Она смотрела вслед удаляющейся машине, за которой бежали с улюлюканьем ребятишки, и гадала, зачем Васька взялся за дело Назара. Не от доброты же душевной в самом деле. Вряд ли он простил ее за покалеченный глаз, не та это порода, так зачем? Не найдя ответа, Катя уселась рядом с мамашей на лавку, та сразу спросила:

– Хто це був?

– Из милиции. По поводу Назара.

– Який сурьезный чоловик, – уважительно сказала мамаша.

В некоторой степени она была права, – Васька уже был не Васька, а глыба. Катя чувствовала себя рядом с ним маленькой, захочет он – раздавит, при всем при том от него не веяло угрозой, как раньше.

В это время «серьезный человек», сидя рядом с водителем, слушал Бершака, который по его просьбе рассказывал о себе:

– Я в Гражданскую осознал прямое свое назначение, до этого мусора в голове было много. Дела великие начались, как тут стороной пройдешь? А сам я из Тулы. А вы, Василий Евсеевич, откуда?

– Из станицы Вознесенской.

– Так вы хорошо знаете этот край? Ах, что за земля... богатая. Лето вон сколько держится, у нас уж холода да дожди. Однако народец здесь упрямый, сам себе на уме. Я тоску имею по своим местам.

– Мясищев откуда родом был? – поинтересовался Василий Евсеевич.

– Под Полтавой его село. Знаете, хорошо, что уезжаю отсюда. Дело не в страхе, дескать, и меня могут добить. Мясищев был несколько лет моим другом, все опасности вместе переживали, краюху хлеба делили. Теперь его нет. Я хожу и вижу: здесь мы купались, здесь работали, здесь... Ай! – махнул он рукой, а в глазах сверкнули слезы. – Тяжело.

За беседой и дорога промелькнула быстро. Бершака доставили до места проживания, он сто раз поблагодарил, осмелел и пригласил на огонек.

– Как-нибудь, – кивнул Василий Евсеевич. – Да, чуть не забыл. Рана-то у вас глубокая?

– Серединка на половинку. Заживет.

– Однако времени прошло много, а повязка мокрая. Покажитесь врачу, а то невежественные бабки полечат, потом без руки останетесь. Я дам вам адрес знакомого врача, скажете – от меня... – Он настрочил карандашом в записной книжке, вырвал лист и отдал Бершаку. – Не тяните, сходите к доктору, это настоящий врач.

– Спасибо! – помахал вслед Бершак. Посмотрев в записку, он улыбнулся. – Большой человек. Полезный...

Она выехала из ворот на бешеной скорости, но красиво, к счастью, на ее пути не оказалось пешеходов, а то им была бы хана. Ренат, кинув снимок на сиденье рядом, сорвал джип с места, восторгаясь дамочкой за рулем. Валентина действительно великолепно управляла машиной, при этом наглость ее не имела границ – она бессовестно нарушала правила, вклинивалась между рядами, подрезала, ей уступали место, не желая портить свои автомобили. Ренату с большим трудом и риском удалось нагнать ее, он пришел к выводу, что женщина за рулем – потенциальный убийца, срочно надо выпустить закон, запрещающий под страхом смерти выдавать права второй половине человечества.

Валентина остановилась у моста через реку, надела на голову косынку, на глаза – солнцезащитные очки, вошла в кафе, огороженное цепями, села за столик и закурила. Ренату не понадобилось подбираться ближе, он сфотографировал ее обычным цифровым аппаратом, посмотрел снимок, покривился. Слишком далеко. Увеличил кадр насколько возможно – сойдет.

Оказывается, Валентина забежала не просто выпить чашку кофе, а ждала мужчину. Он упал на стул рядом, некоторое время разговаривал с ней, кажется, они спорили. Ренат несколько раз их щелкнул. Валентина отдала собеседнику пакет, он забрал его и ушел – все их действия зафиксировал фотоаппарат. Она курила, пила кофе и не торопилась уходить. Ренат поехал за мужчиной, который запрыгнул в маршрутное такси.

Ипполит Матвеевич в замешательстве сунул руки в карманы брюк, потоптался, вынул одну руку, потер затылок, ослабил узел галстука. Сергей дал ему время привыкнуть к дрянной новости, оперся спиной о стену и скрестил руки на груди.

– Кто? – внезапно и резко спросил Ипполит Матвеевич. – Кто готовит покушение?

– Точно не знаю... Погодите! – выставил ладонь Сергей, упреждая вопросы юриста, затем снова скрестил руки. – Вернее, я пока не знаю конкретного заказчика, но, работая над своим делом, попутно выяснил, что на вас планируется покушение.

– А... чем вы докажете ваше заявление?

– Вообще-то, мне неохота ничего доказывать, но я пойду вам на уступки. Подойдите к окну. На противоположной стороне улицы видите инвалида в коляске? Он приставлен следить, в какое время вы появляетесь, кто с вами приезжает, когда вы уходите, подходите ли к окну в своем кабинете, как часто это делаете, и так далее.

– Надо сообщить милиции, – сказал юрист, оглянувшись на Сергея.

– Не надо. Вы же не хотите, чтоб парня из-за вашего языка прикончили? Одного инвалида без ног уже застрелили.

– Черт... Что же делать?

– Именно за этим я и пришел. Вам нужно уехать на некоторое время, причем не сообщать никому, даже жене, куда вы уехали. Вдруг сорвались и исчезли – все. Никому не делайте ни одного звонка, замрите где-нибудь в глухомани, половите рыбу, поспите всласть. Но прежде давайте подумаем, кому вы навредили или можете навредить.

– Навредил? – поднял плечи Ипполита Матвеич.

– Только не говорите, будто вы понятия не имеете, за что вас хотят убрать. И давайте договоримся: объясняйте доступно, поменьше ваших юридических оборотов, я в них дуб.

– Я, простите, действительно растерян.

– Начнем с простого вопроса: ваша контора частная?

– Нет. И должность новая в некотором роде. Моя сфера, грубо говоря, это права собственника. К сожалению, у людей часто возникают проблемы после того, КАК... Тогда-то они и приходят ко мне, я ищу нарушения в договорах купли-продажи...

– Простите, а собственники чего обращаются к вам?

– Да всего, чего угодно. Собственники предприятий, недвижимости...

– Недвижимости? – заинтересовался Сергей.

– Да, а в данную категорию входят дома, квартиры, участки под застройку, дачи, гаражи...

– Стоп, стоп, – опять перебил его Сергей. – Я в курсе, что такое недвижимость. Скажите, а с какого рода проблемами, с чем к вам приходят? Меня интересуют случаи криминального характера.

– Мошенничества. За последние годы в данной сфере они участились, поэтому в крупных городах организовали своеобразный контроль, нам платят из бюджета города. Живут люди, вдруг им предлагают хорошую сумму за жилье, они, решив сэкономить на адвокате, подписывают договор купли-продажи без него, не обращаются в агентство по недвижимости. Хотя сейчас и агентства наловчились мошенничать. Ну а потом их попросту выселяют, потому что договоры надо уметь читать, прежде чем подписывать. Вариантов обмана много: и будто бы продавцы получили всю сумму наличностью, и подписали дарственную, и отдали имущество за долги...

– А нотариус?

– Там все есть, – махнул рукой Ипполит Матвеевич. – Доказать факт мошенничества не всегда удается, эти люди поднаторели в подобных делах.

Сергей задумался: мелковато, чего-то не хватает, чтоб грохнуть юриста. В принципе, в его задачу входило убедить Ипполита Матвеевича залечь на дно, Сергей ее выполнил и не собирался задерживаться. Но недвижимость! Майя работает в этой сфере, Спасский тоже работал. Может, здесь творится нечто более серьезное?

– Вы знаете Майю Кирей? – спросил он. Видя, что Ипполит Матвеевич долго вспоминает, внес уточнение: – У нее агентство по недвижимости.

– Знаете, сколько в городе агентств? Больше, чем хлебобулочных изделий на прилавках. Ко мне с жалобами на нее не приходили.

Стало быть, его дело к убийству Спасского не относится. Сергей достал мобилу, приобретенную еще вчера.

– Дайте-ка мне ваш номер и запишите мой. Мне не звоните, ждите, когда я сам позвоню. Думаю, скоро выясню, кому вы помешали.