команду был приглашен лучший гонщик, которому платили гораздо больше, чем любому его коллеге. У Ferrari уже был Степни, человек из тех, о ком говорят, что он успел забыть об этом спорте больше, чем многим вообще было известно. Был нанят Жан Тодт, человек с блестящим послужным списком, а также прозорливый Росс Браун и Рори Берн — специалист столь же высокого уровня, что и все остальные в этом списке. В качестве второго номера при Шумахере был нанят Эдди Ирвайн, контракт которого жестко ограничивал его задачи. Ирландец не должен был создавать проблем, безусловно, соблюдать взятые на себя обязательства и при первой возможности зарабатывать очки. И он четко исполнял свою роль. У Шумахера была самая большая яхта в бухте Монте-Карло, и никто не ставил под сомнение тот факт, что он ее полностью заслужил, потому что не было в современной истории автоспорта другого такого гонщика, готового на самопожертвование в течение столь долгого времени.
Во имя пополнения плеяды своих чемпионов, которое приостановилось на Шектере, Ferrari вложила в свою программу Ф1 около двух миллиардов долларов в период с 1979 года. И вот на пустом месте все это летело в тартарары, а к титулу нужно было вести парня из ирландского Конлига, графство Доун, который до сих пор выиграл Гран-при лишь однажды, в Мельбурне, и только потому, что этого не мог сделать Шумахер. Ирвайн, занявший на Гран-при Великобритании второе место, уступал лидеру личного зачета Хаккинену всего 8 очков.
