– Нет, все нормально, – ответила Женя. – Он вернется.

– Не вернется, – отрезала Марина тоном, не терпящим возражений. – Я же тебе сказала однажды, что именно так произойдет. Женя, Дмитрий – не пара тебе.

Женя промолчала. Она слишком устала от своих мыслей, чтобы еще спорить с подругой.

– А как у тебя дела? – спросила Женя.

Марина не смогла скрыть счастливой улыбки человека, у которого все идет по плану.

– Неплохо.

– Расскажи, пожалуйста, – очень тихо, но настойчиво попросила Женя.

Взгляд ее, видимо, был таким умоляющим, что Марина подошла и погладила Женю по волосам. Такого она никогда не делала. Жалость была ей чужда.

Что-то произошло. Это было видно по глазам Марины. Подруга изменилась.

– Ты влюбилась? – спросила Женя.

– Нет.

– Врешь. Маринка, говори правду. Я сейчас в таком состоянии, что любого вижу насквозь.

– Увы, – усмехнулась она, – в моем случае ты ошибаешься. Акелла промахнулся!

– Марин, что ты несешь? Какой Акелла?

– Это из сказки Киплинга. Неужели не видела мультик про Маугли?

– А! – вспомнила Женя. – Не заговаривай мне зубы. Выкладывай все.

– Поставь чайник. Я только приму душ, а потом все расскажу.

– Честно?

– Честно. Теперь это уже не секрет.

Марина исчезла за дверью ванной, оставив Женю в полном недоумении: «Что могло так изменить подругу, что теперь ее не узнать? Такое сотворить с ней могло только очень сильное землетрясение... Но разве в Москве бывают землетрясения?»

Женя набрала половину чайника, чтобы он закипел побыстрей. Когда пар повалил из носика, она вошла в ванную и сообщила:

– Вода закипе...

То, что она увидела, заморозило ее язык на полуслове. Маринка, уже умытая, с мокрыми волосами, сидела на маленьком стульчике с широко расставленными ногами и, согнувшись, что-то делала в области бикини.

– Что ты делаешь? – спросила Женя, чувствуя, как краснеют ее щеки.

Чтобы не брать на себя труд отвечать, Марина просто повернулась к ней всем телом. В руке у нее была бритва.

– Дурочка! – недовольно сказала она. – Я бреюсь.

– Зачем? – тупо спросила Женя.

– Зачем, зачем...

Марина встала во весь рост. Внизу ее живота, на лобке, Женя увидела тонкую полоску волос, а вокруг все было гладко выбрито. Проследив, с каким удивлением подруга взирает на ее интимную прическу, Марина не выдержала и расхохоталась:

– Женька, ты натуральная идиотка! Без стука заявляешься в ванную, пялишься, прости господи, на мой лобок и хлопаешь глазами!

– Прости, – сказала Женя и вышла из ванной.

Через две минуты Марина, благоухая шампунем, вошла в кухню. Ее лицо украшала снисходительная улыбка, а мокрые волосы были убраны в полотенце, и всем этим она здорово смахивала на египетскую царицу.

– Налей мне. Четыре ложки сахара, как всегда.

Женя молча выполнила ее просьбу, чуть не плеснув себе кипятка на ногу.

Они сели пить чай.

– Жень, а почему бы и тебе не побриться?

– Зачем? – удивилась Женя.

– Во-первых, это сейчас модно. А во-вторых, гигиенично. Особенно для тех, кто живет в общежитии, – добавила Марина, улыбнувшись.

– Ага, – возразила Женя, – а оно потом отрастает и колется. Валька из соседней комнаты пробовала. Ругалась, говорила, что нормально в бикини ходить не может – все чешется.

– Дура твоя Валька. Небось купила себе самые дешевые трусы, тут поневоле заругаешься. Надо хэбэшку брать. Или шелковые. Но на шелк у твоей подружки уж точно денег не будет.

– Все равно, мне не нравится, – упиралась Женька. – Ты же знаешь, я бриться не люблю. У меня и под мышками иногда раздражение бывает. А если тут побрею, вообще ходить не смогу.

– Тогда побрейся не полностью, а немного. Выровняй волосы, чтобы красиво было. Мужчин знаешь как это заводит? Мммм!.. Или знаешь что, – Марина хлопнула себя по лбу, – давай мы тебя выкрасим. Купим басмы, и станешь ты внизу зеленой. Хочешь? Представь, зеленые волосы, как водоросли. И как я раньше до такого не додумалась!

– Вот себя и крась, а от меня отстань, – начала сердиться Женька. – Глупые у тебя идеи.

– Обязательно покрашу, когда будет что, – согласилась Марина. – А ты так и останешься обросшей, как макака в джунглях. Ни один макак не захочет даже взглянуть в твою сторону.

– Но Дима в субботу... Нет... в пятницу...

Женя вовремя остановилась, заметив ехидный блеск в глазах подруги.

– Ну? Говори, говори. Что было в пятницу?

– Он меня любил... Очень страстно.

– Ну да. А потом сбежал!

Маринка расхохоталась, но злобы в ее смехе не было.

Минут пять девушки молчали. Марина пила чай, а Женя бессознательно считала конфеты, горкой лежавшие на столе.

– Женечка, – заговорила наконец подруга, – жизнь – это не нитка, натянутая «от» и «до». Запомни это. Если бы я не знала, не говорила бы. Я... я через три месяца выхожу замуж. Вот так.

Женя вытаращила на нее глаза:

– За... замуж?! За кого?

– За очень хорошего человека. Это мамин деловой партнер. Я с ним познакомилась, когда на каникулы приезжала. Ты не представляешь, какой он умный...

– Ты любишь его?

– Нет. Вернее... – Она бросила на подругу быстрый воровской взгляд. – Ну ты этого не поймешь. Это очень сложно.

– Ну конечно! – теперь усмехнулась Женя. – Куда мне понять. Я же дура. Нет – идиотка.

– Не язви. Я старше тебя. И по годам, и по опыту. Ты мне еще сто раз спасибо скажешь.

Девушки замолчали. Женя думала о том, что действительно не понимает Марину. То ли и правда такая дура, или все на самом деле не так просто в жизни. Дима, которого она любит со школы, ей не пара! Как уверяла подруга, должно быть что-то более стоящее, более важное. Но что может быть важней любви? Ведь она любит Диму! Это самое главное, и ничто другое не может помешать этой любви!

Марина сходила в прихожую и вернулась с фотографией.

– Нейман Сергей Иосифович, – сказала она, положив карточку на стол.

Женя увидела мужчину лет тридцати пяти с прилизанными волосами и небольшой проплешиной на макушке. На мясистом носу сидели очки в золотистой оправе. Густые брови, сдвинутые к переносице, указывали на усиленную работу мысли. Из-под вздернутой верхней губы желтели зубы. Картинка, одним словом...

– Ну ты даешь! – Женя непроизвольно повела плечами от брезгливости. – И это твой жених? К нему ты летала в Москву?

– Не смейся. Сережа очень хороший человек. И он ко мне очень хорошо относится. А я хочу иметь ребенка. Мне одной его не поднять. Ты же видишь, я не привыкла считать копейки. А Сережа... Ну да, у него сложный характер, но в постели он – замечательный. Несмотря на лысину и мохнатые брови. – Марина улыбнулась. – В общем, я очень рада, что встретила именно такого мужчину в своей жизни. Ты же знаешь мужчин... Хотя кому я это говорю? Ни черта ты не разбираешься в этих скотах. В общем, Сережа будет мой. А кто кого любит – это не так уж важно.

Женя широко раскрытыми глазами смотрела на подругу, стараясь не пропустить ни одного слова.

– Я спала c кучей мужиков, и все они вели себя одинаково – словно бросались на добычу. А Сереженька не такой. – Взгляд Марины остановился на вазе с цветами. – Он как ласковый шмель, который осторожно заползает в цветок. Нежный. Он боготворит меня. С ним я чувствую себя женщиной. Он никогда не обидит. Он сделает все, чтобы мне было хорошо. Понимаешь?

– Нет, не понимаю. Дима тоже нежный. И еще он красивый. Неужели тебе приятно ложиться в постель с этим... – Женя презрительно ткнула пальцем в фотографию, – с этим Иосифом...

Марина спрятала карточку.

– Вот в этом все дело, – сказала она. – Твой Дима – красавчик. Чуешь, откуда ветер дует? Точнее – куда.

– Не поняла... – насторожилась Женя. – Ты это о чем?

– А о том, – усмехнулась подруга. – Если ты считаешь, что он твой, то это только сейчас. Стоит какой-нибудь вертихвостке вильнуть задом – и он уже не твой. Ясно?

– Да что вы все, сговорились, что ли? – возмутилась Женька. – Элька тоже мне еще с десятого класса пытается найти подходящего, с ее точки зрения, мужа.