– Скрытность.

Он снова создал руну и отправил ее в центр круга.

– Таинство.

Руны сплетались между собой, образуя замысловатый шар, наполненный энергией.

– Магия.

Оранжево-красное свечение рун усилилось. Галену пришлось сощуриться.

– Наука.

Сейчас Гален уже не мог разглядеть за слепящим огненным шаром противоположной части круга. Его сердце бешено забилось.

– Знание.

Сквозь него волной адреналина прокатилось ощущение красоты жизни мага, жизни в соответствии с Кодексом. Он не желал ничего, кроме этого. Ничего, кроме того, чтобы оказаться достойным этой жизни.

– Благо.

Изучая язык таратимудов, Гален обнаружил, что в нем отсутствовала руна, обозначающая благо, хотя знали об этом, кроме него, наверное, немногие. Та руна, которую маги использовали для обозначения понятия «благо», на самом деле означала полезность. Гален создал руну, послал ее в центр круга.

Свет усилился до такой степени, что он был вынужден закрыть глаза.

Сквозь неплотно сомкнутые веки Гален наблюдал, как замысловатый энергетический шар взлетел над их головами. Келл управлял им.

– Разделение, – скомандовал ему Элрик.

Гален визуализировал уравнение, разрывавшее связь с кризалисом. Кризалис эхом ответил на команду, потом затих. Элрик снял его.

Проносив кризалис два дня, не снимая, Гален почувствовал себя без него ущербным, как будто лишился конечности или органа. Прищурив глаза, Гален наблюдал за тем, как Элрик и остальные учителя вынесли кризалисы из круга. Для того чтобы они могли пройти через энергетическое кольцо, соединяющее камни, образовался портал, закрывшийся позади них.

Пришло время пройти обряд очищения Кодексом, который они выбрали. Они снова заговорили:

– Солидарность.

Из огненного шара над их головами вырвался сноп огня, окутав их. Огонь обрушился на тело Галена подобно раскаленной лаве, обжигая его. Гален судорожно вздохнул. Некоторые вскрикнули. Гален почувствовал, что огонь сжег его одежду и ботинки. Они исчезли бесследно. Гален заставил себя собраться.

– Скрытность.

Второй поток огня обрушился на них. Жар сверху вниз пронесся по телу Галена, спалил волосы с его головы и тела. Гален задыхался.

– Таинство.

Верхний слой его кожи исчез. Кто-то закричал.

– Магия.

Огонь выжигал полосы на еще остававшейся коже Галена.

– Наука.

На этот раз одновременно закричало несколько человек. Обожженная плоть Галена затрепетала.

– Знание.

Либо больше никто не кричал, либо Гален больше не мог слышать. Он сосредоточился на том, чтобы стоять прямо, чтобы заставить свои обожженные губы произнести последнее слово.

– Благо.

Поток огня обрушился на них в последний раз.

В зеленом огненном кольце снова открылся портал. Ученики по одному, друг за другом, вытягиваясь в ряд, двинулись туда. Пройдя портал, Гален понял, что находится на тропе, по обеим сторонам которой стояли маги. Тропа вела в стоявшую отдельно от других палатку, которой он до этого не видел. Там произойдет его трансформация.

Внутри палатки было темно. Войдя туда, Гален обнаружил, что остался один. Казалось, ни впереди него, ни сзади никого не было. В дальней от него части палатки возник светящийся шар. Шар осветил стол из темного горного хрусталя.

В слабом свете Гален разглядел у входа несколько канистр. Канистры были меньше тех, в которых хранились кризалисы: примерно два фута в высоту и один в ширину. Все канистры имели внешнюю оболочку опалового цвета, украшенную выгравированными на ней рунами. Должно быть, так Круг хранил имплантанты после их изготовления. Гален изумился тому, что нечто столь сложное и могущественное оказалось таким маленьким.

Гален подошел к столу и пощупал его рукой. Поверхность ошпарила холодом его обожженную кожу. Видимо, он должен лечь на стол. Гален опустился на него. Как только его спина коснулась поверхности, он почувствовал, как будто невидимая рука с огромной силой прижала его к столу. Он оказался распростертым на холодной поверхности. Гален судорожно дышал. Он не мог двинуться. И под таким давлением его легкие не могли нормально работать.

Свет над ним потух. В тишине раздавалось лишь его тяжелое дыхание. Тьму над ним прорезала огненная полоса, превратившаяся затем в руну, обозначающую солидарность. Руна опускалась вниз до тех пор, пока не зависла прямо над ним. Она была размером с его тело. От жара его кожа заболела еще сильнее. Гален попытался повернуть голову, чтобы не смотреть на руну, но он не мог шевельнуться.

Потом руна начала разворачиваться в огненную полосу. Огонь хлестнул в стороны и вниз, прожигая его плечо. Гален закричал.

Огонь прожигал в его руке дорожку микроскопической толщины. Дойдя до запястья, дорожка разделилась на три, прорезавшие его большой, указательный и средний пальцы до самых кончиков. Три огненных лезвия поднялись и снова погрузились в кончики пальцев его второй руки, поднялись по ней к плечу, проделывая операцию, аналогичную предыдущей. Дыхание Галена участилось. Огонь поднялся вверх и потух.

Гален лежал в темноте, перед его глазами плясали огненные полосы, и ждал появления следующей руны. Он не знал, выдержит ли еще шесть. Вспомнилась мрачная шутка Феда: «Если бы это было безболезненно, то каждый захотел бы этого, не так ли?» Сейчас Фед испытывал то же самое, что и он.

Если Фед сможет это выдержать, то и он сможет.

Однако, пока он лежал во тьме, что-то тихо шурша, скользнуло по его обожженному плечу. Гален дернулся, но его мышцы ничего не смогли противопоставить силе, прижимавшей его к столу. Что-то тонкое, ледяное и влажное проникло в крошечные, прожженные огнем отверстия. Это нечто проникало все глубже и глубже в его тело, вызывая ощущение тупого покалывания, похожего на гусиные щипки, которое распространилось вниз по руке. Вслед за этим нечто с плеча Галена стало погружаться в отверстия, то сжимаясь, то растягиваясь. Это своеобразное движение распространилось до бицепса, потом до локтя, неся с собой ощущение холода.

То же самое коснулось другого плеча, проникло внутрь тела. Это было совсем не похоже на то, что Гален чувствовал, когда переходил на стадию кризалиса. Тогда ему у основания черепа был вживлен имплантант. Во время процедуры он спал, и, проснувшись, ощущал лишь смутную боль в голове. Он никогда раньше не чувствовал внутри себя что-то еще, что-то чужое.

Новые имплантанты должны будут вступить в контакт с теми, что уже находились в его теле, и получить доступ ко всей информации, которая собиралась в течение всего времени его пребывания на стадии кризалиса. Однако ощущения от новых имплантантов были иными. То, что сейчас двигалось внутри него, не являлось его частью, было чуждым. Оно не принадлежало ему.

Наконец, оба ледяных червяка разделились на три и добрались до кончиков пальцев Галена. Их движение замедлилось, прекратилось. Предплечья и кисти покалывало от холода. Теперь биотек находился внутри него, ожидая чего-то.

В воздухе над Галеном возникла огненная полоса и превратилась в руну, обозначавшую скрытность. Сила, прижимавшая его к столу, внезапно исчезла. Гален задышал глубоко и неровно. Он почти поддался неодолимому желанию убежать, хотя чувствовал себя слишком слабым, чтобы двигаться. Они предоставляли ему возможность уйти, или это было очередным испытанием?

Руна опустилась и превратилась в огненное лезвие, край этого лезвия приблизился, готовый вонзиться в него. Гален понял, чего от него хотят. Упираясь онемевшими пальцами, он перевернулся на живот, и снова могучая сила прижала его к столу. Огонь снова опалил его.

С каждой следующей руной Кодекса все повторялось заново. Гален, прижатый к столу, задыхался и смотрел на изображения рун, отражавшихся на поверхности стола. Огонь прожег двойные туннели вдоль плеч по спине, по одному вдоль позвоночника с обеих сторон, и по четыре отверстия с каждой стороны у основания черепа, проникшие ему в мозг.

Всякий раз после образования туннеля, ледяная, влажная, тонкая струя биотека проникала в его тело; то сжимаясь, то растягиваясь, прокладывала себе дорогу внутрь; растягивала кожу на его спине, выпуская тонкие, похожие на иглы, шипы, шла вниз вдоль позвоночника; по замысловатой спирали холодом вползала в его мозг, устраиваясь там, делая его тело своим домом.