К удивлению Бранна, германский рыцарь улыбнулся ему, останавливая своего коня, улыбка была не то чтобы теплой, но и не угрожающей. Бранн вежливо поклонился.

— Сэр.

— Мой господин. — Гавин ответил на приветствие, прекрасно понимая, что следующий шаг был за ним. Не было нужды хитрить с этим английским лордом или играть с ним в кошки-мышки. — Я приехал за девушкой, и я готов заплатить за нее небольшой выкуп.

— Какой девушкой? Которой девушкой? — удивился Бранн.

Ответ не был неожиданным.

— Наследницей. — Гавин сделал вид, что только одна из них могла быть наследницей большого состояния. — Дочерью лорда Мюра.

Мысли Бранна бешено завертелись у него в голове.

— А почему вы считаете, что она здесь? — Может, этот человек действительно станет его спасением? Можно ли будет уговорить его?

— Она здесь. Она была похищена вместе с другой девушкой - Риа Макамлейд. — Он внимательно изучал стоящего перед ним мужчину, но Бранн Райланд долгие годы был дипломатом при дворе короля Генриха VII. Ничего не отразилось ни на его лице, ни в глазах.

— Почему вы хотите эту девушку, а не другую?

— Я не хочу никакой. Меня интересуют только деньги, которые она может принести. Отец Катри Мюр с радостью заплатит за ее безопасное возвращение.

— А за Риа Макамлейд нет?

Гавин изобразил на губах насмешливую улыбку:

— Макамлейд может убить за возвращение своей дочери, но не заплатит.

Бранн подумал над этим некоторое время.

— Он мог бы убить того, кто ее похитил, но, как мне кажется, не того, кто ее возвратит.

Гавин был несколько озадачен ответом, хотя и постарался не показать этого.

— Не собираетесь ли вы вернуть ее за вознаграждение?

— Я не нуждаюсь в деньгах.

Гавин вернулся к прямому разговору:

— Так вы отдадите мне Катри Мюр?

— Сожалею, но не могу. — Бранн сделал долгую паузу. — Внезапная болезнь. Она не выжила.

Сердце у Гавина замерло.

— А другая девушка?

— Дьяволово отродье? — Бранн с горечью подумал о своем разочаровании в Риа, о потерянных надеждах обрести с ее помощью семью. — Ничто не может убить ее, разве только серебряное лезвие.

Гавин почувствовал, как его губы непроизвольно сжались при одной мысли о том, как с ней обращался этот человек, так презиравший ее. Как ее гордая натура могла вынести его ненависть?

— Зачем же тогда вы захватили девушек, если не ради выкупа?

— Мать Риа Макамлейд — моя сестра. Я надеялся хоть что-то обрести от семьи, привезя ее сюда. Но в ней нет ничего от Дары. — Бранн даже не задумывался, почему он открывался перед этим незнакомцем. Он только хотел, чтобы этот человек принес назад в Шотландию весть о «смерти» Катри. Риа можно будет надежно спрятать в каком-нибудь английском монастыре. И тогда он спокойно заживет со своей милой Катри.

Пока они говорили, туман поднялся, и свет лучей теплого утреннего солнца заблестел на мече Гавина, пока тот без устали гарцевал на лошади. Животное, не переставая, перебирало ногами под своей тяжелой ношей, и Гавин, улучив момент, успокоил его, обдумав при этом свои следующие слова.

— А вы не отдадите мне тогда другую девушку? Эту Риа Макамлейд?

— Нет, — ответил Бранн. — Но я бы хотел, чтобы вы сказали мне кое-что. — Установилось тягостное молчание, когда он пытливо всматривался в глаза рыцаря. — Как вы узнали, что девушки находятся здесь? Кто вам сказал? — Если его новый капитан по своей глупости оставил следы, то он убьет этого человека своими собственными руками.

В тишине, установившейся между ними, было слышно пение птиц. Наконец Гавин пожал плечами.

— Мой господин, человек, не имеющий дома, который содержит своих людей на деньги, которые он зарабатывает, должен иметь много различных способов получения информации. Если я потеряю доверие хоть кото-то из тех, кто приносит мне сведения, то пострадает мое будущее, да и моя судьба. Даже ради девушки я не могу сказать вам этого.

Без дальнейшего обсуждения Бранн понял, что этот человек не откроет источник получения своей информации. Но это уже не имело значения. Все было известно, и было слишком поздно пытаться все исправить. Вполне возможно, этот человек обеспечит будущее Бранна и Катри. Он взял в руки поводья, продолжая удерживать лошадь на месте.

— Вам больше нет нужды задерживаться здесь, — коротко произнес он. — То, что вы хотите - невозможно.

***

Гавину доводилось преодолевать гораздо более высокие стены, чем та, что окружала Чилтон Кастл, но он никогда не сталкивался с тем, чтобы спуститься по стене вместе с кем-то еще. Он продолжал обдумывать детали того, как можно было бы это сделать, пока его руки цеплялись за толстую веревку с узлами. Он оказался достаточно предусмотрительным, забросив эту веревку на часть стены возле башни, прежде чем открыл свое присутствие графу Чилтона. Тщательное наблюдение позволило обнаружить несколько участков стены, где почти не было стражников.

Гавин на самом деле не верил, что план Олбани сработает. Он был бы рад, если бы все получилось, но не надеялся, поэтому он и не был разочарован сейчас. Он был готов к этому. Более или менее.

Гавин просчитал все «за» и «против». Они оказались слишком неравными. Во-первых, у него больше не было элемента полной неожиданности, если только граф не окажется полным дураком, кем он явно не был. Во-вторых, с того самого момента, когда его ноги оторвались от земли, и до тех пор, пока он не спустится со стены на землю, Гавин мог рассчитывать только на самого себя. Риа к тому же, скорее всего, побоится спускаться вниз по веревке с высоты в тридцать метров. Но самая большая трудность, с которой ему предстояло столкнуться, была связана с поиском Риа и возможностью выбраться с ней из замка до того, когда будет обнаружена веревка, их единственное средство спасения. Он подсчитал, что на все у него было около четырех часов до рассвета. В его пользу было только одно: в отличие от многих крепостных стен, по которым ему приходилось взбираться в Германии, здесь внизу не было острых больших камней. Конечно, это давало выгоду только в том случае, если сорвешься вниз недалеко от земли. В противном случае все равно разобьешься.

Он весь покрылся потом, добравшись до верха стены, и устал. Он несколько размяк за последние месяцы, когда тренировался всего пару часов в день. Он немедленно исправит это, как только вернется в Чарен.

Он осторожно перекинул ногу и оказался на широкой поверхности стены. Как докладывали его разведчики, да и он сам убедился, стражников здесь не было. Как легко было бы сейчас, если ему нужно было бы только убить одного или двух стражников и открыть тяжелые ворота для целой армии. Это было достаточно просто в прошлом. Но тогда его не волновало, что во время штурма может погибнуть кто-нибудь из обитателей замка. Сегодня же ему было нужно взять не замок, а одну девушку. И он не мог подвергать ее опасности. Теперь ее жизнь зависела от него.

Он бесшумно двигался вдоль стены, отыскивая ступени, которые вели вниз. Когда он их обнаружил, то перевел дыхание. Здесь находилось первое препятствие — охранник прислонился к стене, повернувшись спиной к верхней ступени. Скорее всего, он дремал. Гавину претило убивать спящего человека. Он успокаивал себя мыслью, что охранник не почувствует боли, когда ударил его ножом под ребро, одновременно зажав рукой рот. Последнее оказалось ненужным. Человек так и не проснулся. Он просто опустился на ступени на ставших вдруг безжизненными ногах.

Гавин перешагнул через него и начал спускаться; его глаза напряженно всматривались в темноту, пытаясь уловить любое движение. Он добрался до края лестницы и обнаружил здесь еще одно препятствие: стражник и девушка-посудомойка шумно возились на каменном полу. Быстро оценив все возможности, он просто обошел их.

Теперь перед ним находились огромные двойные двери Чилтон Кастла, которые, однако, были ему сейчас не нужны, потому что они, без сомнения, были наглухо закрыты в этот час. Вместо этого он стал искать дверь, которой воспользовалась служанка для своего любовного свидания.