– У него все в порядке?

– Да, более или менее.

– Хорошо, еду!.. Ника вопросительно взглянула на Никиту.

– Слушай, тут такое дело... В общем, до дачи нам, видимо, придется добираться порознь. Ты дорогу туда запомнила?

– Обижаешь! Она ж простая!

– Ну и отлично! На вот, держи ключи: этот вот от калитки, а этот от дома. Большой от сарая, там мангал лежит.

– Что-то случилось?

– Надеюсь, что нет. Но Воронцовы хотят меня видеть, и немедленно.

– Слушай, а если я с тобой поеду?

– Егор сообщил, что разговор ожидается приватный, – разведя руками в стороны, чуть виновато улыбнулся Никита.

– Не беда, я тебя в машине подожду!

– А если этот разговор три-четыре часа займет? Ты что, так и будешь сидеть взаперти, изнывая от жары? Да я ж там изведусь, думая, на какие страдания тебя обрек! Егор наверняка это заметит, спросит, в чем дело, а когда узнает, то скорее всего отправит меня к тебе, и разговор не состоится. А я чересчур боюсь за здоровье Серафима. Не дай Бог, конечно, но вдруг это моя последняя возможность с ним пообщаться? Да, я понимаю, что рассуждаю как паникер, но все равно...

– Ладно, я тебя поняла, – миролюбиво заметила Ника. – Поезжай и ни о чем не беспокойся. Да, шашлык ты купишь или продукты на мне?

– Да нет, лучше никуда не сворачивай, дуй прямой наводкой на дачу. А мясо и прочие пряности-солености я сам возьму.

– Договорились!

Ника потянулась к Никите, запечатлев на его щеке поцелуй, а затем легко выпорхнула наружу и отправилась к Гошке. Он не стал ждать, пока она прогреет машину, помахал ей на прощание через опущенное стекло и поехал в сторону больницы, мысленно руководствуясь девизом «Быстрее начнешь – быстрее кончишь».

Вопреки его смутным опасениям разговор со старшим поколением пошел на весьма обыденную тему: какой политики должна придерживаться компания в отношении средств массовой информации. Они подробно обсудили, как действовать в том случае, если кто-нибудь из желтой прессы пронюхает про убийства, произошедшие в редакции, и свяжет это с именем Виктора, затем наметили несколько изданий, в которые вознамерились разместить имиджевые статьи.

Серафим выглядел не в пример лучше, чем вчера, когда его, изрядно позеленевшего, со всеми мыслимыми предосторожностями доставили в эту частную клинику, и, судя по боевому настрою, не собирался оставаться тут надолго, так что у Никиты отлегло от сердца, и он уже корил себя последними словами за то, что так перепугался невинного в общем-то звонка отца.

Обговорив последние подробности, Никита распрощался со старшим поколением, предупредив их, что собирается провести выходные на даче. Егор, лукаво прищурившись, выразил надежду, что он там будет отдыхать не в одиночестве, и, дождавшись подтверждения от сына, что да, с ним поедет Ника, широко улыбнулся и обменялся с братом довольными взглядами. Никита в шутку обозвал их старыми сводниками и наконец-то покинул пределы больницы.

Поскольку с парковкой здесь было неважно, ему пришлось оставить «мерседес» на противоположной стороне улицы. Оглядевшись по сторонам, он начал переходить дорогу, как краем глаза заметил несущийся на него большой черный джип. Инстинкты сработали раньше головы, и он, совершив прыжок, достойный чемпиона-кенгуру, в последнее мгновение успел увернуться от, казалось бы, неизбежного удара о капот. В памяти осталась лишь фара, лишенная стекла и зияющая зеркальной пустотой отражателя. Судя по всему, водитель-лихач не слишком заботился о целости своего авто.

Оказавшись в безопасности, Никита быстро посмотрел вслед идиоту, едва не отправившему его к праотцам, но, к сожалению, даже номера не смог разглядеть. Сообразив, что чудом увернувшийся из-под его колес пешеход вряд ли будет выражать бурные восторги в адрес его персоны, водитель на запредельной скорости исчез из виду.

Громко высказав вслух все, что думает о таких вот безответственных товарищах, понакупивших себе дорогие машины и теперь считающих, что сам черт им не брат, Никита сел за руль «мерседеса», уже всерьез пожалев, что в бардачке не завалялась пачка каких-нибудь легких сигарет. Да, с такими приключениями и неврастеником стать недолго!

Когда он вырулил на загородное шоссе, ведущее к даче, уже изрядно смеркалось. Да, долго он с отцом и дядюшкой проболтал! Теперь о шашлыке можно и не мечтать, наверняка уже его торговка свернула свою лавчонку. Ладно, будем надеяться, Ника его простит. Ну а мясо... за ним можно и завтра смотаться, благо что от дачи до той деревеньки не так чтоб и очень далеко. А на ужин сгодится и купленный Никой на всякий случай готовый суп. Удобная вещь – вскрываешь пакет, выливаешь в кастрюлю, разогреваешь – и ешь, наслаждайся! С готовыми смесями из разряда «просто добавь воды» и не сравнишь!

Когда же ей обо всем рассказать? Может, не тянуть кота за хвост, прямо сегодня и признаться? Мол, так и так, я должен тебе кое о чем поведать, дело очень серьезное, бла-бла-бла...

Или не стоит так вот сразу на девчонку такие новости вываливать? Подождать еще денек, чтоб она отдохнула, расслабилась...

Ага, и словно холодной водой из ушата: «На, получи! Дорогая, ты с понедельника главный редактор, я и вовсе управляющий, а все потому, что я – принц инкогнито!»

Никита неодобрительно пощелкал языком. М-да, куда ни кинь – всюду клин. Ладно, вот доберется до дачи, а там и видно будет. Пусть интуиция подскажет, когда ставить Нику в известность. Если толкнет его что-то под руку, значит – пора! Ну а если не толкнет, тогда крайний срок для признания – воскресный вечер.

Погруженный в свои мысли, Никита не сразу заметил, что за ним упорно следует какая-то большая машина, светящая перед собой всего лишь одной фарой. А когда он увидел ее, от нехорошего предчувствия заныло под лопаткой. Опять Одноглазый Джо! А что, если это та самая машина, которая чуть не сбила его при выходе из клиники?

Никита раздраженно помотал головой. Да нет, что это он себе выдумывает! Мало ли на свете тачек, у которых проблемы с фарами?

Меж тем его таинственный преследователь был уже совсем близко. Никита еще раз призвал себя не обращать внимания на всякую ерунду и, чуть сбросив скорость, приготовился к крутому левому повороту.

А дальше все произошло за считанные секунды. Тяжелая темная машина внезапно обошла его слева и фактически выбросила с трассы, ударив бортом. «Мерседес» перевернулся – один раз, второй, третий, – и наконец, на излете упершись в какое-то дерево, остановился.

Никита, с трудом высвободившись от выстрелившего в лицо air-bag’а и стиснувшего его ремня безопасности, кое-как выбрался наружу, зачем-то на полном автопилоте прихватив с собой ключи от машины. Из разбитого носа текла кровь, дико болели ребра, с трудом гнулась левая нога, ударившаяся коленом о торпеду. Но главное – он был жив!

Помотав головой, Никита попытался сосредоточиться. Значит, это все-таки покушение. Два совпадения подряд – это уже не просто так. Но кто и почему хочет его смерти?

Никита взглянул на останки «мерседеса». Да, со стороны и не скажешь, что в этом железном месиве могли быть выжившие. Как только выберется отсюда, обязательно свечку поставит и помолится всем богам сразу, особливо – тем, кто автомобилистам и влюбленным покровительствует.

Обойдя покореженную машину справа, Никита достал с пассажирского сиденья кожаную папку и побрел в лес. Если его и вправду пытались убить, то наверняка те, кто это затеял, вернутся, чтобы проверить, в каком он состоянии, и, если потребуется, добить. А он сейчас боец еще тот! Перед глазами все расплывается, в голове словно набат звучит, руки трясутся. Его такого пришлепнуть – делать нечего! Значит, надо как можно быстрее убираться отсюда!

Хотя... не с собаками же его искать примутся! А из этого следует, что он вполне может проверить правильность собственной гипотезы, так сказать, не сходя с места.

Выбрав кустарник погуще, из которого тем не менее сносно просматривалось место аварии, Никита спешно побрел туда и как мог устроился между ветвями, надеясь, что в темноте его с дороги не заметят.