— Не думаю, что это хорошая идея. Местным отцам отечества может не очень понравиться, что про них снимают кино. Есть риск нажить себе проблемы.

— Вряд ли здешние крестные отцы встают на рассвете и бегают по своим полям, отгоняя репортеров, — возразила она, — Если выйти перед рассветом, то можно дойти до плантаций, когда там еще вообще никого не будет.

Скалди задумчиво поцокал языком и покачал головой.

— Фермеры тут встают очень рано, и их это тоже не приведет в восторг.

— Мне кажется, что им наплевать, — возразила Хелги.

— А если нет? — спросил он.

— Ну… Как-нибудь выкручусь.

— Как-нибудь… Ты бы, лучше посоветовалась с администрацией кемпинга.

— Зачем? Чтобы они хором убеждали меня этого не делать? Нет уж. Я пойду сегодня… Точнее, завтра, перед рассветом.

— Одной тебе идти точно нельзя, — заметил он.

Хелги улыбнулась и развела руками.

— Увы. Я забыла положить комплект попутчиков в свою дорожную сумку.

— Вообще-то, — сказал Скалди, — Я знаю одного парня. Он, конечно, не какой-то зверский Чингачгук, но все-таки, лучше, чем вообще ничего. Как ты думаешь?

— Зачем тебе это надо? — спросила она.

— Мне это совершенно не надо, — ответил гренландец, — Но, видишь ли, если ты пойдешь одна и с тобой что-то случится… Это меня никак не устраивает.

— А если с нами обоими что-то случится?

Он пожал плечами.

— Тогда, значит, не повезло.

Семья Васко собрала для священной акции возмездия почти триста бойцов. В основном, это были вчерашние фермеры или бродяги, но сотня человек могла считаться солдатами: они или раньше участвовали в таких сражениях, или же разбойничали частным образом. Еще была полусотня галапагосцев — бывшие пираты на местном театре выглядели серьезной военной силой. Как правило, мишенью акций возмездия становились офисы вражеского клана в городе, или загородные виллы дона и его ближайших родичей. Несколько реже наносились удары по инфраструктуре — вражеским пристаням и речному транспорту. Но ни разу еще в истории местных бандитских войн боевые действия не затрагивали плантации коки — основу продуктивной экономики Мадре-де-Диас. Все, однако, когда-то случается впервые — и семейный совет Васко постановил: рано утром ударить по земельным угодьям Витори. Такая операция во время первого сбора урожая этого года означала для Витори срыв крупных контрактов и огромный экономический урон. Минус был в том, что такая акция лишала значительную часть фермеров традиционного дохода, но Эдуардо Васко решил, что главное — победить сейчас, а с фермерами потом можно подружиться, раздав подарки из резервного семейного фонда, как раз и предназначенного для таких случаев.

Марш-бросок Хелги и Скалди провели достаточно успешно, за одним только исключением: к плантациям коки они вышли не к половине шестого утра, как планировали, а около семи. На полях уже полным ходом шли работы. Фермеры старательно срезали сростки листьев и складывали в корзины, которые затем ставили в тележки с конной тягой и увозили в сторону берега. Оттуда ехали тележки с пустыми корзинами и цикл повторялся. Хелги выбрала позицию на подходящем (не слишком высоком, но и не слишком низком) холме и заработала портативной видеокамерой. Панорама — Крупные планы — детальные съемки работающих — снова крупные планы — детальные съемки тележек, увозящих корзины — и снова крупные планы — детальные съемки вооруженной охраны…

Она очень своевременно включила zoom, снимая охранника. Он как раз увидел посторонних и начал действовать в соответствии с местным обычаем. Хелги не могла поверить, что это здесь делается так просто, поэтому просто удивилась.

— Скалди, смотри, этот тип…

Скалди тоже был не в курсе местных обычаев, но, в отличие от нее, не питал никаких иллюзий на эту тему. Увидев, что охранник поднимает автомат, он схватил Хелги за плечо и упал на землю, увлекая ее за собой. Почти в ту же секунду гулко грохнула короткая очередь — пули просвистели метрах в трех. Следующие несколько секунд, до них доносились какие-то реплики, а потом ударили один за другим три одиночных выстрела — уже более прицельно. В полутора метрах взлетели фонтанчики пыли.

— Ползем назад, — прошипел Скалди, — А то нас подстрелят к чертовой матери!

Они развернулись лежа, и прижимаясь к грунту, поползли с вершины холма по противоположному от поля склону. Раздалось еще пара выстрелов, а потом, все более громкие голоса, которые явно приближались.

— Они за нами гонятся! — шепнула Хелги.

— Верно… Вот что… пока нас прикрывает холм, вскакиваем и бежим вниз.

— Куда вниз?

— Подальше отсюда. Все! Побежали!

Спринтерский рывок оказался очень коротким в силу особенностей местности. Через полсотни метров, влетев в заросли кустарника, они внезапно оказались у края оврага, в который и скатились, не успев затормозить. Этот казус спас им жизнь. Бежавшие следом охранники были восприняты сосредоточившимися на противоположном краю оврага бойцами Васко, как превентивно-атакующий авангард Витори. Раздалась три оглушительные очереди из старых, но вполне работоспособных пулеметов «Lewis». Затем, шипя, взлетела сигнальная ракета, и отряды Васко устремились в атаку, преодолевая овраг по нескольким узким мостикам. Но охрана Витори тоже не дремала: над полями заунывно загудела сирена, после чего что-то басовито звякнуло и среди боевых порядков Васко разорвалась первая 120-миллиметровая мина. За ней — вторая. Послышались проклятия и истошные вопли раненых. Прикрывающие группы бойцов Васко несколько суетливо, но быстро, развернули базуки, и над холмами пронеслись реактивные гранаты, оставляя за собой шлейфы остро пахнущего серого дыма. Сражение вокруг сердца региональной экономики началось…

Овраг был неглубоким и не очень крутым. По его глинистому дну тек ручеек мутной жижи, питаемый ирригационными канавами. Туда-то и приземлились Хелги и Скалди, секунд на десять утратив восприятие физической реальности. Первым пришел в себя Скалди и, хрипло зашептал на ухо Хелги:

— Только не вздумай шевелиться! Лежи, как лежишь!

Со стороны склона холма слышались хлесткие щелчки выстрелов, то и дело сливающиеся в вибрирующий грохот.

— У меня лицо наполовину в этом дерьме! — отплевываясь, прошептала она.

— Черт! Потерпи, ничего страшного. У тебя кости целы?

— Кажется, да… Что тут…

Окончание реплики заглушили взрыв мины на противоположном краю оврага, метрах в пятнадцати от них. Сверху посыпались комья земли, а над головами, медленно вращаясь, пролетело длинное бревно от снесенного взрывом моста.

— Война, — шепнул он, — влипли…

Раздался надсадный рев моторов и через сравнительно пологую часть оврага перекатились, один за другим, несколько обшарпанных армейских джипов с прямоугольными коробками над кабинами. Через несколько секунд по ушам резанул многократно повторенный пронзительный свист. Овраг заволокло исключительно едким и пахучим дымом. Вдалеке послышалась серия глухих взрывов. Потом вдруг оглушительно бабахнуло совсем рядом, на дно оврага полетели комья земли, осколки стекол и разодранные листы металла. Рядом с головой Скалди упала ступица колеса с обрывками шины.

— Блядь, — коротко бросил он, уже не понижая голоса. Было ясно, что в таком непрерывном шуме никто их не услышит.

— Слушай, — сказала Хелги, — А что если позвонить по мобайлу?

— Кому? — спросил он.

Она, вытащила трубку и глянула на экранчик.

— Ну, хотя бы, Долли. Ее номер — последний записанный. Не надо набирать.

— Звони, — согласился Скалди, — Хуже не будет.

Долли разлепила веки, вздохнула и подняла голову с довольно волосатой, но исключительно уютной груди Аристо.

Мелодия «terrasamba», установленная в качестве звонка мобайла, повторилась.

— Ну какого черта, а? — сонно пробурчала Долли, нашаривая трубку.