– Спасибо, – сказал он. – Теперь надо тебя сфотографировать. – И, взяв со стойки бара фотоаппарат, велел: – Встань у стены.

Повернувшись к нему лицом, я попыталась изобразить уверенную улыбку. Тасос уже собирался было снять меня, но вдруг опустил камеру и наморщил брови.

– Я тебя знаю, – сказал он. – Где-то тебя недавно видел.

– Говорят, я точная копия Кэрол Кейн[129] из «Хестер-стрит».[130]

– Нет. Я имею в виду совсем другое.

– Некоторые говорят даже, что я похожа на Мег Райан. Я сама так не думаю, но, может, это из-за моих ямочек?

– Да нет. – Тасос подошел к бару и снова заглянул в мое заявление. – Ариэль Стейнер! – У него отвисла челюсть. – Ты же писала эту порнуху для «Сити Уик»! И чего это ты вдруг надумала податься в официантки?

– После того как я ушла из газеты, оказалось не так-то легко найти постоянную работу, – промямлила я.

– Почему, интересно?

– Мне бы не хотелось вдаваться в подробности.

– Я постоянно тебя читал и был страшно разочарован, когда узнал, что ты все придумала. Я думал, эти истории настоящие. – Он ухмыльнулся и окинул меня быстрым оценивающим взглядом. Я сделала вид, что не заметила. – Я так понимаю, у тебя нет никакого опыта работы официанткой.

– Это верно.

– Подумай сама, зачем мне в таком случае тебя нанимать?

– Потому что я невероятно быстро обучаюсь, очень проворная, да к тому же ты был моим почитателем, и еще мне сейчас очень нужны деньги.

Тасос скрестил на груди руки и откинулся назад.

– Ты хоть имеешь представление, сколько человек подали заявление на эту должность?

– Нет.

– Сто двадцать пять.

– Не сомневаюсь, что конкуренция велика, но обещаю хорошо выполнять работу. – Он покачал головой. – Считай, что это аванс! Ты даешь мне что-то в обмен на то, что я дам тебе. Ты бросаешь мне кость, а я в ответ тоже кое-что брошу тебе… – Я заморгала.

Он заржал.

– Когда сможешь приступить к работе?

– Да когда угодно.

– Завтра сможешь?

– Отлично.

– Ставка пять с половиной долларов в час, смена с половины одиннадцатого до половины пятого. Вместе с чаевыми в среднем за смену наберется около сотни. Завтра и послезавтра будешь стажироваться у Кристины, а в пятницу начнешь работать самостоятельно. За обучение мы не платим, если только не заработаешь чаевые. Надень черные брюки. Рубашку получишь здесь.

– Большое спасибо. Ты об этом не пожалеешь.

– Надеюсь, что так.

Пожав Тасосу руку, я выскочила на улицу.

На следующее утро я прибыла на место, исполненная энтузиазма. Кристина оказалась актрисой из Чикаго, пробивающей себе дорогу, – очень милой и терпеливой девушкой. Она объяснила мне компьютерную систему, нумерацию столов, размещение мест и показала, как заполнять дубликат заказа. Пока Кристина принимала заказы, я стояла рядом, слушая вопросы клиентов и записывая все ее ответы. В ту ночь я ночевала у Адама и заставила его натаскивать меня по всему меню и перечню вин до тех пор, пока не выучила наизусть. Я собиралась стать, черт побери, лучшей официанткой в городе.

Я училась у Кристины и на следующий день, а в пятницу уже получила собственную смену. Моими первыми клиентами оказалась чета яппи. Женщина с тщательно уложенными волосами выглядела злобной, но я тщательно подготовилась и на ее вопрос о «шардоне» ответила, что оно достаточно густое. Я принесла все вовремя, и клиенты дали мне приличные чаевые.

Около половины первого, когда я подавала салаты на трехместный столик у окна, я заметила новую парочку, сидящую за столом номер семь. Двое мужчин средних лет. Я собиралась уже принести им меню, но, проходя мимо их стола, чуть не обделалась. Это были Дженсен и Тернер. Я не успела повернуть назад, чтобы попросить Кристину обслужить их, так как Дженсен меня заметил. На его лице появилась зловещая улыбка. Тернер просто побледнел.

– Уж не маленькая ли это мисс «Брючки» на вершине успеха? – сказал Дженсен. – Что это ты здесь делаешь?

– А разве не видно?

– Я полагал, что ты преподаешь в церковной школе.

– Уже нет, – промямлила я, кладя на стол меню. Глядя в сторону, я пыталась подавить приступ гнева. «Страница номер шесть» проглотила бы эту сцену с потрохами. – Не желаете ли вы… для начала чего-нибудь выпить?

– Мне «Деварс» со льдом, – сказал Дженсен.

– А вам, Билл? – спросила я.

– Мне просто воды, – промямлил он. – Думаю, подойдет.

Я пошла к компьютеру и ввела заказ на напитки. Потом налила им воды, подошла к бару и взяла бокал Дженсена, на мгновение испытав искушение плюнуть в него. Поставив перед этим типом бокал, я спросила:

– Вы уже выбрали?

– Выбрали, – сказал Дженсен. – Билл! Давай начинай!

– Я возьму овощной салат, – сказал Тернер, закрывая меню и передавая его мне, – и сэндвич с жареным цыпленком.

– К салату предлагаются различные заправки на выбор: сыр «рокфор», русская заправка, салатная заправка с растительным маслом, взбитая салатная заправка, «цезарь», а также горчица с медом, причем горчица имеется простая и обезжиренная.

– Мне, пожалуйста, взбитую салатную заправку. Я повернулась к Дженсену.

– Салат из рукколы, пожалуйста, и чизбургер.

– Какую желаете заправку?

– Повтори еще раз, какие варианты?

Он ухмыльнулся.

Я вздохнула.

– Сыр «рокфор», русская заправка, салатная заправка с растительным маслом, взбитая салатная заправка, «цезарь», горчица с медом простая, и обезжиренная.

– Ты говоришь, что есть обезжиренная горчица с медом? – спросил Дженсен.

– Совершенно верно.

– А почему я должен тебе верить? – заорал он, срываясь на истерику.

– Значит, обезжиренная горчица с медом, – сказала я, вонзая ногти в карандаш. – А как вам приготовить бургер?

– Таким же недоделанным, как твоя честность! – рявкнул он.

– Прошу прощения, – сдержанно произнесла я. – Это значит – среднепрожаренный? Так?

– Экстрасупернедожаренный! – сказал Дженсен. – Чертовски недожаренный!

Я взяла у него меню, ввела заказ в компьютер, отнесла на кухню копию заказа и стала обслуживать два моих других стола, стараясь дышать помедленней. Получив салаты для Тернера и Дженсена, я по дороге прихватила также мельницу с перцем.

– Немного свежего перца в салат? – предложила я Биллу.

Он отрицательно покачал головой и с жадностью принялся за еду. Я повернулась к Дженсену.

– Свежего перчика?

– Непременно.

– Скажете, когда хватит, – сказала я, окропляя перцем его салат, причем Дженсен все это время неотрывно смотрел на меня с ангельской улыбочкой. Мне хотелось направить шейкер прямо ему в глаза, чтобы этот гад ослеп на месте.

– Когда! – наконец завопил он. – Ты просила сказать «когда», вот я и говорю «когда»! Ха-ха-ха-ха!

– Приятного аппетита, – прошептала я, направляясь на кухню.

Еще раз пять за время обеда Дженсен призывал меня к себе с разными мелкими просьбами: принести свежей воды, еще выпивки, новую корзинку с хлебом, шашлычный соус и чистую вилку. Всякий раз, увидев, что я направляюсь на кухню, он подзывал меня, словно нарочно пытаясь сбить с толку. К тому времени, как они заказали кофе, я была близка к истерике.

Наконец Дженсен попросил счет. Я суммировала чек на компьютере и принесла ему. Он уже приготовил корпоративную карту. Я пробила ее в кассовом аппарате, принесла ему корешок чека и отправилась на кухню за следующим заказом. Когда я повернулась к их столу, Дженсена с Тернером уже не было. Я быстро подошла к столу и открыла подставку для счетов. Сумма счета составила 45 долларов 78 центов. В графе «Чаевые» Дженсен написал: «ДАЮ ТЕБЕ ЖИЗНЬ». А в графе «Общий итог» он проставил: 45 долларов 78 центов.

Я опустилась в кресло Дженсена. Оно еще хранило тепло его задницы, но я была настолько выбита из колеи, что не придала этому значения. С противоположного конца зала меня подзывала пожилая женщина, но ноги мои отказывались идти. Я просто сидела не шевелясь и уставившись на чек, пока надпись на нем не начала расплываться у меня перед глазами.