Анализ судебной практики показывает, что на сегодняшний день подходы Верховного Суда РФ и судов общей юрисдикции, касающиеся понимания правового статуса добросовестного приобретателя, существенно изменились прежде всего под влиянием Постановления Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2003г. N 6-П "По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева" [163]. В резолютивной части этого Постановления указано: "Признать не противоречащими Конституции РФ содержащиеся в пунктах 1 и 2 статьи 167 ГК РФ общие положения о последствиях недействительности сделки в части, касающейся обязанности каждой из сторон возвратить другой все полученное по сделке, поскольку данные положения — по их конституционно-правовому смыслу в нормативном единстве со статьей 302 ГК РФ — не могут распространяться на добросовестного приобретателя, если это непосредственно не оговорено законом. Конституционно-правовой смысл положений пунктов 1 и 2 статьи 167 ГК РФ, выявленный Конституционным Судом РФ в настоящем Постановлении, является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике". Фактически Конституционный Суд РФ признал, что добросовестному приобретателю должна быть обеспечена защита от иска бывшего собственника не только при виндикации, но и при реституции.
В дальнейшем эта правовая позиция подтверждена Конституционным Судом РФ в п.2 Определения от 25 марта 2004г. N 98-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Белоусовой Аси Алексеевны на нарушение ее конституционных прав пунктами 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации" [164], где отмечено, что согласно правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом РФ в Постановлении от 21 апреля 2003г., в случае когда по возмездному договору имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, и при разрешении данного спора судом будет установлено, что покупатель является добросовестным приобретателем, собственник вправе обратиться в суд в порядке ст.302 ГК РФ с иском об истребовании имущества из незаконного владения лица, приобретшего это имущество (виндикационный иск), а в удовлетворении его исковых требований в порядке ст.167 ГК РФ должно быть отказано.
Этот вывод Конституционного Суда РФ в силу ст.15 (ч.2), 17 (ч.3), 19 (ч.1 и 2) и 55 (ч.1 и 3) Конституции РФ и общеправового принципа справедливости направлен на обеспечение защиты не только права собственности, но и иных вещных прав, а также прав и обязанностей сторон в договоре на основе соразмерности и пропорциональности в целях обеспечения баланса прав и законных интересов всех участников гражданского оборота — собственников, сторон в договоре, третьих лиц. В то же время он не может рассматриваться как ограничивающий право на защиту права собственности путем применения нормы о последствиях недействительности первоначальной сделки по отчуждению принадлежащего собственнику имущества лицом, выступающим под видом собственника, в нарушение действительной воли последнего.
Как известно, решения Конституционного Суда РФ с содержащимися в них правовыми позициями занимают особое место в общей системе источников права России, они обладают нормативной силой и как таковые приобретают прецедентное значение. Решения Конституционного Суда распространяются не только на конкретный случай, но и на все аналогичные случаи и имеют официальный характер, делающий их реализацию обязательной на всей территории страны, т.е. эти решения приобретают прецедентный характер и становятся источниками права.
Приведем характерный пример, когда Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ в надзорном определении пришла к выводу, что права лица, считающего себя собственником жилого помещения, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ в Определении от 2 сентября 2003г. указала следующее. Довод истцов о том, что при продаже квартиры ущемлены интересы проживающих в квартире несовершеннолетних детей, сам по себе не является достаточным основанием для признания договоров купли-продажи квартиры недействительными.
Признание недействительными договоров в таких ситуациях создает условия для нарушения прав добросовестных участников гражданских правоотношений, что противоречит основным началам гражданского законодательства (ст.1 ГК РФ) и не может иметь места с учетом положений ч.3 ст.17 Конституции РФ (осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц) и п.1 ст.10 ГК РФ (недопустимость злоупотребления правом при осуществлении гражданских прав).
Согласно показаниям М., приобретая спорную квартиру у Б., она не знала и не могла знать о том, что собственниками этой квартиры являлись также дети продавца и что их жилищные права нарушены. Это обстоятельство не опровергнуто. Следовательно, ее довод о том, что спорное жилое помещение не может быть у нее истребовано, поскольку она является добросовестным приобретателем, заслуживал внимания суда.
Такую же позицию подтвердил и Конституционный Суд РФ в Постановлении от 21 апреля 2003г. N 6-П, в соответствии с которым, если при разрешении иска о признании сделки купли-продажи недействительной и о применении последствий ее недействительности в форме возврата переданного покупателю имущества судом будет установлено, что покупатель является добросовестным приобретателем, в удовлетворении исковых требований в порядке ст.167 ГК РФ должно быть отказано.
Поэтому судебные постановления подлежат отмене, а дело — направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции [165].
Таким образом, Верховным Судом РФ высказана четкая правовая позиция, позволяющая считать, что практика судов общей юрисдикции на сегодняшний день формируется с учетом позиции Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2003г. N 6-П, т.е. при приобретении добросовестным приобретателем недвижимого имущества от неуправомоченного отчуждателя добросовестному приобретателю предоставляется защита в порядке п.1 ст.302 ГК РФ как при виндикации, так и при реституции. Характерно, что в упомянутом Постановлении N 6-П Конституционный Суд РФ назвал добросовестного приобретателя обладателем имущественного права, что свидетельствует о позиции, по которой добросовестное владение — это не факт, а право, подлежащее гражданско-правовой защите.
Еще раньше такая правовая позиция была закреплена в практике арбитражных судов. Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ в Постановлении от 25 февраля 1998г. N 8 указал, что если судом отказано в удовлетворении требований собственника о возврате имущества (видимо, независимо от того, было ли заявлено такое требование, как виндикационный иск или иск о применении последствий недействительности сделки), то в случае, когда "право собственности подлежит государственной регистрации, решение суда является основанием для регистрации перехода права собственности к покупателю" (п.25) [166]. Тем самым еще в 1998г. Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ фактически признал, что отказ суда в удовлетворении иска собственника о виндикации недвижимого имущества или иска о применении последствий недействительности сделки является основанием возникновения права собственности добросовестного приобретателя на недвижимое имущество, которое может быть зарегистрировано в ЕГРП (если только оно не было уже зарегистрировано ранее), и прекращения права собственности у бывшего собственника этого недвижимого имущества. Хотя ГК РФ в то время не предусматривал такого основания возникновения права собственности. Нельзя не отметить, что подобная норма существовала в ст.183 ГК РСФСР 1922г., устанавливавшей: "Если имущество продано не собственником, покупатель приобретает право собственности лишь в тех случаях, когда согласно ст.59 и 60 собственник не вправе истребовать от него имущество". Однако в ГК РСФСР 1964г. это нормативное положение не было воспроизведено.
