– Но, моя королева! – умоляюще начал Самар.

– Самар! Это – мой приказ! – таков был ответ Эльханы.

Медленно и неохотно Самар опустил меч, но не вложил его в ножны.

Эльхана повернулась к Рашасу.

– Вот то, к чему все шло, – проговорила она. – Эльф убивает эльфа. Этого ты хотел, Рашас?

Она протянула ему свои ладони – порезы от двух мечей сочились кровью.

Рашас стоял недвижим, его лицо было жестким и холодным. Охранники–квалинести, напротив, смешались, опустили мечи и отступили на шаг. Гил смотрел на кровь на ладонях Эльханы; ему было безумно стыдно, что это не его кровь.

– Не я довел нас до этого, госпожа, – холодно произнес Рашас, – а вы. Пытаясь совершить побег, вы пренебрегли справедливым решением Талас–Энтии.

– Справедливым! – Эльхана наградила его надменным взглядом. – Я – королева. Ты не имеешь права задерживать меня вопреки моей воле!

– Ни одна королева не стоит выше эльфийского закона. Мы знаем о секретном договоре, ваше величество. Мы знаем, что ты и предатель Портиос сговорились продать нас врагам.

Эльхана, не понимая, смотрела на Рашаса:

– Договор…

– Именно. Он известен под названием договора Союза Народов, – на губах Рашаса играла насмешливая улыбка. – Договор, посредством которого мы станем рабами!

– Нет, сенатор. Ты неправильно все понял!

– Ты станешь отрицать, что вы тайно вели переговоры с людьми и гномами?

– Я этого не отрицаю, – с достоинством сказала Эльхана. – Переговоры должны были вестись секретно. Дело слишком серьезное. И слишком опасное. В мире происходит такое, о чем ты и не представляешь. Возможно, ты и не можешь понять…

– Ты права, госпожа, – прервал ее Рашас. – Я не понимаю. Я абсолютно не могу понять, как вы могли продать нас в рабство и отдать наши земли.

Эльхана казалась спокойной и властной.

– Ты – слепой глупец, но это не имеет значения. Наши переговоры были открытыми. Мы не отступали от закона.

– Напротив, госпожа. – Рашас терял терпение. – Эльфийский закон гласит, что все договоры устанавливает Талас–Энтиа!

– Мы собирались представить договор сенату. Клянусь тебе…

– Клятва сильванести? – презрительно рассмеялся Рашас.

– Прости, моя королева, мое непослушание, – тихо проговорил Самар и подтолкнул ее прямо в руки Гила.

Подняв меч, воин–сильванести прыгнул на Рашаса.

Квалинести вступили с ним в схватку. Рашас отступил в безопасное место.

Гил загородил собой Эльхану, которая в ужасе смотрела на это, бессильная прекратить безумие.

Самар был один, охранников четверо. Он храбро сражался, но квалинести удалось окружить и обезоружить его. Но, даже безоружный, Самар продолжал сражаться. Охранники били его кулаками и рукоятями своих мечей до тех пор, пока он, бесчувственный, не упал на пол.

Впервые в жизни Гил увидел кровь, пролитую при насилии. Это зрелище, да и его собственная беспомощность вызывали у него тошноту и отвращение.

Эльхана опустилась на колени перед упавшим Самаром.

– Он сильно ранен. – Эльхана взглянула на одного из квалинести. – Отнесите его в лазарет. Охранник повернулся к Рашасу:

– Какова твоя воля, сенатор?

Эльхана побледнела и закусила губу.

Рашас уже взял себя в руки:

– Отнесите его в лазарет. Когда там с ним разберутся, бросьте его в тюрьму. Пусть жизнью заплатит за свою измену. Один охранник вернется со мной в сенат, я должен сообщить о случившемся. Остальным провести Эльхану Звездный Ветер в ее комнату. Нет, не тебя, принц Гилтас. Я хочу поговорить с тобой.

Гил непокорно мотнул головой.

Эльхана подошла к нему, положила ладонь на его руку.

– Ты – принц Квалинести, – серьезно и настойчиво сказала она Гилу, – и сын Таниса Полуэльфа. И у тебя достаточно мужества для этого.

Гил не совсем понял, но ему показалось, что своим отказом слушать Рашаса он может навлечь на нее еще большие неприятности.

– С тобой все в порядке, королева Эльхана? – спросил Гил, делая ударение на этом слове.

Она улыбнулась ему. Затем с достоинством удалилась в сопровождении охранников.

Когда она скрылась из виду, Рашас повернулся к Гилу.

– Я очень сожалею, что вышел такой неприятный инцидент, мой принц. И ответственность за это я беру на себя. Не должен был я оставлять тебя наедине с этой хитрой женщиной. Я должен был предвидеть, что она и тебя привлечет к своему предательскому замыслу. Но теперь ты, мой принц, в безопасности. – Рашас становился все спокойнее и спокойнее. – Я отведу тебе другие покои для ночного отдыха.

Гил знал, что бы его отец сделал в подобной ситуации. Танис бы сглотнул, а потом ударил Рашаса посильнее.

Но, если ударить Рашаса, это ничего не решит, только ухудшит положение. Гил знал, что бы сделала его мать.

Вздохнув, Гил придал своему лицу спокойное и хладнокровное выражение, которое не выдавало его мыслей, – такое выражение лица он не раз видел у матери.

– Спасибо за заботу, сенатор.

Рашас кивнул, потом продолжал льстиво:

– Члены Талас–Энтии очень хотят встретиться с тобой, принц Гилтас. Они просили меня привести тебя на сегодняшнее собрание, именно поэтому я вернулся раньше. Меня послали за тобой, чтобы привести в палату сената. Ты не находишь, что это произошло как нельзя более кстати? Да, боги не оставили меня.

«По крайней мере, один бог, – мрачно подумал Гил. – Или, лучше сказать, богиня».

– Но ты неважно выглядишь, – Рашас так и светился доброжелательной заботой. – И неудивительно. Тебе угрожала серьезная опасность со стороны этой страшной женщины, – он понизил голос. – Говорят, что она – ведьма. Нет, нет. Не надо ничего объяснять, мой принц. Я передам твои извинения сенату.

– Да, пожалуйста, сенатор, – ответил Гил. Он тоже умеет играть в эту игру. Хорошо бы только разобраться в правилах.

Рашас поклонился:

– Спи спокойно, принц Гилтас. Завтра у тебя непростой день. Не каждый день человек становится королем.

Сенатор жестом подозвал одного из своих слуг.

– Проводи его высочество в новую комнату, подальше от ведьмы. И присмотри, чтобы его не беспокоили.

Всю ночь Гил пролежал в постели с открытыми глазами, строя планы на завтрашний день. Когда его отвели в новую комнату, он подумал, что зря они с Эльханой попусту волновались. Теперь Гил знал, что делать. Все оказалось крайне просто. Жаль, что он никак не может дать знать Эльхане, что ей нечего бояться.

Несколько раз Гил отрепетировал в уме, что он скажет Рашасу. Тревога улеглась, и молодой человек заснул.

Его разбудил стук в дверь. Гил сел на кровати и посмотрел в окно. Все еще было темно.

Охранник–каганести открыл дверь и пропустил трех служанок. Одна из них несла большую чашу ароматной розовой воды, в которой плавали яркие оранжевые цветки. У другой в руках была лампа и поднос с едой. Третья очень осторожно несла желтые одежды, ниспадавшие с ее рук.

Девушка–каганести с подносом в руках была очень молода, не старше Гила. И к тому же необычайно красива. В отличие от старших эльфов, ее кожа не была раскрашена: может быть, это было делом вкуса, а может, древний обычай устарел у молодых. Как у всех каганести, у девушки была смуглая загорелая кожа, а волосы отливали золотом. Огромные карие глаза отражали свет лампы. Девушка робко улыбнулась Гилу, когда ставила поднос на столик рядом с кроватью.

Не подумав, Гил ответил ей улыбкой и потом ужасно засмущался, когда две старшие женщины рассмеялись и сказали что–то на своем языке. Молодая девушка залилась румянцем и поспешно отскочила от постели Гила.

– Ешь. Умывайся. Одевайся, – сказала одна из старших женщин, приукрашивая свой скверный квалинести бурной жестикуляцией. – Хозяин будет скоро с тобой. До восхода солнца.

– Я хочу повидаться с королевой Эльханой, – твердо сказал Гил, пытаясь говорить с достоинством. Он был как в ловушке на этой кровати, окруженной женщинами.

Эльфийка скосила глаза на охранника, стоящего у дверей. Тот нахмурился, отрывисто рявкнул какую–то команду, и три служанки поспешили выйти из комнаты.