- Так я и вернусь к тебе, старый дурак! - пробормотал он себе под нос, шаря взглядом по траве в поисках колдовского камня, - Не знаю, зачем я это сделал, но я рад, что я это сделал.

Он наконец нашел выброшенную им самим талисманницу с колдовским камнем и быстро положил ее на грудь Илье, который лежал на земле без движения и уже начинал задыхаться. Тарилор лежала под деревом там, где он ее оставил. Она по-прежнему была без сознания. В двух шагах валялся ее меч. На ветке над ее головой сидел черный голубь и выжидающе глядел на Орна. Орн обеспокоенно наклонился над девушкой.

- Ведь не убил же я тебя? - он присел рядом с эльфийкой на корточки и принялся хлопать ее по щекам, - Очнись, ну очнись же!

Голубь вспорхнул с веки. Тень от его крыла скользнула по лицу Тарилор, и она болезненно застонала, задвигав бровями. Потом порывисто села и схватилась за меч, дико озираясь. Ее глаза были полны злости и ужаса.

- Орн? - увидев склоненное к ней знакомое обеспокоенное лицо, эльфийка вздохнула с облегчением и опустила меч, - Это ты, - она снова вздрогнула и огляделась, - А где Элиа?

- Здесь, - Орн указал на мальчика, уже начавшего дышать ровнее, - Он чуть не потерял камень и ему стало плохо.

- А где тот, ужасный? - прошептала Тарилор с дрожью в голосе.

- Ужасный? - голос у Орна тоже дрогнул, но от обиды.

- Тут было чудовище, оно хотело забрать у меня мальчика, - вновь невольно берясь за меч, объяснила Тарилор.

"Чудовище! - мысленно возмутился Орн, - Что ты понимаешь в мужской красоте, девчонка четырехсотлетняя! Очень даже симпатичный демон в самом расцвете молодости".

- Чудовище больше не придет, - мягко сказал он вслух.

- Ты его убил? - с испугом и уважением глядя на Орна, спросила Тарилор.

- Не совсем так, - Орн на секунду призадумался, подыскивая правдоподобное объяснение, - Скажем, я объяснил ему, чего ему на самом деле надо, и оно решило оставить нас всех в покое.

Тарилор положила меч на траву рядом с собой и схватилась за голову.

- Ох, Орн, как же я напугалась!

- Я тоже, - сказал Илья, приподнявшись со мшистой земли под дубом, и подполз поближе к эльфийке и Орну, - Мне показалось, что я умер и попал в какой-то черный чертог, холодный и пустой. Я думал, что уже больше не увижу вас.

- Глупости, - успокаивающе улыбнулся Орн, глядя на них обоих, таких напуганных и растерянных, и внутри него вдруг словно что-то лопнуло; ему показалось, что обрушилась плотина, и его заливают странные незнакомые чувства.

От них было трудно дышать и в то же время стало легко и спокойно на душе. Орн обнял эльфийку и мальчика, прижал их пушистые головы к своему лицу.

- Теперь все будет хорошо, - твердо сказал он, - Вы мне верите?

- Конечно, - хором ответили они.

Послышался хруст веток, и в балку со всех ног вбежали Вернигор, Нок и Юн с Кадо в сопровождении кота. Вид у всех, включая кота, был встревоженный и выражал готовность сразу же кинуться в драку.

- Мы слышали звон оружия. В чем дело? - сказал Вернигор, потрясая мечом.

- Уже ни в чем, - мягко улыбнувшись, ответил за всех Илья.

- С тобой правда все в порядке? - забеспокоился Кадо, увидев зеленоватую бледность на его лице.

- Теперь да, - кивнул Илья.

- А чего это вы тут обнимаетесь? - удивился Юн.

- Значит, так надо, - съехидничал Орн, взял Илью и Тарилор за руки и поднял их на ноги.

- На нас напали, но теперь все действительно в порядке, - сказал Илья обеспокоенным друзьям.

В его улыбке и во взгляде, и в голосе было столько успокоения, что оно странным образом умиротворяюще подействовало на всех остальных. И никто больше не задавал никаких вопросов. Думая обо всем случившемся, Орн был этому только рад.

Тарилор в красках расписала всем остальным нападение таинственного злодея, благодаря чему Орн узнал много нового о себе. Выслушав рассказ эльфийки о драматичных событиях в балке, Вернигор решил, что отряд должен сменить место стоянки. Охотясь, они с Ноком набрели на небольшой ручей, текущий во впадине, надежно спрятанной от посторонних глаз, и на берегу этого ручья вполне можно было скоротать ночь перед последним спуском с гор. Орну не слишком понравилась близость воды, но ничего убедительного он возразить не мог, и путники перенесли свой лагерь во впадину. Едва они успели расположиться на ночлег, как наступила ночь. Она опустилась внезапно, окутывая небо тучами и погружая все в непроглядный мрак. Орн, вызвавшийся сторожить лагерь первым, догадывался, что это не просто темнота и не просто тучи. Но если на сердце у него было неспокойно, то он ничем этого не выдал. Едва остальные путники задремали, Орн вынул мешочек с сонным порошком, погрузил своих друзей в волшебный сон и начал ждать, сидя в стороне на камне. Ждать пришлось недолго. Не прошло и часа после того, как другие путники заснули, заколдованные демоном, когда вода в ручье, мирно журчавшая между камнями, вдруг начала бурлить, точно кипяток. Прозрачные волны потемнели, стали густо-черными, как смола, и начали выходить из берегов. Орн с тяжелым сердцем наблюдал за этими превращениями.

- Что все это значит, Орн? Почему ты это сделал, отвечай? - прогремел в темноте гулкий с присвистом голос.

Черная вода перестала бурлить, застыла, и на ее глади появилось отражение зала в Орфине, посреди которого, скрестив бледные руки на груди, стояла госпожа. Орн повернулся к отражению лицом.

- То и значит, - пожав плечами, с притворным безразличием ответил он, - Я передумал. Я больше не служу вам.

- Это что бунт, Орн? - спросила госпожа с удивлением и гневом, - Ты, видно, перегрелся на солнце. Сейчас же забирай мальчишку и возвращайся, пока не стало слишком поздно для тебя!

Орн поднялся с камня и встал у ручья напротив госпожи.

- Не грозите. Я не вернусь, - холодно проговорил он сквозь крепко сжатые зубы, - Я остаюсь с ними, а вы поступайте как знаете.

- Ты просто дурак, Орн, - расхохоталась госпожа в ответ на его слова, - Ты что всерьез решил, что можешь стать хорошим? А что скажут твои дружки, когда узнают, кто ты? Они отвернутся от тебя.

- А может, и не отвернутся, - не слишком уверенно, но все же с вызовом возразил Орн, - Не знаю, смогу ли я стать хорошим, но вам придется обойтись без меня. Меня уже тошнит от вас!

Госпожа покачала головой, закутанной в капюшон.

- Брось, мальчик, - почти ласково сказала она, - Ты сам знаешь, что твое место на темной стороне. И у тебя нет никого, кроме меня. Только Умадан и я всегда заботились о тебе.

- Заботились? - воскликнул Орн, - Держали взаперти за зеркалом целые столетия! Сначала он, потом ты. И ни разу не спросили, а хочу ли я этого? Вам это не приходило в голову, а если и приходило, то вас не заботило. Я же был вашим рабом.

- Я думала, между нами существует душевная связь и понимание как между близкими существами, - нерешительно проговорила госпожа, ошарашенная такой отповедью демона, - Я верила тебе, Орн.

- Вздор! - Орн презрительно расхохотался, - Ты и самой себе не веришь. Ты сама и есть демон, мрачное чудовище. Всю мою жизнь ты меня мучила. И ты всерьез думала, что я могу быть к тебе привязан, что я люблю тебя? Да ты спятила, ведьма!

- Не зли меня, мальчишка! - разозлилась госпожа, и голос ее зазвенел, точно стекло, в которое попала молния, - Я даю тебе последний шанс: или вернись сам и доставь ко мне Элиа с колдовским камнем, или ты умрешь!

- Спешу и падаю, - саркастически усмехнулся Орн, - А что ты скажешь вот на это?

По его красивому лицу пробежала волна, на миг сделавшая его уродливым и страшным. Он резко выкинул вперед левую руку, и пучок зеленых молний ударил в зеркальную темную поверхность воды. Ручей заволновался, поднялся огромный столб брызг, а когда вода утихла, то снова стала прозрачной и мирно потекла среди камней. Зловещее отражение исчезло. Орн сел на камень и опустил голову на руку. Он чувствовал себя опустошенным, его лихорадило от давно копившейся обиды и ярости. Посидев на камне всего секунду, он вскочил, подбежал к ручью и пнул воду ногой.